Эмблема предателя - Хуан Гомес-Хурадо

На сей раз на нее не обратили внимания. Она была в белой блузке и черной юбке, как и официантки. Возможно, они не заметят, что на ней нет фартука. Главное, чтобы они не смотрели на жакет под подносом!

Поднимая поднос над головой, чтобы протиснуться через толпу, Алиса прикусила губу, чтобы не обругать пару завсегдатаев, схвативших ее на ходу за зад. Ей не хотелось привлекать к себе внимание. Подойдя к распашным дверям, она пристроилась за другой официанткой, и зашла прямо рядом со штурмовиком, который их охранял, и тот лишь на секунду задержал на ней взгляд.

Кухня была огромной. Там царила та же напряженная атмосфера, что и снаружи, только без табачного дыма и подносов. Пара официантов беспрерывно наполняли кружки пивом, а повара и их помощники переговаривались рядом с потушенными плитами, под пристальными взглядами двух штурмовиков в коричневых рубашках, загораживающих дверь. Оба были вооружены винтовками и пистолетами.

Вот дерьмо!

Не зная, что и предпринять, Алиса поняла, что не может стоять посреди прохода. Наверняка кто-нибудь немедленно заметит, что она не работает в пивной, и выгонит ее отсюда. Она поставила кружки в огромную металлическую раковину, где их оставляли другие официантки, и взяла грязную тряпку, которая там валялась.

Она открыла кран, намочила тряпку, затем отжала ее, сделав вид, будто моет посуду, лихорадочно при этом соображая, что же ей теперь делать. В правой руке она держала тряпку, а в левой - свернутый жакет с завернутой в него камерой. Шаг за шагом она пробиралась к двери, озираясь вокруг; пока ей не пришла в голову идея.

Алиса подошла к одному из помойных ведер, что стояли возле раковины. Оно было почти до краев полно объедков. Она засунула внутрь свой жакет, пристроила сверху крышку и подняла ведро. Затем, как ни в чем не бывало, направилась прямо к выходу.

- Туда нельзя, фройляйн, - сказал молодчик в коричневой рубашке.

- Мне нужно вынести мусор.

- Оставьте его там.

- Но ведра уже полны. Нельзя держать на кухне полные ведра, это противозаконно.

- Не волнуйтесь, фройляйн, теперь мы - закон. Так что поставьте ведро на место.

Алиса, поставив на кон всё, оставила ведро на полу и скрестила руки на груди.

- Ну тогда сами выносите, если охота.

- Уберите его отсюда, я сказал.

Девушка продолжала смотреть ему прямо в лицо. Весь персонал кухни заметил, что происходит, и теперь смотрел в их направлении с весьма недружелюбными лицами. Поскольку Алиса повернулась к ним спиной, никто не понял, что она не одна из них.

- Да ладно, приятель, пропусти ее, - вмешался другой штурмовик. - Нечего этой штуке делать не кухне, на хватало нам еще всякой заразы. К тому же эта вонь пропитает нашу одежду, а нам в ней всю ночь сидеть.

Первый пожал плечами и отошел в сторону.

- Хорошо. Тогда проводи ее сам до контейнеров, только возвращайтесь поскорее.

Проклиная себя, Алиса выбралась наружу. Узкая дверь вела в еще более узкий проулок, где слабо светил единственный фонарь - у самого выхода на улицу. Там и впрямь стоял мусорный контейнер, окруженный целой стаей тощих кошек. В Германии для бездомных кошек настали трудные времена.

- И давно вы здесь работаете, фройляйн? - поинтересовался штурмовик каким-то странным тоном.

"Просто не верится, - думала Алиса. Мы идем по этому переулку, у меня в руках помойное ведро, у него - автомат, и этот идиот еще пытается со мной заигрывать!"

- Можно сказать, что совсем недавно, - ответила Алиса со всей любезностью, на какую была способна. - А вы раньше участвовали в государственных переворотах?

- Нет, этот первый, - ответил он совершенно серьезно, не уловив иронии.

Тем временем они добрались до мусорного контейнера.

- Спасибо, вы можете возвращаться, - сказала Алиса. - Я и сама могу опорожнить ведро.

- Нет уж, фройляйн. Вы опорожните ведро, а потом я провожу вас обратно.

- Но мне бы не хотелось, чтобы вы тут меня ждали.

- Я подожду вас там, где вы скажете. Вы так красивы...

Приблизив к ней лицо, он попытался поцеловать ее. Алиса попробовала вырваться, но оказалась зажатой между мусорным контейнером и молодчиком в коричневой рубашке.

- Прошу вас, не надо, - произнесла она.

- Пойдемте со мной, фройляйн.

- Нет, пожалуйста.

Штурмовик смущенно отстранился.

- Простите, если я вас обидел. Я полагал...

- Не беспокойтесь. Дело в том, что я помолвлена.

- Как жаль. Он счастливчик.

Правда?

- Не беспокойтесь, - смутившись, повторила Алиса.

- Позвольте мне помочь вам с ведром.

- Нет!

Алиса схватила руку штурмовика, который переворачивал ведро, сбитый с толку. Ведро выскользнуло из его рук и покатилось по мостовой. Объедки частично рассыпались полукругом, в начале которого лежал жакет Алисы.

- Что за черт?

Сверток приоткрылся, и камера оказалась на виду. Солдат взглянул на Алису; ее виновность была написана у нее на лице. Больших доказательств ему не требовалось.

- Проклятая сука! Так ты - коммунистическая шпионка! - воскликнул молодчик в коричневой рубашке, хватаясь за ремень и нащупывая дубинку.

Не дав ему времени занести дубинку, Алиса схватила металлическую крышку мусорного ведра и попыталась врезать штурмовику по голове. Увидев это, тот поднял правую руку, и крышка с глухим звуком ударила его по запястью.

- А-а-ах! Мне же больно, сука!

Левой рукой он взялся за крышку и отбросил ее. Алиса пыталась сбежать, но переулок был слишком узким. Нацист схватил ее за блузку и с силой потянул. Алиса развернулась, блузка порвалась, приоткрыв грудь в бюстгальтере. Штурмовик, уже поднявший руку, чтобы ее ударить, на мгновение застыл, увидев такое, колеблясь между яростью и возбуждением. Этот взгляд наполнил сердце девушки страхом.

- Алиса!

Она посмотрела в сторону выхода из переулка.

Там был Пауль, в жалком состоянии, но это был он. Несмотря на холод, на нем не было ни пальто, ни пиджака. Он тяжело дышал и держался за бок, который болел после пробежки по всему городу. Получасом ранее он собирался войти в "Бюргербройкеллер" с главного входа, но даже не смог пройти по Людвигсбрюке, поскольку нацисты перегородили улицу баррикадой и поставили пулеметы.

Ему пришлось сделать большой крюк, пытаясь придумать, как пробраться внутрь. Он искал полицейских, солдат - кого-нибудь, кто мог рассказать, что происходит в пивной, но наткнулся лишь на несколько мюнхенцев, которые либо аплодировали, либо освистывали участников переворота с благоразумной дистанции.

Перебравшись на другой берег по Максимиллиансбрюке, Пауль стал расспрашивать на улице прохожих. Наконец, кто-то сказал ему, чтобы шел в переулок, куда выходит дверь из кухни, и Пауль побежал туда, молясь, чтобы не было слишком поздно.

Когда он увидел снаружи Алису, борющуюся с каким-то человеком, его удивление было так велико, что вместо того, чтобы напасть внезапно, он как идиот объявил о своем присутствии. Когда штурмовик вытащил пистолет, Паулю не оставалось ничего другого, как броситься на него. Он влетел плечом в живот нациста, завалив того наземь.

Они покатились по мостовой, борясь за оружие. Штурмовик оказался сильнее Пауля, который к тому же был совершенно изнурен после всех событий последних часов. Неравная драка длилась меньше пяти секунд, и за это время нацист отпихнул Пауля, встал на колени и нацелил на него пистолет.

В это время Алиса, снова схватив металлическую крышку ведра, воспользовалась этой возможностью и, держа крышку обеими руками, со всей силой ударила. Звук от удара прокатился по переулку, как звон тарелок в оркестре, нацист закатил глаза, но не упал. Алиса ударила еще раз, и он, наконец, рухнул ничком на мостовую.

Пауль поднялся и подбежал, чтобы ее обнять, но она отстранилась и присела.

- Да что с тобой? Всё в порядке?

Алиса в ярости поднялась. В руках она держала то, что осталось от камеры, полностью сломанной. Ее раздавили во время драки.

- Вот, посмотри...

- Да, ее уже не починить. Но ты не переживай, купим тебе другую, еще лучше.

- Ты не понимаешь! Там снимки...

- Алиса, у нас мало времени. Мы должны убраться отсюда, прежде чем сюда явятся его дружки.

Он хотел взять девушку за руку, но она выдернула руку и побежала в северном направлении.

42

Они неслись без оглядки, пока "Бюргербройкеллер" не остался далеко позади. Вокруг не было ни души. Наконец, они остановились у подножия церкви святого Иоанна, величественный шпиль которой вонзался в ночное небо, словно указующий перст. Алиса подвела Пауля к арке у входа, где можно было укрыться от холодного ветра.

- Боже правый, Алиса, ты даже не представляешь, что я пережил, - сказал он, целуя ее в губы. Она вяло ответила на поцелуй.

- Что случилось? - спросил он.

- Ничего.

- Что-то не похоже, - раздраженно ответил Пауль.