Проклятая усадьба - Николай Леонов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И тут, словно отвечая на его мысли, у Гурова внезапно зазвонил телефон. Он взглянул на экран и почувствовал некоторое разочарование – это не был звонок из Москвы, это звонил следователь Ярыгин.
– Слушаю тебя, Виктор Васильевич, – сказал он.
– Приветствую, Лев Иванович! – бодрым голосом отозвался следователь. – Хочу тебя проинформировать о результатах криминалистической и врачебной экспертиз. Ты как, готов воспринимать информацию?
– Вполне готов и даже поел, – отвечал Гуров. – Так что в обморок не упаду. И что там такого интересного? Судя по твоему голосу, интересное имеется.
– Имеется, еще как имеется! Во-первых, врач подтвердил диагноз – смерть в результате острого сердечного приступа. Старика буквально загнали, сердце не выдержало такой гонки. Но это не все. Врач обнаружил на теле садовника, под одеждой, три пореза. Один на груди и два на спине, в районе лопаток. Такое впечатление, что Брянцева кололи каким-то острым предметом – ножом или ножницами.
– Да, кололи и угрожали, – отвечал Гуров. – Я представляю себе эту картину. Ему угрожали ножом, наносили удары – и тем самым заставляли бежать.
– Именно так! А во-вторых, врач, исследовав пальцы руки, в которых убитый сжимал ту пуговицу, твердо заявил, что трупное окостенение наступило до того, как предмет попал старику в руку.
– То есть пуговицу ему подсунули! Засунули в руку уже мертвому!
– Вот именно! А значит, никакой борьбы между садовником и его убийцей не было. И пуговицу он во время борьбы не отрывал. Стало быть, все подозрения относительно Ирины Вдовиной безосновательны. И как я правильно поступил, что вчера не задержал ее по подозрению в убийстве! Нет, ты оцени, Лев Иванович, как я угадал!
– Я оценил, – с улыбкой сказал Гуров. – Ты молодец, Виктор Васильевич. Что, у тебя все?
– Пока все. Но и этого, мне кажется, хватит. Надо искать убийцу. Который хорошо бегает, у которого есть нож и у которого были причины желать смерти старика. Вот последний вопрос представляется мне самым трудным. Кому он мог помешать, этот садовник?
– На этот счет у меня есть некоторые соображения, – сказал Гуров. – Если не возражаешь, я тебе их изложу чуть позже. Возможно, завтра утром. До завтра потерпишь?
– Потерплю, какой вопрос! – воскликнул Ярыгин. – До связи, Лев Иванович!
И он отключился. И тут же, буквально спустя секунду, телефон зазвонил снова. На этот раз номер был незнакомый.
– Гуров слушает, – сказал сыщик.
– Здравия желаю, товарищ полковник! – ответил ему бодрый молодой голос. – Говорит старший лейтенант Вепринцев Александр. Я звоню по поручению генерала Орлова. Он мне утром приказал заняться сбором информации по гражданину Толстых Михаилу Степановичу. Собрать всю имеющуюся информацию и передать ее вам. И сделать это как можно быстрее. Вот, я готов доложить.
– Неужели уже все собрал? – удивился Гуров. – Ведь всего каких-то три… нет, четыре часа прошло.
– Не знаю, может, какой-то фактик от меня и ускользнул, но все существенное я нашел, – заверил его Вепринцев. – Ну что, докладывать?
– Нет, старший лейтенант, погоди, – сказал ему Гуров. – Ведь мне твою информацию не просто прослушать надо. Желательно ее еще и записать, а сейчас у меня такой возможности нет. Минут через десять я вернусь к себе в комнату, раскрою блокнот, возьму ручку – и тогда сам тебе перезвоню. И ты мне все не торопясь расскажешь. Договорились?
– Конечно, товарищ полковник, – отвечал его собеседник. – Буду ждать вашего звонка.
Гуров, уже ни на что не отвлекаясь, поспешил в дом. В холле его пытался остановить охранник Егор Кошкин, окликнул из дежурки. Однако Гуров не остановился, только рукой махнул и сказал: «Потом, потом скажешь». И поднялся к себе в комнату. Там достал блокнот, ручку, сел за стол и набрал нужный номер.
Старший лейтенант откликнулся сразу – как видно, ждал звонка.
– Ну что, товарищ полковник, теперь можно докладывать? – спросил он, и Гуров уловил в его голосе легкую иронию. Как видно, в информационном отделе, где служил Вепринцев, не привыкли к тому, что их информацию не хотят выслушать сразу и берут паузу.
– Да, я готов, – ответил сыщик. – Рассказывай.
– Итак, Толстых Михаил Степанович, возраст 56 лет. О себе во всех анкетах и в личных разговорах сообщает, что большую часть жизни работал по хозяйственной части в структурах Минобороны. И якобы последние годы, перед поступлением на службу к Игорю Вдовину, работал управляющим у одного из заместителей министра. Об этом у него и в трудовой книжке записано. По крайней мере, в той, которую он представил при поступлении на работу к Вдовину. На самом деле Михаил Степанович работал в структурах Службы охраны правительства, занимал там немалую должность. Но шесть лет назад был вынужден оттуда уйти из-за одной некрасивой истории.
– Хищения? – уточнил Гуров.
– Почти что, – ответил старший лейтенант. – Растрата. На сумму пятнадцать миллионов.
– Неплохо! – воскликнул Гуров. – И что с этими деньгами?
– Деньги Толстых вернул и тем самым избежал суда. Но из Службы охраны пришлось уйти. После этого он год мыкался по разным местам, а потом устроился начальником службы безопасности к одному известному бизнесмену и сенатору.
– К сенатору? – воскликнул Гуров. – Вот оно что!
– А что, вам что-то известно про этого сенатора?
– Да, кое-что известно. Но продолжай-продолжай.
– На этой должности, начальником службы безопасности, Толстых проработал два года. Там все было хорошо, нареканий никаких не было. Однако по неизвестной причине два года назад Михаил Степанович уволился с этой работы и вскоре стал управляющим хозяйством в усадьбе «Комарики», принадлежащей Игорю Арсеньевичу Вдовину. При этом он сильно потерял в зарплате – у сенатора он получал почти в три раза больше, чем сейчас.
– Может быть, он и на службе у сенатора совершил растрату или хищение?
– Таких сведений нет. Наоборот, есть сведения, что Михаил Степанович входил в число наиболее доверенных лиц сенатора. Выполнял разные деликатные поручения. Но самое интересное здесь другое. В трудовой книжке Толстых, которая сейчас лежит в управлении кадров холдинга, принадлежащего Вдовину, нет ни слова о его работе на посту руководителя службы безопасности. И работа в Службе охраны там также не отмечена. Вместо этого туда занесены совершенно другие данные.
– То есть наш Михаил Степанович пользуется поддельной трудовой книжкой?
– Совершенно верно. И в анкетах указывает неверные сведения. Сейчас наши ребята изучают другие его документы, которые есть в нашем распоряжении. Может, у него и еще подделки есть. Может, у него вообще вся биография заново сочинена. Мы уже раньше сталкивались с такими случаями, когда люди полностью сочиняли себе биографию.
– Очень интересно, очень! А теперь скажи мне, старший лейтенант, о финансовом положении нашего знакомого. Ведь он, наверно, человек небогатый? Деньги, полученные в результате растраты, ему пришлось вернуть, из службы безопасности он ушел… Так что на счету у него, наверно, какая-нибудь сотня тысяч?
– А вот и не угадали. Мне удалось обнаружить три счета Михаила Степановича в разных банках. Только один открыт на его имя, два других – на имя некоего Руслана Толстых. Это родной брат Михаила Степановича. Вся штука в том, что этот Руслан Толстых уже два года как умер.
– Умер?
– Да, умер от сердечного приступа. Однако два счета были открыты на его имя уже после смерти Руслана Степановича. И они продолжают пополняться.
– Выходит, Михаил пользуется паспортом умершего брата?
– Выходит, что так. Ну, мы уже знаем, что наш герой любит иметь по несколько документов. Так вот, я хочу сказать итог. В общей сложности на трех счетах находится сейчас шестнадцать миллионов триста двадцать тысяч рублей.
– Однако! – воскликнул Гуров. – Да он миллионер! Зачем же ему тогда работать? Беспокоиться о закупке продуктов, о починке дорожек… Получать небольшие, по меркам его общего состояния, деньги?
– Этого я не знаю, – отвечал старший лейтенант. – Это уже ваша компетенция – отвечать на подобные вопросы.
– Да я знаю, это я так, эмоционально высказался. Ладно, давай дальше. Или у тебя все?
– Нет, еще не все. Осталась одна деталь. Кроме указанных трех счетов, Михаилу Толстых принадлежат два небольших магазина: один в Москве и один в Кашине. И он с них исправно получает доход. И еще у него имеется собственное охранное предприятие, где трудятся тридцать четыре сотрудника. Вот теперь у меня все.
– Да, неплохо живет Михаил Степанович… – задумчиво произнес Гуров. – Слушай, старший лейтенант, у меня к тебе только один вопрос остался. Скажи, а нигде в информации о Толстых не фигурирует еще одно имя – одной дамы, которую зовут Татьяна Кононова? А может, и не Кононова…