Полет ласточки - Лэйси Дансер

— Детский лепет. Отговорки! В жизни часто приходится поступаться вежливостью ради честности. — Джош даже не пытался смягчить для друга резкость своих слов. — Твой самообман у меня как на ладони, я понимаю его не хуже своего собственного. Я чуть было не потерял Пеплу из-за того, что боялся протянуть руку и взять то, что уже было отдано мне, — ее любовь.

— Я не приму того, что не смогу вернуть.

— Ты понятия не имеешь, на что ты способен. У тебя, по сути, и шанса-то не было проверить это, — окончательно потеряв терпение, взорвался Джош.

Эти слова он кинул уже вдогонку Ричу. Тот вышел из кабинета, с треском захлопнув за собой дверь. Но никакое усилие воли не смогло выветрить жесткие слова Джоша из его мыслей. До конца рабочего дня они изводили его, поднимаясь из памяти и мешая сосредоточиться в самый неподходящий момент. И когда он подъезжал на лимузине фирмы к поместью, спустя часа два после приезда Джоша, в нем все еще не утихла буря эмоций.

Кристиана как раз спускалась по лестнице, когда Рич открыл входную дверь и вошел в дом. Она замерла, глядя на него, пытаясь успокоить бурю эмоций от встречи с ним, от близости к нему. После того как он три дня назад бросил трубку, она вопреки всему надеялась на то, что он передумает и снова позвонит ей. Бессчетное количество раз она снимала трубку, собираясь набрать его номер, и всякий раз ее что-то останавливало.

Ей потребовалась целая ночь раздумий, чтобы понять, почему он так поступил с ней. И этот его отказ от нее стал лучиком света в долгих часах ночной темноты. Он снова делал ей подарок. Он снова жертвовал собой ради того, что, по его мнению, было для нее лучше. Она не могла объяснить ему, что он не прав. Она не могла доказать, что согласна взять то, что он готов отдать. Она не могла гарантировать, что всегда будет рядом с ним. Но хуже всего другое. Он ей не доверяет. Вот этот удар оказался для нее самым жестоким. Он не доверяет ни ей, ни ее чувствам. Он не верит в будущее, которое могло бы стать их будущим.

А потому она ждала. Ждала, понимая, что не может подталкивать его любовь — а если бы и могла, то не приняла бы такую любовь. И вот он уже здесь и смотрит на нее так, словно она незнакомый ему человек. Или даже враг.

Кристиана отсчитала последние ступеньки, не отводя от него глаз, безмолвно требуя увидеть и узнать, что это она, Кристиана. Что бы между ними ни произошло, она не станет удирать.

— Рич…

Дни, прошедшие с их последней встречи, не были к нему милосердны. Вокруг его рта залегли глубокие складки, глаза потускнели, плечи напряженно ссутулились.

— У тебя усталый вид.

Рич колючим взглядом ощупывал ее лицо. Он увидел полную безмятежность — то, что у него в памяти ассоциировалось с образом Кристианы. Когда он вошел в ее жизнь, это спокойствие на глазах растаяло. Его гнев вспыхнул с новой силой. У него сердце истекает кровью, а она выглядит так, словно ничего и не произошло. Он чувствовал себя обманутым и с каждой секундой распалялся все больше.

— Я либо шарил в темноте руками, либо искал иголку в стоге сена. Я разочарован, издерган и зол. И я не потерплю, чтобы меня успокаивали и гладили по головке. Ненавижу неудачи.

Кристиана шагнула к нему, и Рич попятился. Увидел, как пролегла между ее бровей морщинка, но не заметил вспышки боли в глазах.

— Сомневаюсь, чтобы ты потерпел неудачу.

Спокойная уверенность ее слов проникла туда, где еще теплились его мечты. Он стиснул зубы от желания прикоснуться к ней, окунуться в ее веру, хоть на мгновение припасть к ее нежности. Никогда еще Рич не чувствовал такого глухого одиночества, такой необходимости ощутить присутствие женщины в своей жизни. Сунув кулаки в карманы, Рич напрягал всю волю, чтобы не забыть, в какую путаницу он превратил свою жизнь, и почему он ей не пара.

— Преступники пока еще не пойманы. Она спокойно восприняла краткую, как из сводок полиции, фразу.

— Вы их поймаете.

В его глазах вспыхнул прежний огонь. У Кристианы дрогнули губы. Она чувствовала, что проникает сквозь возведенные им стены. Боль, терзавшая ее все это время, постепенно стихала. Она видела, какую Рич платил дорогую цену за свое решение выкинуть ее из своей жизни.

— Ч-черт, прекрати так на меня смотреть.

Ее брови изогнулись, улыбка превратилась в тихий смех.

— Как-так?

— Как оракул, которому известны все тайны Вселенной. — Соблазн был слишком близок, и он стремительно терял решимость в своей добровольной ссылке.

— Теперь тебе известно, что я испытывала при нашей первой встрече. — Кристиана протянула руку, положила ладонь ему на грудь, прислушалась к гулким ударам сердца, отзывающимся в ее пальцах. — У тебя были ответы на любые вопросы — даже на те, о существовании которых я и не подозревала.

Здравый смысл требовал сделать шаг назад, но Рич просто не в силах был оторваться от тепла ее руки.

— Не делай этого, — тихо предупредил он. Дыхание вырывалось из его груди короткими толчками, крылья носа подрагивали, как будто он пришел к финишу марафонской дистанции. Близость Кристианы кружила ему голову.

— Не делать — чего? — Она сделала еще один шаг к нему.

— Сама знаешь.

— Но я хочу тебя. Ты сам разбудил во мне желание. И научил говорить о нем вслух.

Возбуждение росло, окрашивая ее любовь эмоциями, что сверкали ярче позолоты. Ее взгляд проник в глубину его глаз, Она видела, что Рич близок к поражению во внутренней борьбе с самим собой. Она ощущала мощь усилия, которое требовалось ему, чтобы удерживать ее на расстоянии. Будущее манило за собой, обещало россыпь бесконечно прекрасных мгновений, что навсегда изменят ее жизнь.

— Боишься прикоснуться ко мне? Значит, память у тебя не хуже моей? Ты тоже часами лежишь по ночам, думая о том, что было между нами?

— Если я позволю себе прикоснуться, я уже не отпущу тебя. Сейчас у тебя еще есть какой-то выбор. Потом его не станет. — Откровенные, четкие фразы предлагали свободу полета или смерть от иллюзии любви. — Я никогда так не хотел женщину, так не любил ее, как я люблю тебя. Даже если я разрушу твою любовь, моя не будет разрушена. Я все равно буду до конца сражаться, чтобы тебя удержать. Я не отпущу тебя. Но я не соглашусь на брак. Я не хочу наблюдать, как все, чем мы дышали, начнет вянуть и чахнуть из-за сложностей жизни вдвоем.

Каждый его мускул, каждый нерв напрягся до боли. Он смотрел, как Кристиана впитывает в себя его слова, и ждал, и надеялся, что она уйдет сама, потому что он устал отгораживаться от нее и одновременно молиться, чтобы она осталась, потому что жизнь без нее теряла всякий смысл.

Кристиана съежилась, как от удара. Лишь сейчас она начинала понимать власть над ним его личных демонов прошлого. Он предлагает постоянную связь. Что могли ей принести подобные отношения? У Рича хватит сил, чтобы сейчас отдать ей свободу — или приковать к себе цепями навечно. Она взвешивала все «за» и «против», потрясенная глубиной его любви и жестокостью полученных им в прошлом уроков. Но еще больше ее завораживал зов ее собственной любви и обещания завтрашних дней. Прошлое — это всего лишь прошлое. Оно таковым и останется. Настоящее и будущее — вот, о чем нужно помнить, вот то, что у нее есть. То, что есть у него. Ему придется это понять. Пока он не увидит в будущем девственно-чистое, ничем не омраченное пространство, у них не может быть никакого завтра.