Сорняк из райского сада - Татьяна Иванова

— Ну, и что из этого? Ты ее опросил?

— Я с ней, конечно же, побеседовал. Но дамочка эта оказалась штучкой неразговорчивой, я бы даже сказал, какой-то стремно — неразговорчивой. Прежде всего она, конечно, обозлилась на Дружинина, рассказавшего мне о ее связи с Голубевым, а потом сообщила, что приезжала в Москву вовсе не к Алексею Витальевичу, а по своим личным делам.

— О личных делах говорить, конечно же, отказалась? — опередил майора Вересков.

— Отказалась! И вообще, сказала, что у них с Голубевым любовь уже прошла, и они мирно разбежались. И тут я вспомнил о звонке, помните, о котором говорила Косова?

— Угу, и что же?

— Я ей напрямик. — А зачем же тогда Вы, уважаемая Алина Игоревна, звонили Голубеву днем в день убийства, в двенадцать тридцать и просили его секретаршу соединить Вас с ним по личному вопросу? Она такого вопроса не ожидала и растерялась. От того, возможно, не сообразила, что я элементарно взял ее на пушку. В общем, она созналась, что звонила Голубеву в это время, но только исключительно ради того, чтобы из вежливости поинтересоваться, как у него дела.

— Интересно, и долго она с ним из вежливости разговаривала? — сказал Вересков, и тут же попросил Егора Свиридова соединить его с Косовой Ириной Валерьевной.

Секретарша оказалась на месте. Вспомнив о звонке незнакомки, она сообщила, что та разговаривала с Голубевым всего — то пару минут!

— Таак! — задумчиво произнес Вересков. — Если женщина звонит по телефону, пусть даже своему бывшему любовнику, и желает из вежливости поинтересоваться, как у него дела, то он, соответственно, из той же самой вежливости поинтересуется о ее делах тоже! И на это у них, по меньшей мере, уйдет хотя бы пять — семь минут, но никак не две! Следовательно, за эти две минуты Голубев мог сказать ей, что разговор не телефонный и предложить где — нибудь встретиться. Либо за то же время, вполне культурно послать ее к черту. Но так как Алексей Витальевич, по рассказам сослуживцев, был человеком вполне вежливым, вторая версия претендует на сомнительность. Так что, придется тебе, Владислав, катить назад в Самару и вытряхивать из этой Алины все внутренности! Я подозреваю, что Голубев вполне мог договориться с ней о встрече на вечер после фуршета. И не забудь на всякий случай, прихватить с собой те чужие пальчики, которые были обнаружены в машине Голубева помимо Косовой и Кружилиной. Как знать, может, они как раз и принадлежат этой самой Алине Петрунько!

По привычке, поставив на самарской версии знак вопроса в своем блокноте, подполковник обратился к лейтенанту Свиридову.

— Егор, а что там у Шаталова, никаких новостей?

— Нет, Андрей Олегович, личная служба безопасности Голубева

ничего не нарыла ни по каким версиям. Шаталов сказал, что по их сведениям пыльному ветру на Голубева дуть было абсолютно неоткуда. Что же касается остальных, — крыши, а также проверяющих и контролирующих структур, то они были более чем довольны работой "Химпласта", под руководством Алексея Витальевича Голубева, который всегда своевременно подбрасывал в их кормушку лакомые кусочки.

….Итак, пока оперативникам оставалось направить все свои усилия на поиски мотивов убийства, связанных с личной жизнью Голубева, или на непредсказуемую случайность его смерти.

На очередной повестке дня стояла кандидатура Анны Сергеевны Голубевой, при наблюдении за которой было установлено, что во вторник вечером ей нанес визит Государев Юрий Платонович, и пробыл у нее около трех часов. Визит первого зама, у которого не было алиби, к вдове убитого, которую он любил много лет подряд, насторожил оперативников, но каково же было их удивление, когда на следующий день у метро Кузнецкий Мост Анна Сергеевна встретилась с высоким импозантным седоватым мужчиной. Причем, в первый момент Юра Боженов, который вел наблюдение, "ничего такого" про встретившихся не подумал. Ему даже пришло в голову, что Анна Сергеевна, возможно, решила повидаться с каким-то родственником, или другом семьи. Но в этот момент мужчина нежно поцеловал ее в щеку и обнял за плечи так, как обнимает только жутко соскучившийся любовник, а потом, придерживая за талию, повел к своей машине, которую припарковал на стоянке.

Личность встречавшегося с вдовой Голубева была установлена на следующий день, после чего Юра Боженов созвонился с Анной Сергеевной и отправился к ней домой, чтобы задать ряд вопросов.

Сначала Юра расспросил Голубеву о Государеве, и Анна Сергеевна охотно рассказала о его визите к ней.

— Анна Сергеевна, извините, что я об этом спрашиваю, но речь идет об убийстве, и не кого-нибудь, а вашего мужа. Это правда, что Юрий Платонович любит Вас уже много лет подряд?

Анна Сергеевна удивленно взглянула на лейтенанта.

— Вы, что, думаете, Юра…

— Вы не ответили на вопрос, Анна Сергеевна.

— Я отвечу. Да! Но только Юра никогда бы этого не сделал!

— Возможно! Но ведь такое случается, и в интересах следствия мы не можем это исключить, а потому, должны тщательно все проверить.

— Я понимаю, но Юра! Он такой человек, что если даже мы и были бы с ним близки при жизни Алеши, никогда не решился бы на такое. Конечно, случаи бывают разные, но и люди ведь тоже разные, а Юра, — он из таких, которые не способны на подобное ни при каких обстоятельствах! И потом, я никогда не подавала ему ни единой надежды на близость. Я просто снисходительно относилась к его чувствам из уважения к нему, вот и все!

— То есть, вы лично отвергаете версию убийства с его стороны?

— Абсолютно!

— Спасибо за откровенность, Анна Сергеевна, и еще раз извините. А с кем Вы встречались во вторник у Кузнецкого моста?

Анна Сергеевна вздрогнула от такого неожиданного вопроса, и к ее лицу прилила краска.

— Вы и об этом знаете?

— Простите, но приходится знать. Убийство же!

Анна Сергеевна ухмыльнулась.

— Значит, вы будете теперь следить за каждым моим шагом, и подозревать всех знакомых? И вообще, у вас, что есть право вмешиваться в мою личную жизнь?

— У нас есть право вмешиваться в личную жизнь убитого, а Вы, Анна Сергеевна, его жена! Я понимаю, что Вам это неприятно, но следствие зашло в тупик. Мы и так принялись за эту сторону расследования в последнюю очередь.

— Принялись бы вы, если б я не позвонила Славе, и не поехала бы к нему на встречу! — с раздражением подумала Анна Сергеевна. — Да вы вообще никогда не узнали бы о его существовании!

— Анна Сергеевна, я же сказал, что понимаю, как Вам неприятно…

Да, ей было неприятно! Очень неприятно! Ведь перед ней сидел совершенно посторонний молодой человек, который упорно пытался заставить ее, не молоденькую уже женщину, вывернуть перед ним наизнанку свое грязное белье!