Летняя королева - Элизабет Чедвик (США)

По прибытии в Париж Рауля проводили в покои и посадили под домашний арест, а Петрониллу привели в комнаты Алиеноры и не давали возможности общаться с возлюбленным. Она по-прежнему оставалась упрямой и неприкаянной, но из-за задернутых штор балдахина до Алиеноры доносились рыдания сестры, и, несмотря на клятву оставаться безучастной, ее сердце разрывалось от сочувствия и боли.

– Людовик, могу я поговорить с тобой наедине? – спросила Алиенора.

Он поднял голову от документа, который читал.

– О чем?

– О деле.

Он колебался, а затем приказал всем покинуть комнату.

Подойдя к окну, Алиенора указала на мягкие сиденья широкого подоконника.

– Посидишь со мной? – Рядом стоял графин, и она налила вино в два кубка.

Он вздохнул и бросил свиток на стол.

– Что такое? – Он сложил руки перед собой и не шевельнулся, чтобы присоединиться к ней.

Она потягивала вино. Его привезли из Аквитании – Алиенора вспоминала вкус Бордо.

– Я все думала, что делать с Петрониллой и Раулем. Не держать же их под замком до конца дней.

Людовик пожал плечами.

– А почему я должен их жалеть? Они тяжко согрешили против Господа и предали нас с тобой. Если ты пришла, чтобы оправдывать их, то напрасно.

Такая мелочность ее возмутила.

– В чем бы мы их ни обвиняли, это ничего не решит. Я согласна, что они должны покаяться, но надо как-то возвращать их к делам. Рауль нужен тебе в совете, а Петронилла не может доживать свои дни на вершине замковой башни.

Некоторое время Людовик сосредоточенно рассматривал свои ногти. В конце концов он вздохнул и, оставив кресло, присоединился к ней у окна.

– Если Рауль и твоя сестра исповедуются и проведут время в покаянии и размышлении о своем грехе, я подумаю, что можно сделать.

– Спасибо. – Алиенора опустила глаза, понимая, что лучше немного уступить, подыграть супругу. Она подозревала, что Петронилла ничуть не раскаивается, но если она сможет притвориться раскаявшейся, то, возможно, найдется и выход. Помолчав, она задумчиво произнесла: – Будь мы обычными людьми, все было бы проще. Петронилла и Рауль могли бы пожениться и жить дальше.

Людовик нахмурился.

– У Рауля есть жена. Он не может жениться.

– Он забыл об этом, когда соблазнял мою сестру, – едко напомнила она. – У него есть жена, но они давно живут порознь.

– Она племянница Тибо Шампанского.

– Верно, и этот Тибо дважды бросил тебе вызов и обращался с тобой как с пустым местом. Если бы они поженились, Петронилла была бы в безопасности со своим избранником, и тебе не пришлось бы отсылать Рауля. Недовольных придется успокоить, но в конце концов у людей не останется другого выбора, кроме как принять этот брак.

Людовик погрыз костяшку большого пальца.

– Тебе лишь нужно аннулировать брака Рауля, чтобы он и Петронилла могли пожениться, – сказала она мягко и убедительно. – И все решится.

Людовик нахмурился еще сильнее.

– Возможно, это так, – медленно произнес он, – но нам придется найти епископов, готовых аннулировать брак.

– Я подумала и об этом. Епископ Нуайона – кузен Рауля, а епископы Лана и Санлиса будут не против помочь.

Епископы, которых можно подкупить, другими словами, или которые во всем ищут свой интерес. Они оба понимали, о чем идет речь, но Алиенора была полна решимости сделать все возможное, чтобы помочь Петронилле. Конечно, сопротивление неизбежно, но раз Людовик принял решение, можно было рассчитывать на то, что он доведет дело до конца. Конечно, супруг скорее захочет уязвить Тибо Шампанского, а вовсе не устроить будущее Петрониллы, но это не имело значения.

– Хорошо, я напишу им, – отрывисто сказал Людовик, – но будем все держать в тайне, пока не договоримся со всеми. Твоей сестре и Раулю не повредит потратить время на раскаяние, не зная об этом плане.

– Как пожелаешь.

– Ты все обдумала еще прежде, чем пришла ко мне?

Она подняла на него глаза и положила руки ему на грудь.

– Кое-что, – ответила она. – Я беспокоилась о них, вот и все, и хотела поговорить с тобой. Ты всегда знаешь, что делать.

С блеском в глазах он обнял ее за талию и поцеловал. Мысль о том, чтобы унизить Тибо Шампанского через его племянницу наполнила его чувством власти и королевской праведности, что вылилось в неожиданно сильное сексуальное желание. Кроме того, ему хотелось поставить жену на место.

Алиенора охотно поддалась его возбуждению, ведь ей удалось добиться своего; она решила проблему Петрониллы и Рауля, и, возможно, на этот раз ей повезет зачать ребенка.

Холодный дождь превратил многолюдные улицы Парижа в мерзкую, зловонную жижу. Никто не мог выйти в город по делам, не испачкав обуви и одежды. Даже если обходить и перепрыгивать лужи, от брызг из-под колес было не скрыться.

Во дворце ставни были открыты, чтобы впустить дневной свет, но они также впускали вонь из города, смешанную с неприятным запахом затхлых камней, и сырость холодной, влажной осени.

Завернувшись в теплую мантию, подбитую шкурками русских белок, Алиенора сидела у камина в своих покоях, держа в руках документ с несколькими печатями, свисающими со шнуров у основания; несмотря на мрачный день и вонь, она улыбалась.

Дверь открылась, и вошла Петронилла, за ней следовал ее обычный эскорт придворных дам – важных и суровых матрон. Петронилла расстегнула накидку на груди и сорвала головной убор, открыв длинные каштановые косы.

– Все! Кончено! – Ее глаза вспыхнули. – Я белее новорожденного ягненка. Все утро я омывала ноги беднякам после того, как они пробирались через эту вонючую трясину. Я подавала им хлеб и милостыню и прикасалась к их язвам. – Она поморщилась. – Я вдыхала их вонь и выдыхала ее с молитвой. Я склоняла голову и молила о прощении. – Она бросила на сестру вызывающий взгляд. – Я просила прощения не за то, что любила Рауля; я просила простить меня, потому что мне надоело, что люди отворачиваются от меня. Я такая же, как раньше, но теперь все меня ненавидят.

– Никто не испытывает к тебе ненависти. – Алиенора старалась не выдать своего нетерпения. – Садись рядом.

Петронилла вздохнула и бросилась к Алиеноре. Она взяла вышивку, над которой трудилась перед уходом в церковь. Это был подол туники, наполовину расшитый зелеными шелковыми акантовыми завитками.

– Послушай, – сказал Алиенора. – Не знаю, интересно ли тебе, но мы с Людовиком выясняли, можно ли расторгнуть брак Рауля, и похоже, что все получится.

Петронилла уронила шитье на колени.

– Расторгнуть брак? – сказала она, округлив глаза.

– Я не хотела говорить тебе раньше, пока все не выяснится окончательно, да и вы должны были покаяться, но мы нашли трех епископов, которые