Львиная охота - Александр Щеголев

- Я, собственно, о том, что туристы - это ваше всё. Не спорю, раньше так и было. А что есть "ваше всё" теперь, горожане?

Анджея, похоже, тоже повело. Он заявил, поблескивая учеными глазками:

- Исправлять взаимоотношения человека с мирозданием! Потому что это главное, малыши, без этого невозможно не только вернуть здоровье, но и сохранить его. Если ты отвергаешь мировой порядок вещей, то и мироздание неизбежно отвергнет тебя, мало того, чем искреннее ты недоволен своей жизнью, тем нездоровее будет твоя жизнь, это ведь спираль, по которой наше подсознание гоняет нас до самой могилы. И вот тут-то отчаявшемуся, глупому или просто ленивому человеку приходят на помощь психокорректоры. Не какие-то там вульгарные психомагнетики, производимые на уральском гиганте "Дриммаш", а тончайшие, естественные средства, не лекарства, упаси Боже, а система, смысл которой в том, чтобы приоткрыть разум...

- Снизить критику? - удачно поддел я оратора. Он отмахнулся:

- ...и тогда в образовавшуюся щелочку войдут специальные тексты, примеры которых повсюду - в виде лозунгов, газет, случайных разговоров, таким образом, весь город приобретает свойства огромного психокорректора, и качество туризма теперь совершенно иное, это ведь невооруженным глазом видно, малыши...

А потом Татьяна, как главный из присутствующих малышей, вставила Анджею в зубы сочный плод нектарина, временно заткнув брызжущий умом гейзер, и с грустью сказала мне, что счастье не бывает долгим, что все хорошее когда-нибудь кончается, и я ей сказал, что она единственная поняла, о чем был мой вопрос... а потом я спросил, оттолкнувшись от темы: на кой ляд нужно по ночам класть деньги под подушку? Что за безумие постигло вменяемых с виду бюргеров? И друзья мои почему-то замялись, спрятали глаза, и повисла над столом тягостная пауза... и тогда я спросил, забодай их комар, чего они все стыдятся?! Что позорного сокрыто в простом слове "сон"?!

- У кого не получается, пусть тот и стыдится, - сказала Татьяна, поправляя вазочки с десертом. Она делала при этом слишком много лишних движений.

- А те, у кого получается, - сказал Анджей, сосредоточенно вглядываясь в темный сад за окном, - боятся выглядеть счастливее других, потому что...

Он не договорил. Я тоже молчал, быстро трезвея. Посиделки, так складно начавшиеся, достигли точки, когда гости встают, внезапно вспомнив про улетающий через полчаса самолет, а хозяева провожают их до такси, держа на лицах положенное по случаю огорчение... Татьяна переключила каналы объемника, торопясь найти что-нибудь бодрящее, а муж ее спокойно повернулся ко мне:

- Ты не думай, Макс, - сказал он, словно извиняясь, - никаких табу. Ну, просто какой же герой, даже с именем Аполлон, готовый убить любого за свою семью, за женщину или, там, во благо всего человечества, признается, что сны его убоги и серы. Что же тогда ты хочешь от обычного, скучного бюргера?

"Готовый убить... - эхом отозвалось у меня в голове. - Во благо всего человечества..." Как скаут. Готов убить? Всегда готов... Что?! О чем я сейчас подумал?

О ЧЕМ Я СЕЙЧАС ПОДУМАЛ?!

Все было чудесно, все было как прежде. Я находился среди друзей, стол ломился от экзотической, непривычной еды, какой-то умник излагал по объемнику два универсальных правила здоровья (первое: "Не Нервничать Из-за Пустяков"; второе: "Всё - Пустяки"), и я захохотал, как ребенок, и все подумали - над передачей и снова переключили канал, но я не стал их разубеждать; просто голова моя отныне принадлежала мне и только мне. Лопнул громадный радужный пузырь, разлетевшись тысячей шикарных брызг. Я вспомнил! Это было, как сладкий опийный толчок, как горячий укол в вену. Я вспомнил того человека, который остановил меня утром возле вокзала. Я вспомнил...

Но ведь он, кажется, погиб? Я ведь своими глазами читал отчеты по той катастрофе! Что за сказки?

- Смотрите, смотрите! - позвала нас Татьяна. - Максик, что ты об этом думаешь?

Видеосклянка рассказывала о Новопулковской обсерватории, ставшей в один миг такой популярной. Вернее, об их грандиозном мульти-рефлекторе с его уникальной системой нацеливания (этот телескоп полностью покрывал Ютанский кратер на Церере - 40 км в диаметре, между прочим). Речь шла о том, как исторический объект строился, как выкатывались шестиметровые зеркала из печей ЛОМО, как грузились они в специальные контейнеры, похожие на шляпные коробки, как летели эти коробки, привязанные к вертолетам, сначала на Байконур, потом, уже при помощи тяжелых носителей - на Луну; как соединялись там в караваны и затем, толкаемые субсветовыми тягачами, доставлялись к месту вечной стоянки... в общем, эта история была широко известна, она даже в занимательных книжках для детей описана. Репортеры, пользуясь удобным случаем, пытались притянуть к сенсации все, что плохо закреплено. Помнится, мастера ЛОМО дошлифовывали зеркала прямо на Церере, а первая партия зеркал была вдребезги разбита при транспортировке... ну, и прочие подробности.

- Что я думаю о десятой планете? - уточнил я. - Открытие века, разумеется. Не перевелись звездочеты на Руси.

- Ничего, ничего, - откликнулся Анджей, - у нас есть Коперник. Что ваша Новопулковская обсерватория против нашего Коперника?

- У вас был Коперник, - нежно улыбнулся я ему. - А у нас есть молодые задиристые астрономы.

- Наш Николя тоже был когда-то молодым и задиристым, - возразил Анджей. - Например, писал запрещенные книги, в отличие от некоторых.

Крыть мне оказалось нечем и я замолчал. Директор обсерватории как раз выдавал в эфир свежайшую информацию о Десятой. Диаметр - в половину земного. Сверхмалая плотность. Из-за недостаточности наблюдений оскулирующие элементы орбиты вычислены по методу Кеплера-Ютана: максимальное удаление от Солнца почти на треть больше, чем у Плутона (трудно представимое расстояние!), эллипс очень сильно вытянут, период обращения вокруг Солнца - 350 земных лет. Согласно рабочей гипотезе, планета в незапамятные времена столкнулась с крупным астероидом, сместилась к какому-нибудь гиганту вроде Сатурна или Нептуна и уже под действием его убийственного тяготения была выброшена далеко за орбиту Плутона. Астероид, в свою очередь, развалился на части, которые остались во внутреннем круге Солнечной системе и приобрели необычный характер движения. Одним из таких объектов, вероятно, является всем известный Протей-2...

- Да с чего они это взяли? - возмутился Анджей. - Именно Протей-2 и никакой другой? Совершенно бездоказательно. Не понимаю связи.

Он не понимал, зато я понимал. Столь малый блеск новой планеты (на грани полной невидимости) вкупе со сверхмалой плотностью означает, что она может быть покрыта изрядным слоем "звездной плесени". От этой версии невозможно отмахнуться, если знаешь о фантастических свойствах сингонита. А также если знаешь о том, какие именно "драгоценности" зеки добывают на Протее-2. Откуда на этом астероиде, единственном в своем роде, взялась "звездная плесень"? Вот вам и ответ - планетарная катастрофа. Вот вам и связь... Опять я промолчал, давая Анджею возможность почувствовать себя умнее всех.