Имперец. Том 4 - Михаил Романов

— Мы не прохлаждаемся, мы восхищаемся, — тут же отозвался Иван.

— Надо не восхищаться, а работать, — раздраженно проговорил тренер. — Иначе никогда не догоните Мирного.

— «Догоните», — фыркнул Новиков, даже не пытаясь скрыть эмоций.

— Не понял? — с нескрываемым вызовом переспросил Разумовский.

— Вряд ли нам когда-нибудь светит добиться тех же результатов, как у Алекса, — покачал головой мой сосед по комнате.

Я даже не знаю, что больше вывело из себя тренера: то ли сама фраза, то ли тон, то ли то, что произнес ее наследник престола. Но тренер как с цепи сорвался.

— Новиков, это ты сейчас хочешь сказать, что раз кому-то что-то дается легче, чем тебе, это повод опустить руки и забить… кхм, — Разумовский резко замолчал, затем покосился на Василису и продолжил: — И забить?

Тут такой себе вопрос, конечно, что мне это все давалось легче, но было у меня подозрение, что Ивана просто заездила государственная машина, а тренер топтался на остатках жизненных сил парня. Вот и сорвало кран.

— Знаешь, сколько историй я могу рассказать о том, как погибали дураки, которые считали, что им нет причин развивать магию? — продолжил давить Разумовский. — И погибали не потому что бесталанны, а потому что где-то поленились на полигоне, пропустили тренировку или нашли повод меньше заниматься магией. И в тот момент, когда надо было проявить свой максимум, выложиться на полную, им не хватало чуть-чуть. И не дара, нет, а навыков. Хочешь в ряды этих глупых смертников?

— Нет, — процедил Иван недовольно.

— Тогда булки сжал и вперед, оттачивать мастерство, открывать стихии и нагонять Мирного. Вы у меня с полигона выползать будете, обленившаяся молодежь! — припечатал Разумовский.

Не знаю, как на счет обленившийся молодежи, а я вот точно готов был отсюда отползать. Но тренер так задорно распекал моих товарищей, что я аж заслушался.

Заслушался, и как-то сам не заметил, что на автомате жонглирую четырьмя стихиями.

Москва, Главный военный клинический госпиталь имени Бурденко

— Ваше Величество, и последний вопрос на сегодня, — произнес боярин Нарышкин после двух часов продолжительных обсуждений рабочих моментов.

— «Последний» был уже час назад, Витя, — раздраженно произнес Дмитрий Романов.

Государь был не в большом восторге, что приходится лежать, обложившись подушками, и маяться без дела. То есть, конечно, где мог, он раздавал устные указания, но некоторые вопросы просто невозможно было решать удаленно.

Некоторые вопросы надо было ставить в неприличную позу, задавать их уважаемым людям, и наблюдать за реакцией вживую, чтобы шансов отвертеться от ответственности ни у кого не возникало. А заниматься жесткой политикой, утопая в пуховых перинах, было довольно проблематично.

— Точно последний, Ваше Величество, — не моргнув глазом на недовольство императора, заверил боярин. — Вопрос по Александру Мирному.

— А с этим-то что не так? — мрачно уточнил государь, подспудно ожидая какой-нибудь подлянки в виде отчета контрразведки или других компрометирующих делах и связях.

Нарышкин кашлянул и произнес:

— Одарить бы…

Государь недовольно цокнул.

Парень взлетал слишком высоко и слишком быстро. Дмитрия Романова беспокоили такие молодые да ранние в окружении наследника. С другой стороны, вопросов к Мирному не было. Ну разве что восхитительная способность решать проблемы кардинальным, летальным способом. Но это Его Величество относил скорее к плюсам, чем к минусам.

— Ты продолжай, продолжай, — протянул Дмитрий Алексеевич, повелительно махнув рукой. — Ты же не просто так вдруг про парня сам вспомнил и мне напомнить решил?

— Шепотки нехорошие пошли, государь, что парень проявил себя как верный поданный, а его затирают, — пояснил Нарышкин. — Награда должна найти своего героя, иначе люди не поймут.

— Справедливо, — согласился Его Величество, — но парень же бегает от титула, как черт от ладана!

— Я подумывал о заводиках-пароходиках, но не поймут… — боярин замолчал.

— Не поймут, — согласился государь. — Ну, будем считать, добегался.

— Так я готовлю документы на жалование титула?

— Готовь, — благосклонно разрешил император. — И землицу поищи какую-нибудь приличную, и обязательно с годным управляющим. Чтоб парень не отвлекался от своих прямых обязанностей.

— В Саратовской области есть кусочек, как раз для боярина подойдет, — ответил Нарышкин, который предусмотрительно уже все подготовил.

— А нужно, чтобы подошло для князя, — усмехнулся Дмитрий Алексеевич.

Деловой центр «Аурум», Александр Мирный

Василиса носилась по зданию, раздавая мотивирующих и стимулирующих ускорений в преддверии очередного крупного обновления. Моя невеста, кажется, обрела суперспособность впихивать в стуки больше времени, чем положено — по крайней мере, выглядела Корсакова очень бодрой, а сотрудники от нее выли разве что не в голосину.

Я же посвятил время бумажкам. Внутренний аудит никто не отменял и если я не хочу завтра проснуться с каким-нибудь неприятным балансом у конторы, нужно не просто держать руку на пульсе, нужно во все вникать.

На фоне отчетов о первых трех месяцах работы «В Курсе», предложение Лобачевских вызывало, мягко говоря, недоумение. Они где-то там высвободили ресурсы и готов были щедро сгрузить нам все доступные руки. Мало того, что боярич предлагал на базе моей фирмы организовать стажерскую программу, так он еще и хотел потом изымать людей к себе!

Я что-то не понял, в какой момент согласился работать нянечкой в детском садике? Но для отказа нужно было найти какие-нибудь вежливые слова. Потому как партнеров по бизнесу нельзя посылать по общеизвестному адресу.

— Что там? — спросила Василиса, присаживаясь на подлокотник моего кресла.

— Да Лобачевский креативит, — поморщился я, показывая входящее письмо.

Корсакова пробежалась глазами по тексту и покачала головой:

— Ну, он же явно это не со зла, — произнесла Василиса уверенным голосом. — Просто пробует все доступные ему варианты.

— Ты так тонко чувствуешь мужскую натуру! — громко восхитился я.

Девушка посмотрела на меня с подозрением:

— Что ты хочешь? — спросила она.

— Напиши ему ответ, а? — протянул я, глядя на невесту с мольбой во взгляде. — Вежливый какой-нибудь, сладко-сахарный. А то я за себя не ручаюсь.

Василиса еще раз пробежалась глазами по письму и, задумавшись на мгновение, произнесла:

— Ссориться с Лобачевскими нам, кончено, сейчас не с руки… — протянула моя невеста. — Но и Андрей наверняка не до конца понимает, во что ввязывается.

— Думаешь?

— Конечно. И вот возникла у меня мысль, — произнесла Корсакова, но ей пришлось прерваться на поцелуй.

— Мысль, — подсказал я, спустя пару минут.

— А?

— Мысль у тебя возникла.

— Да… — рассеянно произнесла Василиса. — Точно…

Черт, кажется, я вывел из строя самого ценного сотрудника.

— Так вот, о чем это я? — спохватилась Корсакова.

— О Лобачевском и его ясельках.

— Да! — оживилась Василиса. — Давай скажем, что мы можем принимать по стажерской программе, ну не знаю, 1 % от общего количества уже имеющихся сотрудников компании. И при условии, что,