Предсказатель прошлого - Галактическая полиция (Кора Орват 3) - Кир Булычев

Пока Кора пила, она смогла внимательно разглядеть еще двух действующих лиц этой сцены: в ногах койки стояли рядышком два страшного вида молодца. Один молодой и тонкий, второй старый и коренастый, у первого усы черные и торчащие, у второго - седые, обвислые. В остальном они были схожи: одинаковые лиловые камзолы, красные шаровары, сверкающие ботфорты. На головах белые шляпы с черными перьями. Это, поняла Кора, заботники. Заботники о народе. Их назначение было понятно из двух маленьких топориков, вышитых у каждого на груди камзола. Топорики символизировали всегдашнюю готовность заботников вырубить любые заросли сорняков, мешающих процветать любимому народу. Если надо, мрачно шутили в империи, они вырубят и сам народ ради его же блага.

Увидев, что Кора проснулась, заботники одинаково улыбнулись и помахали ей руками, словно оставались на перроне, а она смотрела на них из окна уходящего поезда.

Кора пила, изображая страх и растерянность. - Где я? - спросила она.

- Не беспокойтесь, госпожа, - сказала сестра милосердия. - Вы в больнице Благополучной кончины. - Привет! - воскликнул старший заботник. - Ку-ку! - откликнулся младший заботник. - Мы счастливы, - сказал старший заботник, - что видим тебя живой и в одном куске.

- Я хочу знать, что со мной! Я ранена? Я умираю? Почему нет врача?

- Врача вам не положено, - ответила сестра милосердия. - Рано еще.

Кора прикусила язык. Память подвела ее. Конечно же, врач на Нью-Гельвеции - эвфемизм, то есть приличное слово, которое на самом деле означает "гробовщик". - А мы здесь, - сказал младший заботник.

Он стащил с бритой головы шляпу и стал обмахиваться.

- Мы ждем признания, - сказал старший заботник. - В чем? - спросила Кора. - В преступлении. - В каком?

- Ну вот, - рассердился старший заботник. - Она безобразно напилась в космопорте, хулиганила, била посуду, затем напала на полковника полиции Аудия Реда, избила и искалечила его. Да знаете ли вы, что он из-за вас лишился трех пальцев на ноге? - Какой ужас! Как он теперь будет стрелять! - Вы не поняли, мадам, - на ноге! - Ах, да, конечно! У меня такое помутнение сознания... Но вы продолжайте, продолжайте говорить! Я отрезала кому-то пальцы?

- Совершив нападение, вы пытались скрыться с места преступления, сообщил старший заботник.

- Молодец! - похвалила себя Кора. - Но мне это не удалось?

- Не удалось, - ответил старший. Он был недоволен, словно допрос складывался вовсе не так, как он того желал.

- Кто ваши сообщники? - лукаво спросил младший заботник. - Консул Нкомо? Правильно я угадал? Представитель ООП? Зелененький такой... Ну?

- Дайте-ка мне мою кобуру, - попросила Кора слабым голосом, проводя ладонями по бедрам.

- Не отвлекайтесь, - оборвал ее старший. Он отвернулся, потому что в процессе поиска кобуры Кора скинула с себя простыню и оказалась совершенно обнаженной.

- Не нужно вам кобуры, - сказал младший заботник, который не отвернулся, а, наоборот, впился взглядом в прелести Коры.

- Куда я попала? - капризным голосом произнесла Кора. - Я буду жаловаться! Сначала меня пытаются споить, затем на меня нападают, а теперь грабят. А ну, отдайте кобуру!

- Зачем вам кобура? - спросил младший. - Мы же пристрелим вас раньше, чем вы успеете вытащить свой пистолет.

- Давайте договоримся, - подобрел старший. - Вы нам во всем признаетесь, а мы потом дадим вам кобуру. Хорошо?

Он наклонился вперед и бережно накинул на Кору простыню.

- Только честно? - спросила Кора. - Честно! - поклялся старший. Тогда я вам честно скажу: я прибыла сюда для выполнения сложного и ответственного поручения ИнтерГпола. К сожалению, вам я не могу рассказать об этом, это тайна. Заботники понимающе улыбнулись. - На космодроме меня встретил этот... насильник! С усами, похожий на собаку. - Полковник Аудий Ред, - подсказал заботник. - Вот именно. Встретил, затащил в бар и напоил каким-то наркотиком.

- Грибным ликером, - подсказал старший, обнаружив большую осведомленность. - Но не исключено, что это вы его напоили.

- А потом он начал хватать меня за коленки, вы представляете?

Кора вновь откинула простыню и доверчиво показала заботникам, за какие коленки ее хватал полковник.

Младший заботник шумно сглотнул слюну, но старший снова закрыл Кору простыней и произнес: - Продолжайте, прошу вас. - А чего продолжать! Дальше я была пьяна и плохо помню. Помню только, что этот полковник вытащил свою пушку и решил всех нас убить. - Кого всех нас? - насторожился молодчик. - Представителя ООП, такого зелененького, потом земного консула и, конечно же, меня, потому что я не давала ему хватать меня за коленки. Он так и кричал: "Всех перестреляю!"

- Очень интересно, - сказал молодчик. - И что же дальше произошло?

- А что дальше - хоть убейте, не помню. Наверно, я упала и лишилась сознания. Меня еще никогда так не травили. Вы понимаете, что я теперь буду вынуждена подать в суд на полковника. А сейчас принесите мою кобуру, умоляю вас.

Заботники переглянулись. Они были в растерянности.

Из этой растерянности их вывел негромкий, но весьма внушительный голос, прозвучавший из-под потолка, точнее - из вентиляционной решетки: - Верните ей кобуру.

Заботники вскочили и низко поклонились голосу. Затем один из них кинулся к двери и через несколько секунд вернулся с кобурой Коры, так и не снятой с ремня. Чуть дрогнувшей рукой он протянул кобуру владелице.

- Спасибо, - сказала Кора и расстегнула кобуру. Заботники и медсестра невольно присели. Из кобуры высыпалось несколько пачек жевательной резинки в ярких обертках.

- Угощайтесь, - сказала Кора и развернула одну из жвачек.

Никто не воспользовался ее приглашением. - Тогда вы все свободны, сказала Кора. - Можете идти.

После короткой паузы, в течение которой заботники глядели на потолок, откуда доносилось лишь мерное дыхание, все посторонние вышли из палаты. Кора задумчиво жевала резинку. Когда дверь за последним заботником закрылась, она спросила, ни к кому не обращаясь: - А вы-то небось знали, что у меня лежит в кобуре? - Конечно, знал, - ответил голос. И рассмеялся. - А ты, я вижу, соображаешь.

- При моей безумной красоте мне без этого совершенно невозможно, призналась Кора. - Приходится хитрить. Иначе стану игрушкой низменных мужских страстей.

- Ты зачем три пальца на ноге моему верному полковнику Аудию отстрелила?

- Это он сам отстрелил, - резко ответила Кора. - Не навешивайте на меня всякую чепуху.

- Может быть, может быть... - не стал спорить голос.

- А спаивать женщину паршивым грибным бульоном нечестно, - заметила Кора.

- Этого я ему не приказывал. Это его личная инициатива.

- Раз так, то сам виноват, - согласилась Кора. - Я сейчас буду вставать и одеваться. Вы как, отвернетесь или пойдете по своим делам?