Клан бешеных - Марина Серова

Я развернула машину и поехала к зданию ГИБДД.

Здесь, по счастью, мне пришлось сидеть совсем недолго. Вскоре из широких дверей инспекции показалась не менее широкая фигура Кинделии-старшего, и я взялась за ключ в замке зажигания. Подполковник вразвалочку подошел к своему шикарному черному «Мицубиси Аут-Лендеру», стоявшему практически у самого крыльца, и сел на водительское сиденье. Машина выехала задом на проезжую часть и, развернувшись, помчалась в сторону центра. Я прочно «села ей на хвост». И где же мы решили завершить наш трудовой день?

Кинделия остановился у супермаркета, и это был один из самых дорогих супермаркетов нашего города. Значит, вот так, да? На себе, любимом, не экономим? Что ж, оно и правильно, тем более когда средства позволяют. Через четверть часа подполковник вышел оттуда с большим пакетом и снова сел в машину. На этот раз путь его лежал в сторону выезда из города…

Иосиф Виссарионович остановился возле своих ворот, вышел из машины, а мне пришлось проехать дальше на уже освоенную мной стоянку на «пятачке» среди кустов черноплодной рябины. Он не обратил на меня никакого внимания, как если бы я вовсе не проезжала мимо. Я заметила, что Кинделия начал отпирать замок на воротах. Поставив свой коралловый «Форд» на любимом «пятачке», я вышла из машины и, осторожно выглянув из-за кустов, посмотрела на дорогу. «Мицубиси Аут-Лендер» медленно вполз в зеленые ворота, после чего они закрылись. Теперь, пожалуй, мне стоит смотаться домой и переодеться во что-нибудь спортивное, а то лазать на забор в мини-юбке и босоножках на высоченной платформе как-то не очень сподручно. Я снова прыгнула в коралловый «Форд» и, развернувшись, рванула в город.

Ровно через час я снова стояла на той же самой площадке среди кустов черноплодки. Приехала я как раз вовремя: мне уже не придется ждать темноты, густые сумерки легли на дачный поселок «Сады Семирамиды». Я вышла из машины, выглянула на дорогу и, не увидев никого, с камерой направилась к забору Кинделии. На мне были кроссовки и старый спортивный костюм.

Чурбачка, на который я взбиралась в прошлый раз, на месте не оказалось. Скорее всего, Виссарион куда-то выбросил его, не желая, чтобы местные деревенские мальчишки наведывались на дачу за яблоками. Пришлось отправиться на поиски замены чурбачку.

Заменой оказалась небольшая старая лестница, в которой не хватало половины ступенек. Да и остальные держались на ржавых гвоздях еле-еле. Я нашла эту лестницу возле одной дачи. Наверное, хозяевам лень было оттащить ее куда-нибудь подальше, на свалку, и они бросили пришедшую в негодность такую нужную в хозяйстве вещь прямо за своим участком. Я дотащила ценную для меня находку до забора Кинделии, прислонила к нему и начала осторожно взбираться. Ногу приходилось ставить высоко, так как отсутствие ступенек делало прогал между ними очень большим. Но у меня, как оказалось, неплохая растяжка, и вскоре я кое-как взобралась по скрипучей лестнице, грозящей развалиться подо мной в любой момент, на кинделиевский забор.

Вот и дача. Окно на втором этаже, как и в прошлый раз, было открыто, и в комнате горел свет. Только теперь здесь были другие действующие лица. Точнее, другим было лишь одно лицо. Длинноногая и пышногрудая Илона присутствовала и в этот раз, но сейчас она красовалась не в серебристом мини-бикини, а в полупрозрачной короткой распашонке-марлевке, под которой виднелось ее загорелое роскошное тело без нижнего белья. Вторым действующим лицом был Иосиф Виссарионович. Он развалился на диване в одних плавках и, должно быть, смотрел телевизор, потому что до меня доносился монолог Лелика из фильма «Бриллиантовая рука»: «Как говорит наш любимый шеф, за чужой счет пьют даже трезвенники и язвенники…» Большой живот хозяина дачи лежал поверх его плавок. Перед Кинделией на сервировочном столике стояли запотевшая бутылка холодного пива, высокий стакан и на бумажном полотенце лежала какая-то большая рыбина. Иосиф Виссарионович чистил ее, откусывал от нее куски и запивал пивом из стакана. Девушка достала откуда-то пачку сигарет и закурила, сев рядом с мужем.

– Сколько раз просил не курить в доме! – рявкнул Кинделия, недовольно покосившись на жену.

Илона выпустила изо рта струю дыма в сторону окна.

– Ой, ну хватит тебе! Ты же сам куришь…

– Я курю на улице, разницу улавливаешь? А ты тут все продымила, вонь стоит, как в кабаке!

– Иосиф, ну, какая вонь? Окно открыто, сейчас все выветрится…

– А я говорю: не кури в доме, мать твою!

Зачем она дразнит его, если знает, что муж у нее такой несдержанный, подумала я и расчехлила камеру. Сидеть на заборе было не слишком-то комфортно, но деваться было некуда: сломанная мной в прошлый раз ветка, по которой я ползла к окну, осталась на земле. Правда, рядом была другая, но она находилась от забора на некотором расстоянии, и залезть на нее было довольно проблематично. Во всяком случае, мне вовсе не хотелось рисковать, один раз я уже упала на землю с высоты более трех метров, с меня достаточно! Ничего, посижу и здесь и попробую сделать запись отсюда. Я направила объектив камеры на окно.

Супруги между тем продолжали развивать тему о вреде курения в помещении. Кинделия-старший со всем своим кавказским темпераментом кричал на жену:

– Женщина! Ты будешь слушаться меня или будешь гнуть свою кривую линию?!.

Он добавил несколько нецензурных слов.

– Блин! Как все это надоело! – вскричала длинноногая красавица и нервно вскочила с дивана.

А она тоже не забитая тихоня, подумала я.

– Что, что тебе надоело, а? – еще громче закричал Кинделия. – Что кормлю тебя, что шмотки тебе покупаю, это надоело, да?

– Господи, да не ори ты!

– Что?! Как ты с мужем разговариваешь, женщина? Я тебе брюлики покупаю, я тебе шубки-юбки, я…

– Да ты ведь не просто так мне все это покупаешь! Как синяк мне под глазом поставишь, так на другой день и покупаешь! Надо же как-то со мной мириться. Что вылупился, что, не так, скажешь?

– Ты дура! Ты знаешь кто? Ты – тварь! Тебе не синяк под глазом надо ставить, тебе морду надо набить! – Кинделия отхлебнул пива и снова гаркнул на жену: – Хлеба принеси, идиотка! Знаешь ведь, что я рыбу с ржаным хлебом ем!

– Не ори! – закричала на Кинделию супруга. – Ща принесу…

Она вышла из комнаты.

– Сама не ори, дура!.. И колбасы захвати! Муж голодный с работы пришел, а она здесь выделывается… Сука! Курилка чертова… Мало мне на работе всякие уроды нервы мотают, так еще и эта зараза…

Иосиф Виссарионович продолжал ворчать, хотя жены уже и след простыл. Да, теплые отношения в этой семейке, ничего не скажешь! Похоже, они вообще только так и разговаривают друг с другом – на повышенных, мягко говоря, тонах. Или они оба – глухие?

В этот момент Илона принесла супругу нарезанные колбасу и хлеб на тарелке и шмякнула все это на сервировочный столик.

– Чего швыряешься? – взревел Кинделия. – Собаке даешь, да? Где уважение к мужу?!

Я почувствовала, что дело сейчас может зайти достаточно далеко, и на всякий случай включила камеру. И, как оказалось, вовремя! Через пару минут выяснения отношений Иосиф Виссарионович перешел от словесных баталий к физическим. Он подскочил к спорящей с ним Илоне и схватил ее за волосы.

– Тварь, тварь!

Супруга завизжала и обматерила мужа. Да, не робкого десятка девушка.

– Что ты сказала, сука?! – взревел оскорбленный в лучших чувствах муж и дал ей звонкую пощечину.

Илона закричала, но продолжила оскорблять супруга, за что получила еще пару хороших пощечин. Однако ей удалось вырваться и отбежать к стене. Я увидела в ее руках неизвестно откуда появившийся бюст Сталина. Она замахнулась им на мужа.

– Что? – закричал разъяренный Кинделия. – Ты на меня?.. Моим тезкой?!. Ты на что посягнула, тварь?! Сталин – это святое! Ты меня – Сталиным?! Да я за такое… Убью!

Эта схватка продолжалась несколько минут. Кинделия таскал супругу за волосы, дал еще несколько пощечин, та пыталась ударить мужа бюстом, не своим, разумеется, а Сталина. Супруг вырвал у нее из рук тезку и швырнул в сердцах в окно. Бюст пролетел возле моей головы и шмякнулся за забором на дорогу. Я решила, что на сегодня подвигов с меня хватит, а то еще прибьют здесь ненароком! Я выключила камеру, убрала ее в чехол и стала осторожно спускаться по ветхой лестнице на землю. Но тут одна ступенька предательски сломалась, я полетела вниз, правда, упала на ноги, но все равно приятного было мало. Переведя дух и оправившись от испуга, я начала искать на дороге товарища Сталина. Ага, вот он, отец народов! Лежит себе вниз лицом прямо на асфальте. Я подняла вождя, сунула его под мышку и пошла к своей машине.

Здесь я вздохнула облегченно. Кажется, на этот раз пронесло. Бюстом не прибили, с забора не свалилась, с дерева тоже. А с лестницы… так это ведь совсем невысоко. Все, еду домой! Сейчас попью чаю, перекушу купленной в супермаркете булкой и лягу в постель. И буду спать, спать в своей уютной постели, наслаждаясь тишиной и покоем…