Малая земля - Георгий Соколов

Еще день, ночь и утро

Лычагин подполз к капитану и сказал:

— Братва решила идти на выручку Ботылеву. Ставим вас в известность.

— Да как вы пойдете? — удивился капитан. — Видите, какой плотный огонь. А у клуба еще больше немцев.

— Риск — благородное дело.

— Это верно, — согласился капитан. — Покажите направление, куда двинетесь. Мы отвлечем противника.

— За это спасибо.

— Лихие вы парни, — не скрывая восхищения, сказал капитан и обнял Лычагина за плечи. — Как это по-морскому говорится — семь футов под килем и попутного ветра.

Вернувшись к матросам, Лычагин распорядился:

— Зарядить все рожки. Свой автомат держать на шее, трофейный в руках. Переобуться.

Через несколько минут матросы двинулись в путь. Они взяли правее дороги. Шли с интервалом друг от друга шагов на двадцать. Впереди командир отделения сержант Лычагин, позади его заместитель старший матрос Кайда.

От камня до камня, от воронки к воронке, по водосточной канаве, где ползком, где перебежками продвигались они вперед. Им удалось незамеченными добраться до здания костела. Зашли в него. Оно оказалось пустым.

Решили немного передохнуть. До клуба портовиков оставалось метров семьсот. Там шел бой — строчили автоматы, рвались гранаты, мины.

— Густо обложили, — сделал заключение Кайда, прислушиваясь.

— Поспешим, — заторопил Лычагин.

К клубу они подошли на рассвете. Притаившись в одном разрушенном здании, стали наблюдать. Три танка стреляли по окнам клуба. Позади танков, за стенами домов скопились немецкие автоматчики, выжидая момент для штурма.

— Сейчас нам в клуб не проскочить, — сказал Кайда. — Ударим с тыла по автоматчикам.

— Предложение дельное, — поддержал Лычагин. — Подбираемся ближе и рассредоточиваемся. Первым открываю огонь я. Стрелять длинными очередями.

Подобрались почти вплотную. Стрельбу открыли из немецких автоматов. Гитлеровцы не сразу сообразили, что стреляют по ним с тыла. А когда сообразили, то на камнях мостовой уже лежало до сотни их трупов. Уцелевшие гитлеровцы стали убегать за дома.

«Здорово это получается у нас, — подумал Кайда, продолжая стрелять по убегающим немцам. — Вот что значит неожиданность. Лишь бы танки не развернулись и не дали по нам. Тогда скучно придется».

Немецкие танкисты, видимо, были удивлены исчезновением автоматчиков. Прекратив стрелять, они развернулись и повели свои танки в сторону вокзала.

Кайда облегченно вздохнул. Не ожидал он, что победа окажется такой сравнительно легкой. Одно из двух — либо дух гитлеровских солдат сломлен, либо они подумали, что с тыла на них наступает большой отряд десантников. Но как бы то ни было, а от клуба они откатились.

Теперь надо самим прорваться в клуб. Нацепив на автомат бескозырку, Кайда вышел из укрытия, крикнул:

— Братва, не стреляйте! Свои!

Призывно махнув рукой товарищам, он бросился к дверям клуба.

Кайду в батальоне знали все. Как же не знать правофлангового, который носит самые большие ботинки, самого большого роста гимнастерки, съедает по две порции. Когда он влетел в двери клуба, раздались удивленные возгласы:

— Глянь, Малютка объявился!

— Откуда ты взялся, Володя?

— Не иначе из пекла! Гляньте, какой вид!

Командир батальона капитан-лейтенант Ботылев, увидев шестерых матросов, появившихся неизвестно откуда, обрадованно и удивленно спросил:

— Так это вы дали жару фашистам? Откуда вы появились? А вид-то у вас…

И он сочувственно покачал головой.

Бравого вида у ребят, прямо скажем, не было. Изнеможденные, с ввалившимися глазами, с осмоленными чубами, обгоревшими бровями и ресницами, в грязи и копоти от порохового дыма, ободранные.

Выслушав Лычагина, командир батальона распорядился:

— Идите в подвал, отдохните несколько часов. День большой, и немцы предпримут еще не одну атаку. Как понадобитесь, поднимем.

Но только они спустились вниз, как опять кругом загрохотало, заухало.

— Какой тут, к черту, отдых! — вскричал Кайда, бросаясь наверх.

Он залег у окна. У всех окон и пробоин лежали матросы. Многие с перевязанными руками и головами. Ботылев, пригнувшись и сжимая в руках пистолет, быстро шагал по залу и приговаривал:

— Без паники, братва, без нервных выходок. Бить точно в цель, беречь патроны. Не последний раз лезут фашисты.

Вторая атака гитлеровцев была быстро отбита. Почему-то они на этот раз предпринимали ее без танков, а только при поддержке артиллерии.

Кайда почувствовал сравнительно небольшой удар в мускул левой руки. Сначала не обратил на это внимание, продолжая стрелять. Но когда стрельба затихла, он пощупал мускул. Стало больно. Рукав гимнастерки покраснел.

«Зацепило», — обеспокоенно подумал он и пошел вниз, где находились раненые, чтобы сделать перевязку. Сняв гимнастерку и тельняшку, осмотрел рану. То место, куда вошла пуля, набухло, но выходного отверстия не было. Значит, пуля застряла в мускуле. Морщась и пританцовывая от боли, Кайда начал двигать мускулом, давить на него пальцами.

— Что за шаманский танец ты исполняешь, Володя? — удивленно спросил один раненый матрос.

Другие раненые тоже наблюдали, как Кайда подпрыгивал, морщился и ругался.

— Он, наверное, чокнулся, — высказал кто-то предположение.

Наконец пуля вылезла из раны и упала на цементный пол.

— Ух, — выдохнул Кайда, вытирая пот со лба. — Наконец-то выскочила проклятая.

Раненые невольно рассмеялись:

— Без хирурга обошелся.

— Талантливый самоучка.

— Володя, если в зад попадет, обязательно прибегай сюда. Посмотрим, как будешь крутить голым задом. Это же будет цирк.

Кайда смущенно улыбнулся.

— И чего вы, черти, зубы скалите. Помогите лучше перебинтовать. У кого руки целые?

Рану завязали куском тельняшки. Кайда хотел перебинтовать рану на ноге, которую получил в первую ночь десанта, но послышалась стрельба, и он побежал наверх.

Прилетели вражеские самолеты. Они пикировали на клуб, но ни одна бомба в здание не угодила, разорвались около здания.

Только успел затихнуть гул самолетов, как появились немецкие танки и открыли огонь по зданию. Они сделали по нескольку выстрелов, как на площади начали рваться тяжелые снаряды. Это Ботылев вызвал огонь на себя тяжелой морской артиллерии, находившейся на правом берегу Цемесского залива. Артиллеристы понимали, что должны стрелять так, чтобы не попасть в клуб, снаряды должны падать по соседству с ним, чтобы разогнать немецкие танки.

Когда прекратился артиллерийский обстрел, матросы выбежали из подвала и заняли свои места у окон и проломов в стене.