Кино, Театр, Бессознательное - Антонио Менегетти

Ошибка обедняет защитную систему нашего единства действия. Любое вмешательство — как человеческое, так и внеземное — происходит лишь после того, как субъект сам нанесет себе рану собственной экзистенциальной ошибкой.

Роковое влечение Fatal attraction

Режиссер: Эдриэн Лайн

Сценарист: Джеймс Диарден

В главных ролях: Майкл Дуглас, Гленн Клоуз, Энн Арчер, Луис Смит

Продюсер: Стэнли Р. Джаффе, Питер И. Бергер

Оператор: Говард Этертон

Производство: Stanley R. Jaffee Sherry Lausing, Paramount, США, 1987.

Композитор: Морис Жарр

Продолжительность: 119 мин., цв.

Призы: Премия Оскар (1987 г.). Номинирован в категориях: "Лучший фильм" Стэнли Р. Джаффе, "Лучший режиссер" Эдриэн Лайн, "Лучшая актриса" Гленн Клоуз, "Лучшая актриса второго плана" Энн Арчер.

Сюжет: спокойной семейной жизни юриста Дэна Гэллахера (Дуглас) приходит конец после мимолетной связи со случайной знакомой Алекс (Клоуз). Быстро обо всем забыв, Дэн даже и не предполагает, на что может решиться женщина, лишившаяся предмета страсти.

Этот фильм — борьба двух женщин, в которой отсутствующая женщина наиболее опасна, поскольку, находясь в строке, она выходит чистенькой из своей смертельной игры. Другая же, находясь на виду и являясь объектом для пересудов, естественным образом становится жертвой. Мужчина здесь — всего лишь марионетка в хитросплетении женских интриг.

Любовница — представительница психологической типологии, которая характерна для достаточно продвинутых и чрезвычайно умных женщин (однако, в той или иной мере, встречается у всех женщин): она привлекает мужчину и обладает им как предметом. Иногда в сновидениях может появиться женская фигура с рыжими волосами — это может быть и девочка, и старуха, — убеждающая женщину выстраивать свое поведение определенным образом, и по пробуждении женщина верит, что реальность такова, какой она была представлена ей во сне.

Жена только с виду бедная жертва: в действительности она выстраивает и стимулирует обстоятельства таким образом, чтобы произошло убийство или самоубийство. Все служит средством для оправдания того, на что индивид был комплексуально запрограммирован в собственной экзистенциальной структуре. Однако в конечном счете индивид обычно оказывается виноват, и речь вовсе не идет о самозащите.

Образы фильма несут в себе сильнейшие эмоции, кажущиеся человеческими, однако, в действительности "накачанные" для их использования и потребления монитором отклонения. Фильм активизирует шизофрению, которая и впоследствии продолжает усиливаться в каждом зрителе, так как происходящее в нем запускает "пластинку" его ментальных образов. В конечном итоге человек превращается в марионетку. Самый важный психотерапевтический аспект данной синемалогии состоит в следующем: наши недоработки в отношении самих себя роковым образом притягивают к себе другие несчастья.

Поющие в терновнике // The thorn birds

Режиссер: Дэрил Дъюк

Сценарий: Кармен Калъвер по роману Колин МакКаллоу

В главных ролях: Ричард Чемберлен, Барбара Стенвич, Рейчел Уорд, Джин Симмонс

Производство: David L. Walper Stan Margulies в сотрудничестве с E. Lewis Production e Warner Brоss, Австралия, 1983 г.

Композитор: Хенри Манчини

Продолжительность: 485 мин. (теленовелла)

Призы: Премия Эмми за лучшую женскую роль (В. Стенвич), за лучшую женскую роль второго плана Дж. Симонс), лучшую мужскую роль второго плана (Р. Килей)

Сюжет: маленькая Мэгги (Уорд) переезжает к своей богатой родственнице (Стенвич) в Австралию. Там она знакомится с молодым приходским священником (Чемберлен) и влюбляется в него. Став взрослой, она продолжает любить его, однако отец Ральф отвергает ее любовь и остается верным своему призванию. Позднее они встречаются во время путешествия и проживают краткие, но бурные отношения. После этого отец Ральф возвращается в Рим, чтобы продолжить карьеру и стать кардиналом, не подозревая о существовании сына, о котором он узнает от Мэгги лишь в день своей смерти.

Этот фильм завоевал огромные зрительские симпатии во всем мире. Когда что-то настолько всех увлекает, вызывает столь сильные чувства, очевидно, что эта вещь отражает универсальный комплекс или стереотип. Давайте посмотрим, что скрывается за действием этого фильма.

К сожалению, культура, которую мы впитываем, основана на мониторе отклонения, а значит, на комплексе и отчуждении, за что мы и расплачиваемся болезнями. Человека приводит к несчастьям не другой человек: его убивает то, что сознательные намерения "Я" не позволяют Ин-се способствовать самоидентификации человека как личности в собственном единстве действия.

В сущности, глубинная проблема этого фильма — извращенность мужчины. В любой ситуации главный герой фильма хитроумно плетет вокруг себя тончайшую паутину, сохраняя при этом ее основной рисунок, просматривающийся уже в самом начале. Мы видим мужчину, который, проходя через множество людей и жизненных ситуаций, неизменно остается в неприкосновенности: он никогда не дотрагивается до людей, никогда не вмешивается в их дела, постоянно находится "вне".

Автору этого романа, без сомнения, прекрасно известна психология религиозности определенного типа. Мужчину из фильма можно охарактеризовать как "мужчину-кобру"1.

В фильме отражены многие аспекты: отношения бабушка-внучка (или отношения тех, кто выступает в роли бабушки и в роли внучки), отец-сын, самые привычные комплексы, обычная двойственность, мученица-мать, антагонизм.

Во всем этом прослеживается одна постоянная: абсолютное отсутствие серьезных, откровенных отношений. Только в последних эпизодах можно обнаружить чистосердечие (плач, драка и т.д.). Эта девочка, поведение персонажей фильма, все эти душераздирающие треволнения, "причуды" неожиданно нахлынувшей романтической любви, всегда такой трогательной, волнующей, — все это движение по пути лицемерия.

1 Краткое описание типологии "мужчины-кобры" (или иначе — психологии "формы"): мужчины такого типа обладают особой психической грубостью, привлекающей жертву. Сам по себе такой мужчина не опасен (его удар подобен укусу кобры): опасным его делают другие, которые видят его таким. Он вносит ощущение страха, внутренней угрозы, психического насилия, осуществляемого посредством стереотипов. Они способны на господство только при соответствующих условиях, обеспеченных социальным "Сверх-Я" в какой-либо его форме. См. А. Менегетти. Проект "Человек". Указ. соч.

Фильм показывает нам "безоблачное" детство: чем более невинным выглядит детство, тем интенсивнее в нем происходит инкубация извращения, направленного против человеческой души, ума и жизни, против подлинного желания быть, чувствовать себя хорошо, любить самих себя и изнутри себя постигать меру любви к другим.

Ключевым эпизодом всего фильма является момент, когда священник берет девочку за руку, а старая владелица поместья за этим наблюдает.

Этот миг говорит о том, что старая история повторится вновь: "И я девочкой была влюблена в одного священника, который затем стал кардиналом". Да и мать этой девочки тоже родила своего первого ребенка от "священника". Не следует рассматривать фигуру священника исключительно в религиозном контексте. Неважно, во что он одет: прежде всего, он — человек, который ради поддержания собственной роли постоянно предает жизнь. Он призывает жизнь, подпускает ее к себе, но затем подавляет ее.

Итак, эпицентром всего фильма является то мгновение, когда старая женщина распознает и семантически усиливает ту игру, которая отравила и превратила в ад весь ее внутренний мир. Она как будто бы говорит: "Я проклята, так пусть же мое проклятие падет и на других!".

С этого момента все повторяется, превращаясь в кровавую, беспощадную борьбу между старухой и священником.

Священник ужасен, когда говорит: "Я принадлежу Богу; я прежде всего священник, абсолютно и навсегда". Нет, он говорит вовсе не о боге-творце человечества: в его словах — лишь бог-роль, символ непрекращающегося отчуждения.

Между прочим, я должен вам сказать, что во многих случаях религиозное призвание в своей основе продиктовано фрустрацией нелюбимого матерью ребенка. Внутри себя он пытается взять реванш за счет того, что любим тем, кто стоит выше, чем вся его семья, чем его мать, чем все человечество, а именно, Богом. Он становится избранным сыном Бога, чтобы осуществлять свою добрую, ласковую, спасительную месть, основанную все на той же мстительной любви.