Шанс даётся дважды (СИ) - Вебер Агата

    Муж прижал меня к себе.

– Любимая, всё хорошо. Хорошо, - повторял Давид. И я чувствовала, что мой мужчина пытался забрать мою боль.

– Скажите, а к сыну можно заглянуть, - спросила я врача.

– Да, через часа три примерно. Вы можете зайти к нему.

  Спустя какое-то время мы зашли в палату к сыну. Он лежал на большой для его роста кровати. Весь такой беспомощный. Трубки и капельница. Я подошла к сыночку, взяла его за руку. Присела на стул, который подставил мне Давид.

– Сыночек, ты давай поправляйся.

С того момента, как сын открыл глаза и позвал меня, жизнь заиграла новыми красками. Реабилитационный период был, в принципе, недолгим. Слух, речь, координация движений, память не пострадали. Задерживаться здесь у нас не было причин. Хорошо, что это всё лишь на несколько недель. Но Давиду часто названивали с работы. Он всё время отвлекался на разговоры по телефону. Но мужу стоит уехать.

    Мы сидели в местном кафе. Давид пил кофе. А я заказала себе вредную еду: гамбургер и сок. Мы разговаривали. Муж не хотел нас оставлять. Но ведь так можно потерять весь свой бизнес. И таких жертв мне уж точно не надо. Я знаю, что для него значит его фирма.

 – Давид, наверное, тебе стоит работой заняться, - озвучила я свои мысли, смотря на своего любимого мужа. Как же он красив. Я любовалась им. Его щетина придавала ему небрежность. Но при этом он был моим. И я знала это. Ни на одну женщину милый не заглядывался. Только на меня. Какой же он родной. И как сильно я его люблю.

– Я знаю, любимая. Но как я вас здесь брошу одних?

 – Почему одних? Мне Генриетта Генриховна поможет.

 – Да, бабулечка мне тоже очень понравилась. Она мне чем-то бабушку Маланью напомнила. Они точно не сестры? - спросил меня с удивлением Давид.

 – Нет, милый, - я грустно улыбнулась. - Мы будем скучать. Мне скоро рожать. Месяца через три примерно. И я прилечу к тому времени домой.

 – Конечно, моя девочка. Как у вас завершится реабилитация, ты мне звони.

 – Я люблю тебя, мой милый. Ты не представляешь, что значит для меня твоя поддержка.

 – И я тебя очень полюбил. Скорей всего с первого взгляда. Когда увидел и прикоснулся. Ты мне в тот день, кстати, приснилась. Глаза твои синие, они, как озера, покорили меня навек. И когда ты злишься, они становятся такими необычными - фиолетовыми. Вот как сейчас. Как ты у меня красива. Я без ума от тебя. Твой запах крышесносен. - Милый взял мою руку в свою. - Пойдем в отель. А то может произойти кое-что не очень приличное. Я хочу целовать твои сладкие губки. И не только, - муж подмигнул мне.

* * *

    Любимый улетел. Я не пошла его провожать. Мы осталась с мелкими в чужом городе. Но зато здесь Генриетта Генриховна. И я вспомнила, как я с ней познакомилась. Она шла по больнице. Походкой и внешностью она была похожа на бабушку Маланью. Я подошла к ней.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ – Вы так похожи с моей бабулей. У вас родственники есть в России? - спросила я её.

 – Есть. Но не думаю, что мы с твоей бабушкой родня. - Я рассматривала женщину. Она была красива. Моложава. Ей можно было дать не больше пятидесяти. Кожа подтянута. Почти без морщин. Да, сейчас присмотревшись, увидела, что не сильно-то и похожа на бабушку Маланью. - Девушка, вы меня отпустите, пожалуйста. - Только сейчас я заметила, что держу женщину за руку.

 – Ой, простите, - извинилась я перед ней.

      А потом мы ещё раз столкнулись с ней в кафе. Разговорились. Она о себе рассказала. Я о себе. И как-то незаметно мы сдружились. Кристи она тоже понравилась. Женщина часто оставалась по моей просьбе с дочкой в нашем номере.

 Счастливая семья возвращалась домой.

   Дети весь перелёт благополучно проспали. А мне было как-то некомфортно от перепадов давления. Да ещё в животе дочура подозрительно затихарилась. Генриетта Генриховна обещала вскоре к нам приехать. Мы с детьми очень сильно к ней прикипели. Она так незаметно вошла в нашу жизнь, что сейчас, когда я подлетаю к родному городу, почему-то чувствую, что оставила в Германии часть своей души.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

    Выйдя из здания аэропорта, я осмотрелась вокруг в поисках встречающих. Нас должна была ожидать машина. Давид обо всем позаботился заранее. Сам он, к сожалению, встретить нас не смог. Видно, всё-таки завал у него на работе серьёзный. Но как только мы приземлились он мне позвонил.

 – Любимая, из здания аэропорта выйдите, вас там будет ждать Миша. И вас ещё должна приехать встречать Даша.

  Мы получили наш багаж. Ко мне подбежала Даша.

 – Уф, ну наконец-то! Я уже думала, что вас пропустила. Привет мои хорошие. - Хоть мы и созванивались нечасто с Дашей и Любой, они были в курсе всего.

 – Привет, моя дорогая. - Я крепко её обняла. - Я соскучилась.

 – Тётя Даша! А у меня теперь голова не болит. И доктор сказал, что я здоров. - проговорил сыночек радостным голосом.

 – Это здорово, мой хороший. Кристин, а ты чего так за маму вцепилась? - Дочка посмотрела на Дашу и промолчала. Хотелось бы мне узнать причину, почему она так себя ведёт. - Как мелочь, пинаеться? - Я кивнула. - Сегодня отдыхайте. А завтра я тебя жду у себя в консультации. Не опаздывать.

    После консультации у Даши на следующий день я вышла из здания довольная и  счастливая. По УЗИ всё было хорошо. Все параметры в норме. Моя девочка была здорова. Осталось немного, совсем немного. И я прижму свою дочку к груди. Имя вот только не могла придумать.

   Что за дежавю?! Меня опять запихивают в машину. Я посмотрела на мужчину. Знакомый запах. Но сейчас он мне был противен. И кто ж такой у нас смелый. Рядом со мной оказался мой бывший муж.

 – Ну ты и шлюха, - сказал он с брезгливостью в голосе.

     А мне так захотелось посмеяться, точнее не так, просто безудержно хохотать.

  – Вот кто бы говорил-то? Сам больно чистый? Ты меня, кажется, сам из дома выгнал. - Посмотрела в его глаза серого цвета. Сейчас они были блеклые. Странно я раньше такого за бывшим мужем не замечала. Он изменился. Хоть на нём и был явно дорогой костюм. Но вот Давиду то они идут, а Святослав в чёрном стильном костюме смотрелся, как снятый с чужого плеча.

 – Ты мне уже тогда изменяла?

 – Я? Да ладно? Когда бы я успела, - усмехнулась. Я вернулась мыслями к нашей жизни с этим мужчиной. Да, я полностью растворилась в сыне. И с бывшим мужем нас уже давно ничего не связывало. Я поняла сейчас, как никогда ясно, что мужа-то и не любила. Да, первое время была страсть. Но на ней не построишь семьи. Да и Антонина Петровна постоянно вмешивалась. Она меня не взлюбила. Как бы я ей не старалась угодить.

 –  Глеб не мой сын? - Бывший прикасается ко мне. А потом как от змеи отдергивает руку.

 – Да, не твой. - Я смотрю на мужчину. Он уже не так красив. Опухшее лицо. Под глазами морщинки. Прожилки синие.

 – Вот ты сама и сказала. Значит изменяла, - разочарованно протягивает Святослав. - Приехали. Выходи.

     Вот и прекрасно. Мне было противно находиться с ним рядом в одной машине. Тем более, я что, должна объяснять ему прописную истину о том, что Глеба усыновил Давид? И он теперь точно не сын Славы. Как хорошо всё-таки сложилось в моей жизни, что я встретила Давида.

      Я подождала, когда Святослав откроет мне дверь. Вылезла из машины. Осмотрела себя. Поправила платье. Свят молча указал идти за ним. Кому же ты служишь-то теперь. Представшая вскоре перед моими глазами картина стала для меня совершенной неожиданностью.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

      Мы прошли в помпезный ресторан. Всё в позолоте. Кричащая роскошь. Мне стало не то что некомфортно, а, скажем так, я как будто оказалась в доме своего отца. Которого мне вспоминать совсем не хотелось. Меня провели в кабинет. За столом сидел мужчина, напомнивший мне внешностью Давида. Тут же присутствовал и мой отец. Вот кого бы я не хотела вообще видеть. Выпустили его, что ли?