Записки сумасшедшего. 10000 будд - Бхагван Раджниш

Эта неделя пролетела очень быстро, и скоро Ошо вернулся с горы Абу. Сегодня в 6.30 вечера он начинает новую серию бесед. Почти десять тысяч человек собрались, чтобы послушать его в Кросс Майдане. Вокруг книжного столика собралась целая толпа, и я беспокоюсь, потому что Бхагвати еще не приехала мне помочь. Беседа идет уже почти полтора часа, а Бхагвати еще не появлялась. Каким-то образом, с помощью нескольких друзей мне удалось справиться с книгами.

Когда беседа кончилась, друг Бхагвати подбежал ко мне и шокировал меня, сказав, что с Бхагвати произошел несчастный случай. Он сказал, что она упала со ступеньки поезда, и ее отправили в больницу. Никто не знает, как это произошло. Она все еще без сознания, но опасность миновала. У нее перелом ноги.

Я глубоко вздохнула, и мой ум стал пустым. Я не могла думать и обняла друга, который плакал. Уже было слишком поздно ехать в больницу, поэтому мы решили отправиться туда завтра Вечером перед беседой.

Когда мы вошли в комнату Бхагвати, она улыбнулась нам. Ее правая нога была вся в белом гипсе. Я взяла ее за руку, которая была очень холодной. Я посмотрела ей в глаза, которые были полны слез. Я чувствовала ее боль, и слезы потекли из моих глаз. Она сжала мою руку и сказала: «Ошо спас меня. Я видела чудо. Я ехала на беседу на местном поезде. Когда поезд начал тормозить на станции, я встала и подошла к двери. Какой-то парень попытался вырвать у меня из рук сумку, и я потеряла равновесие. Я упала с поезда на платформу и провалилась между поездом и платформой. Это было очень узкое пространство между рельсами и платформой. И я обнаружила, что мое тело лежит в этом пространстве, и колеса поезда катятся рядом, почти касаясь моего тела, и затем я потеряла сознание». Когда Бхагвати рассказывала этот невероятный случай, ее глаза сияли. В них было доверие к Мастеру. Просидев около нее десять минут, мы вышли, и зашли к доктору, который заверил нас, что с ее ногой все будет в порядке через три месяца.

Бхагвати приняла всю ситуацию с благодарностью. Пролежав в больнице две недели, она вернулась, и отдыхала, пока ей не сняли гипс. Эти два с половиной месяца постельного режима, казалось, повлияли на нее благотворно. Я приходила к ней почти каждый день и видела ее трансформацию, которая столь явно отражалась на ее лице. Ничего больше не делая, а только лежа на кровати, она слушала записи бесед Ошо и медитировала. Она делилась своими чувствами со мной. Каждый раз, когда я приходила к Ошо, он спрашивал о ней.

Скоро прошли три месяца, и ей сняли гипс. Она начала ходить с помощью костылей и скоро обнаружила, что ее сломанная нога стала немного короче другой. Она проконсультировалась у доктора, который порекомендовал снова небольшую операцию, и Бхагвати согласилась.

Когда Ошо узнал об этом, он передал ей, чтобы она пришла повидаться с ним перед тем как отправится в больницу на операцию.

Бхагвати очень счастлива. Сегодня она идет на встречу с Ошо во второй половине дня по прошествии четырех месяцев. Операция назначена на 11 часов утра. Она должна приехать в больницу сегодня вечером. В три часа мы приехали в Вудленд на такси. Ошо встретил Бхагвати с широкой улыбкой на лице, и слезы благодарности покатились из ее глаз. Она коснулась его ног, а Ошо коснулся ладонью ее головы. Я почувствовала, как что-то странное происходит вокруг нас. Все замолчали. Может быть, Ошо делает «Шактипат» — передачу энергии от мастера к ученику. Я видела, как лицо Бхагвати сияет в ауре света вокруг нее. Ошо открыл глаза, улыбнулся ей и сказал: «Хорошо, Бхагвати».

Взглянув на меня, он сказал: «Джиоти, позаботься о ней». Ошо отправился в ванную. Я взяла Бхагвати за руку, которая была теплой и пульсировала энергией.

Мы приехали в больницу вовремя. Там все было аккуратно приготовлено. Друг Бхагвати также приехал. Завтра утром будет беседа Ошо в зале Паткар. И мы решили, что после этой беседы пара саньясинов приедет в больницу, и будет присутствовать при операции. Бхагвати казалась воодушевленной, я обняла ее и вышла.

Сегодня Ошо говорит о Махавире в зале Паткар в 8.30 утра. После беседы, около десяти часов утра, Кабир и Каруна решили пойти в больницу, а я пошла в свой офис с надеждой посетить Бхагвати вечером. В 12 часов был звонок от Лакшми, которая сообщила мне, что Бхагвати в тяжелом положении и попросила сообщить ее родителям. В доме у Бхагвати телефона не было. Я ничего не поняла, поэтому ушла из офиса и пошла навестить Бхагвати.

Я остановила такси и добралась до больницы за пятнадцать минут. Я была в шоке, когда увидела тетю Бхагвати, которая сидела на веранде больницы и плакала. Я побежала в палату, и сестра отвела меня в операционную. Я не могла поверить своим глазам, когда увидела Бхагвати, лежащую мертвой на операционном столе, накрытую белой простыней. В моем уме было опустошение, когда я смотрела на ее спокойное, расслабленное лицо. Как будто бы она была в глубокой медитации. Мое сердце было тронуто. Я коснулась ее головы, которая была холодной, как лед, и начала еще больше плакать. Друзья Бхагвати, которые читали строфы из Гиты, встали и обняли меня. Постепенно я успокоилась и вспомнила слова Ошо: «Джиоти, позаботься о ней».

Сидя на полу в операционной, я восстановила в памяти события: сначала Ошо настаивал на том, чтобы Бхагвати поехала в лагерь на горе Абу; потом как она спаслась в происшествии на железной дороге, и что у нее было четыре месяца, чтобы подготовиться к своей смерти; и как Ошо передал свою энергию ей, когда они встретились перед операцией. Я уверена, что Ошо знал, что ее смерть приближается, что было совершенно ясно видно в последнем письме, которое он ей написал.

Любимый Ошо, твое сострадание бесконечно.

Внезапная смерть Бхагвати очень глубоко подействовала на мою психику, и печаль поселилась во мне. Я прихожу в Вудленд регулярно на вечерние беседы. После офиса я иду прямо в Вудленд к шести часам вечера, сижу на кухне и ожидаю столик на колесах (на котором Ошо ужинает), который привезут из его комнаты, когда он закончит есть. На столике всегда оставалась какая-то пища, и повар, Махарадж, дал мне два чаппати. Я прекратила обедать в эти дни, и таким образом это было моим единственным блюдом за день. Я ела с огромной радостью со столика Ошо. В Индии остатки пищи со стола мастера называются «прасад». И преданные считают благословением съесть хотя бы кусочек. Я чувствовала благословение, съедая его прасад каждый день.

Сегодня 11 декабря и празднование дня рождения Ошо было назначено в гостиной его квартиры в Вудленде. Комната была переполнена друзьями, которые стояли даже на лестничной клетке. Главная входная дверь квартиры была все время открыта.

Ошо вышел из своей комнаты, поприветствовал всех и сел в кресло, приняв свою обычную позу, свою правую ногу он положил на левую. Мы все расселись на полу. Сегодня он выглядел очень свежим. На мгновение воцарилась полная тишина. Затем он говорил почти целый час о традиции празднования дней рождения. Я слышала, как он сказал: «В тот день, когда вы рождаетесь, процесс умирания начинается. Каждый день вы живете и умираете одновременно. Пока вы не узнаете внутренней сути своей жизни, которая никогда не рождается и не умирает, вы будете страдать от агонии рождения и смерти». Он говорил о смерти с большими подробностями. Когда я слушала его, моя печаль стала рассеиваться и превратилась в обширное, пустое пространство внутри.

После беседы начался Киртан (песни и мантры преданных). Люди один за другим проходили мимо него, касаясь его ног, брали прасад (сладости, которые раздаются на праздниках) и выходили, давая место другим.

Многие друзья принесли подарки для Ошо, в то время, как я сидела с пустыми руками и пустым сердцем, ожидающим подарка от моего мастера. Когда праздник подошел к концу, Ошо поднялся с кресла, поприветствовал всех и направился к своей комнате, очень медленно и грациозно. Я никогда не видела, чтобы он спешил. Кажется, что он всегда был дома, где бы он ни находился. Постепенно люди стали расходиться, но я продолжала сидеть со стремлением увидеть его снова в его комнате. Прошло немного времени, и мне позволили пройти в его комнату. Когда я открыла дверь, я увидела, что он сидит в кресле и читает книгу. Увидев, что я вошла, он отложил книгу и улыбнулся мне. Я коснулась его ног и села на пол около его кресла. Он сказал: «Ты сегодня хорошо выглядишь». Я ответила: «Да, Ошо, я сегодня очень счастлива. Вся печаль моя исчезла после твоей беседы о рождении и смерти». Он положил руку на мою голову, и мой суетящийся ум на мгновение замер. Когда он убрал свою руку, я посмотрела ему в глаза. Он улыбнулся и спросил, не хочу ли я что-нибудь сказать. Внезапно мое подсознательное желание пробило себе путь, и я сказала ему: «Ошо, сегодня твой день рождения, подари мне что-нибудь».