Магия безмолвия. Эпизод II - Анна Кувайкова

– По тебе не скучает, не надейся, – со смешком ответил я, скрестив руки на груди и не торопясь занять один из многочисленных стульев, коих было множество за длинным, массивным кухонным столом. – Пытается исполнить давнее обещание и соблазнить де Арка. Наш достопочтимый ректор, конечно, сопротивляется, как может, но…

Вампир весело рассмеялся, не дожидаясь окончания фразы и не испытывая, впрочем, ни капли ревности. Он знал, что такая, как Милика, никогда не будет принадлежать одному. И несмотря на это, его вполне всё устраивало.

– А как поживает малышка Хелли? – басовито спросил полуорк, пальцами поглаживая отросшую щетину на щеках и внимательно наблюдая за Риком.

Его вопрос вызвал у меня невольную улыбку – сколько бы ни прошло столетий, всегда найдутся те, кто лично был знаком с шебутной магичкой из Эллидарской академии магии. И кто до сих пор будет звать её человеческим именем, хотя на это остались способны лишь единицы… Это уже давно перестало меня удивлять.

– Жива, здорова, – как можно спокойнее пожал я плечами и, правильно расшифровав вопросительно вскинутые брови вампира, едва заметно качнул головой, показывая, что дальше развивать эту тему не намерен.

Я не сомневался в подоплёке этого простого, казалось бы, вопроса. Наверняка слухи о гибели Танориона уже успели дойти и до Натинало, а подтвердить или же опровергнуть их я пока не мог по известным причинам.

– Это хорошо, – многозначительно переглянувшись с Ренхом, протянул вампир и, повернув голову в сторону Рика, насмешливо фыркнул, глядя на то, как полуэльф с особой жестокостью разделывается с мирными корнеплодами. – Ты какой-то нервный сегодня, малыш. Случилось чего?

– О, пустяки! – саркастично отозвался полуэльф, продолжая громыхать кухонным «ножом» и не обращая внимания на то, что куски моркови разлетаются по сторонам. Тряхнув каштановыми волосами, он ядовито-насмешливо принялся перечислять, в такт словам ударяя тесаком по доске: – В моём доме на данный момент находится практически смертельно раненная жрица Латимиры, это раз. Несмотря на это, стенку на моей кухне сейчас подпирает совершенно невозмутимый нелюдь, тот самый, который ни рыба ни мясо – ни демон, ни эльф, сверкая порезом во всю щёку. Это два! В кустах под окном некромант с лёгкой степенью шизофрении пытается придушить принадлежащий моему брату редкий вид плотоядных цветов. Это как бы три! Ну и на закуску, не считая того, что я напрочь не умею готовить и все попытки сделать это идут к волкодлакам под хвост, передо мной расселся полувампир, достающий меня своими идиотскими вопросами! Я всё перечислил или что-то забыл? Ещё вопросы не по существу будут?!

Изогнув бровь, я машинально прикоснулся к щеке и, признаться, был немало удивлён, почувствовав под пальцами свежую корочку: рана, нанесённая саями Саминэ, до сих пор не зажила, хотя при моей регенерации от неё не должно было остаться и следа спустя каких-то полчаса после поединка. Это означало только одно: в оружии моей подопечной, так же как и в стреле, что пробила её плечо, присутствовал сплав амарилла.

Нил скинул ноги со стола и с изумлённо вытянувшимся лицом повернулся в сторону эльфёнка, в монологе которого практически открытым текстом читались истерические нотки. Но вампир, как и я, ничего сделать не успел.

Многозначительно хмыкнув, Ренх тяжело привстал и, перегнувшись через стол, резко, без замаха, отвесил полуэльфу крепкий подзатыльник. Хотя полуорк явно бил вполсилы, этого вполне хватило, чтобы Рик впечатался носом в разделочный стол и, откинувшись назад, рухнул на пол.

– Ауч…

– Полегчало? – невозмутимо спросил Ренх, опускаясь обратно на стул.

– Ага, – с нотками явного облегчения донеслось из-под стола.

– Спасибо, – ухмыльнувшись, кивнул я полуорку, отталкиваясь от стены.

Раз уж у меня нашлись неожиданные помощники, которые поразительно быстро смогли прекратить истерику перенервничавшего за сегодняшний день бывшего упыря, то я с чистой совестью мог заняться другими делами.

Я собирался проверить состояние Саминэ – пусть времени прошло мало, но её начавший подниматься жар меня сильно беспокоил.

– Да всегда пожалуйста, – басовито усмехнулся полуорк и, поднявшись, поинтересовался, кивком указав на видневшиеся из-за стола коричневые пыльные сапоги полуэльфа: – То, что Рик говорит, правда? Кто такая эта жрица?

– Девушка, отданная Сеш’ъяром Реес’хатом под мою опеку, – встретив взгляд старейшего жителя этого города, ответил я. От него не было смысла скрывать правду. – Она действительно была ранена, и именно поэтому мы оказались здесь столь неожиданно. Не беспокойся, Ренх. Городу ничего не угрожает.

– Всегда приятно видеть нелюдя, который с первого раза понимает малейшие намёки! – прищёлкнул пальцами довольный Нил, откинувшись назад и раскачиваясь на двух ножках стула. – Ари, наша помощь нужна?

– Нет. – Я слегка качнул головой, пристально вглядываясь в безмятежное лицо вампира, и, не добавив ни слова, перевёл взгляд на край стола, под которым до сих пор изволил валяться наш эльфёнок, зажимая кровоточивший нос.

Нил правильно понял намёк и едва заметно кивнул, расплываясь в гаденькой улыбке.

Полуорк если и заметил что-то, то вида не подал, подходя к распахнутому окну. Я же направился в сторону лестницы, уже не беспокоясь, что взволнованный куда больше, чем обычно, Рик опять не сдержится и полезет мне под руку. Его так нелюбимый вампир отвлечёт внимание полуэльфа на то время, что меня не будет.

Немного не дойдя до конца узкой лестницы, я почувствовал ментальное ворчание Зесса. Эрингус был явно недоволен, но особого беспокойства не проявлял. Причина была этому одна: он ощущал присутствие постороннего в угловой комнате, где сейчас находилась Саминэ. И только то, что аура нежданного посетителя была знакома питомцу, и то, что он не был настроен враждебно, заставило меня остановиться на последней ступеньке, как раз напротив двери.

Проведя рукой, я незаметно вплёл в охранное заклинание на двери едва различимую связку нитей, которая позволила мне заглянуть в помещение, не заходя туда и оставаясь незамеченным со своего места.

Так-так, Кейн. И что ты там забыл?

Оглянувшись по сторонам и не почуяв моего присутствия, некромант бесшумно спрыгнул с подоконника. Заметив внимательный взгляд чуть прищуренных глаз моего эрингуса, он покачал головой и, приложив палец к губам, неслышно скользнул в сторону кровати. Зесс, услышав мой мысленный приказ, поворчал для вида, но успокоился и вновь пристроил голову на лапах.

Со своего места мне было видно, как Кейн, стоя возле постели, на которой виднелся смутный тёмный силуэт девушки, едва прикрытый тонким одеялом, внимательно, слегка наклонив голову, вглядывался в лицо спящей Саминэ. Неожиданно наклонившись, некромант медленно провёл костяшками пальцев по её щеке и едва слышно выдохнул:

– Прости, что не уберёг тебя.

Я удивлённо вскинул брови. И что же это всё значит, мой дорогой друг?

Вдруг нахмурившись, дракон приложил ладони к щекам Саминэ и, закусив губу, потрогал её лоб, чем вызвал у самого себя же свист втягиваемого сквозь сжатые зубы воздуха.

– Это плохо… Это очень-очень-очень плохо.

Мгновенно оборвав нить заклинания, я рывком оказался возле двери, но, когда распахнул её, Кейна в комнате уже не было, что, впрочем, меня не волновало. Задать интересующие меня вопросы я смогу и потом.

Лишь боковым взглядом я заметил блеснувшие в тусклом лунном свете парные саи, оставленные некромантом на подоконнике… Похоже, что прилетевшая в лоб поварёшка как нельзя лучше стимулировала нашего шизофреника на поход обратно в Астрам: в спешке никто не успел забрать оружие нашей воспитанницы, упавшее во время поединка на тонкий подтаявший лёд.

Причина недовольства дракона оказалась той, что я и предполагал. Едва прикоснувшись к щеке девушки, как это ранее сделал Кейн, я едва слышно выругался, почувствовав невероятно горячую кожу. У Саминэ начался сильный жар. Дотронувшись до мокрых от пота волос на висках, я резко развернулся, чтобы спуститься за зельями, но не успел дойти даже до двери, как услышал шорох ткани, а следом недовольное ворчание Зесса.

Саминэ заворочалась на постели, пальцами комкая тонкое одеяло. Её губы беззвучно шевелились, словно она что-то шептала, но глаз она так и не открыла. Я в мгновение ока оказался у кровати и, склонившись над девчонкой, аккуратно придержал её за плечи, негромко позвав:

– Саминэ. Давай просыпайся, девочка.

И едва не отпрянул от неожиданности, так как она, не проснувшись, начала отбиваться.

– Хрдыр, Саминэ! – ругнулся я, прижимая руки девушки к кровати, и прошипел, боясь напугать её ещё больше: – Прекрати отбиваться! Ты себе навредишь!

Тщетно. Так и не пришедшая в сознание девчонка вертелась, пытаясь освободиться и заставляя меня крепче сжимать её запястья. На повязке на её плече быстро расплывалось кровавое пятно, но больше всего я боялся ещё сильнее повредить и так сломанное запястье. По её щекам градом катились слёзы, она что-то беззвучно шептала, выгибалась всем телом, отталкивалась ногами, словно пыталась избавиться от чего-то… или от кого-то?