Человек, заставлявший мужей ревновать. Книга 1 - Джилли Купер

Джорджия взяла микрофон и прерывающимся голосом поблагодарила сотрудников «Кетчитьюна», особенно Ларри и его милую жену Мериголд.

– Ур-ра, – заревела команда из «Кетчитьюн», поглядывая на Никки.

– Перерыв затянулся на долгое время, – продолжала Джорджия, – и становилось невыносимо по ночам. Сегодня второй счастливейший день в моей жизни. Первый – день нашей свадьбы с Гаем Сеймуром, – она выделила его фамилию, – самым прекраснейшим и стойким мужчиной в мире. Я хочу выпить за Гая, мою рок-скалу.

Все захлопали и закричали. Стоя рядом с Мериголд, Лизандер увидел перед собой девушку, которая приподняла очки, чтобы вытереть слезы, и он узнал в ней Китти Раннальдини. Ему захотелось поздороваться с ней. Вдруг среди этого шума отчетливо прозвучал голос Мериголд, обращенный к мужчине, стоящему рядом с ней с другой стороны:

– Вы кто, главный заказчик у «Тауэр Рикордз» или диск-жокей с «Радио-Лизандер»? Во всяком случае, уберите руку с моего бедра.

Раздался радостный вопль.

– Мериголд была такой почтенной супругой, – шокированно прошептала Гермиона. – Что в нее вселилось?

– Я думаю, этот шикарный мальчик, – отозвался Боб.

– У Ларри шуры-муры с этой ужасной Никки, – шипела Джорджия, когда их с Гаем фотографировали.

– Заткнись, – оборвал ее Гай. – Это не наше дело.

– Какая милая речь, – улыбнулась Никки, беря Ларри под руку.

– Минуточку, я только загляну в соседнюю комнату, – сказал Ларри, заметив, что Мериголд исчезла.

Там стоял удушающий запах наркотиков и пота.

– «Рок-стар, рок-cmap, моя жизнь была пустой, пока не явился мой стойкий герой», – напевали кружащиеся пары в экстазе.

Став равнодушным к успеху выпущенного им альбома, Ларри оглядел комнату. Вдруг танцующие расступились, словно ночные тучи, и открыли две яркие звезды, Лизандера и Мериголд в объятьях друг друга. Униженный Ларри смотрел, как Лизандер целует Мериголд, грудь его жены при дыхании соблазнительно приподнималась. Лизандер же, оторвавшись, чтобы перевести дыхание, стал затем целовать ее по-французски. Служащие «Кетчитьюн» и распространители танцевали рядом с ними, чтобы все лучше видеть. Ларри был напуган. Спотыкаясь, он сбежал по ступенькам и приказал генеральному менеджеру закрыть бар.

Когда Лизандер и Мериголд отпустили руки, Джорджия заметила бриллиантовую брошь на черном бархатном пиджаке Мериголд.

– Как чудесно.

– Лизандер принес мне ее от Картье, – она старалась, чтобы среди этого грохота ее услышал вернувшийся Ларри. – Это ключ к свободе.

Не увидя обручального кольца на руке жены, Ларри почувствовал приступ тошноты.

Официантки собирали тарелки. Гости с намеком ставили пустые бокалы, надеясь, что нальют еще.

– Нам пора, – объявила Мериголд.

– А я-то думала, вы с нами на ужин поедете, – запричитала Джорджия.

– Нет, надо возвращаться в Парадайз. Патч осталась одна. Мы забежали пожелать тебе счастья, оно у тебя есть. Я сама позвоню тебе посплетничать.

Ларри и Гай обменялись обеспокоенными взглядами.

По пути к выходу Лизандер вырвал еще одну страницу из дневника Мериголд и взял автограф у Криса де Бура.

Не обращая внимания на Никки, озябшую и бросавшую убийственные взгляды, Ларри скользнул за Мериголд и отвел ее в сторону. Она отметила, что его рубашка недостаточно свежа. А он – что колышущиеся под черными бархатными шортами бедра упруги и что груди, как колокола, вздымают белый шелк ее блузки.

Не обращая внимания на сотрудников «Кетчитьюн», на память растаскивавших маленькие скалы из папье-маше, записи «Рок-Стар» и водорослевые экстракты, он сказал:

– Ты прекрасно выглядишь, Мер, я тебе позвоню. Нагнав их, Лизандер намеренно обронил дневник Мериголд, который Ларри тут же прикарманил, с ужасом потом прочтя: «ЛИЗАНДЕР, ВЕНЕЦИЯ». Неудивительно, что Мериголд не хотела забирать мальчиков.

Вечер был испорчен полностью, когда он с Джорджией и Гаем прибыл в «Геро», любимый ресторан, и разговорился с метрдотелем, самым большим сплетником в Сохо, постоянно питающим новостями Демпстер.

– Мистер Локтон, я был так рад видеть миссис Локтон прошлым вечером за ужином с вашим младшим братом. Она прекрасно выглядела.

– А я думала, что ты единственный сын в семье, – громко проговорила Гермиона.

Опять не обращая внимания на убийственные взгляды Никки, Ларри проворчал:

– Принеси-ка мне пачку «Силк кат».

Заранее предупрежденный оркестр грянул «Рок-Стар», когда вошла Джорджия.

– В этом зале ее будут напевать целую неделю, Панда, – гордо произнес Гай, а затем тихо сказал Ларри: – Нам надо подписать контракт до того, как Мериголд утром все расскажет Джорджии. Она же помешана на верности.

Но Ларри мог думать только о семейных проблемах. В прошлом, скучая с Мериголд и завидуя Раннальдини, без усилий одерживавшему одну победу за другой, он завел безумный роман с Никки. И разрывался между хищной и сексуальной любовницей, которая теперь подчеркнуто флиртовала с Гаем, и Мериголд, вдруг оказавшейся сегодня вечером просто неузнаваемой. «Без кого я буду более несчастлив?» – думал Ларри.

Он не предполагал, что способен так ревновать к этому Адонису, и чувствовал себя униженным перед своими сотрудниками, знавшими о Никки все, потому что она была болтлива. И если бы еще не осложнения из-за развода, он бы, конечно, в поединке с Раннальдини так просто не сдался.

Более того, Никки было далеко до такой помощницы, как Мериголд. Никки все меньше занималась делами в конторе, да и дом плохо вела, а прошлым вечером даже накричала из-за того, что он поставил тарелку в раковину, а не в посудомоечную машину. До встречи с ней Ларри дома даже пальцем не шевелил, разве что стирал пыль с картинных рам.

На ум часто приходило предостережение Раннальдини:

– Заарканив тебя, любовница становится твоим тюремщиком. Ведь ей же известны все способы, с помощью которых ты обманывал жену.

И вот Никки сидит в его конторе и контролирует все телефонные звонки от этих юных певичек, которые, кажется, будут только счастливы, если Ларри, сделав запись, попользуется ими. После того как он завел связь с Никки и развеял миф о себе как о верном муже, на него весьма выжидающе посматривали прекрасные девушки.

– У нее за спиной всегда дубинка, залитая свинцом, – предупреждал Раннальдини. – И ты заметишь ее уже тогда, когда на тебя наденут наручники. Я сделал такую ошибку с Сесилией. Она позавидовала моей свободе и прибрала меня к рукам.

Ларри был сыт по горло гимнастикой, трезвостью, перерывом в курении, диетой. Не обращая внимания на то, что Никки надулась, он взял у официанта белую булочку и намазал ее толстым слоем масла, заказал спагетти «Карбонара» для начала, а затем просил подать мясо на косточке с чипсами.