Старая Русса в истории России - Иван Николаевич Вязинин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
1726 г. 24 декабря, учитывая упадок солеваренной промышленности, изыскивая меры пополнения оскудевшей казны, правительство решило апробировать в Руссе и отмену монополии. Кроме государевых и монастырских, варницы были отданы на оброк с выплатой в казну с каждой ежегодно 350 рублей. И продавать обязаны были в определенных Камер-коллегией городах.
Вслед за тем издали “Устав о соли”, по которому владельцы “запустелых варниц” должны были возобновить промысел или уступить их более состоятельным, в противном случае угрожали продажей с публичного торга... Однако надежды не оправдались, доходы все уменьшались...
1731 г. Соляная монополия была восстановлена. Возвращаясь к прежнему порядку, казна установила годовую норму промысла. Пермские должны были вываривать не менее 4 миллионов пудов в год, Балахнинский Солигалицкий и Северные промыслы — по 600 тысяч пудов, а древнейший Старорусский — 312360 пудов.
Определили и районы сбыта. Старорусцы должны были снабжать Петербург, Кронштадт, Шлиссельбург, Нарву, Гдов, Новгород, Ладогу, Великие Луки, Торопец, Тихвин, Псков, Порхов... По сравнению с XVII в. их рынок значительно сузился.
1741 — 43 гг. Спрос на соль резко возрос с размещением войск на западной границе в связи с русско-шведской войной. Уже через несколько месяцев из Ладоги просили прислать дополнительно три тысячи пудов из Кронштадта – увеличить завоз до пятнадцати тысяч... Старорусского комиссара Ивина просили принять все меры для увеличения выварки.
1744 — 45 гг. Спрос не падал. Щедро раздавались ссуды на возобновление и расширение варниц. Однако в целом положение на Старорусском промысле было далеко не блестящим.
1752 г. На 1 января, судя по сообщению в Соляную контору, действовало всего 39 варниц, 20 стояло “впусте”, разорились и прекратили производство “по скудности” 17 рушан-солеваров.
1763 г. 22 апреля, пожар уничтожил все деревянные строения города. “Частному солеварению, – докладывал губернатор Я. Сиверс, – нанесен непоправимый удар!”.
1765 г. Выше уже говорилось, что выходы соленой воды привлекли особое внимание ученых Петербургской АН. Старую Руссу посетил академик Леман. Через два года побывал натуралист Гмелин. Добавим, что при описании здешних минеральных вод он, на заре зарождения гидрогеологии сказал о возможной связи их с Валдайскими горами.
Самое крупное предприятие губернии
Восстановить полностью здешнее солеварение было невозможно, да такой цели и не ставилось при все увеличивающейся более дешевой продукции волжских и соликамских промыслов. Однако пока еще оно было крайне необходимо для обеспечения Новгородской и Псковской губерний, да и помощью самому “Городу соли” после всепожирающего пожара.
Посланный в Старую Руссу генерал-квартирмейстер Боур пришел к выводу, что воспроизведение казенных солеварен на Белом берегу Перерытицы — это не решение проблемы: участок весьма ограниченный, к тому же в самом центре города. И он выбрал юго-западную окраину города на правобережье Полисти.
1771 г. 15 февраля вышел указ, и под руководством Боура началось строительство в то время самого крупного предприятия в губернии — Солеваренного завода, — с применением в этой отрасли всех заграничных новинок, позволяющих давать продукцию круглый год. Соленая вода с Верхнего озера, бывшего “Государева”, созданного на месте естественных источников, подавалась самотеком (!) через реки Порусью и Перерытицу по деревянным трубам. Выходы последних можно еще встретить на левом берегу Перерытицы, да и сами они до сих пор обнаруживаются на всем протяжении более чем в 2,5 км (см. схему).
Проработав несколько лет, управляющий решил дать дополнительный приток в “Государево” озерко. Для этой цели всего в трех саженях к западу от насыпи, окаймляющей собирающий бассейн, пробурили скважину. Новый артезианский колодец или “Боуровскую шахту” обнесли деревянным срубом, из коего соленая вода по трубе поступала в озерко.
Однако для повышения производительности завода требовалось максимальное сгущение рассола, выпаривать прямо из воды источников — дорого из-за огромного расхода дров. Вымораживать — очень хлопотно. Академик же И. Г. Леман, выше упомянутый, еще пять лет назад разработал особый метод градирования (от нем. gradiren — сгущать). Его-то Боур и взял на вооружение.
Доставляемую воду поднимали насосами на четырехсаженную галерею очищенных древесных ветвей, где она равномерно распределялась по всей длине в 150—250 сажен. Оттуда медленно по прутьям стекала вниз и собиралась в приемник. Из него подавалась на вторую подобную. И так далее проходила через все 19 “градирен” общей протяженностью до восьми верст.
Сконцентрированный или “маточный” рассол, из которого одновременно с испарением воды оседали на ветках гидроксид железа (охра) и гипс, поступал в варочный цех. В нем находилось 18 больших железных цренов. Здесь соль выпаривалась и кристаллизовалась. Из одного кубометра воды получалось до 17 килограммов соли.
Для приведения в действие насосов на правом берегу Полисти возвели шлюз и “машинный дом” с шестью водовращающимися колесами. Выпуск продукции постепенно, но неизменно повышался.
1779 г. А южное Приильменье продолжало интересовать ученых. В июле путешествие из Петербурга через Сольцы — Мшагу — Коростынь — Старую Руссу — Валдай совершил академик К. Г. Лаксман, минеролог. Четыре дня были употреблены на рассмотрение местности около Руссы. Береговые отложения юго-западного побережья Ильменя, рек Псижа и Пола, а также местные соляные источники натолкнули ученого на вывод, что “здесь ранее было дно великого озера или морского залива”.
1780 г. Июнь. Выше уже рассказывалось, как Старую Руссу посетила Екатерина II, как знакомилась с солеваренным заводом. Не забыла высокая гостья древний город и в столице, пожаловав ему герб, символизирующий солеварение.
1781 г. К глубокому сожалению Екатерины, не говоря уже рушан, скончался строитель и первый управляющий солеваренного завода Боур. Обширное дело “временно” поручили губернатору Н. П. Архарову. Вместе с тем, по указанию императрицы, сюда для обучения новому “градирному делу” прислали пятьдесят мальчиков из Петербургской и Новгородской гарнизонных школ.
1782 г. Хорошо отлаженное производство продолжало приносить плоды. Старую Руссу по-прежнему величали “Городом соли”. Вышел указ о распространении опыта на все промыслы России. Пермский генерал-губернатор Кашкин сам ездил за ним, в результате чего и появилось определение казенной палаты: “варницы и амбары строением производить по старорусскому маниру”.
1785 г. Управляющим завода Сенат назначил члена Государственной Берг-коллегии Ф. Л. Канкрина. Немец по происхождению, он отличился не только в делах Старой Руссы, но уже был одним из творцов русской теоретической геологии.
