Проклятие теней и шипов - Л. Дж. Эндрюс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Горожане махали нам разноцветными платками и лентами. Все как один чествовали величие Воронова Пика, все выкрикивали хвалы королевской семье за защиту Нового Тимора от подпольщиков и Ночного народа.
Я откинулась на сиденье, не желая смотреть на улицу.
Мое чувство вины за эту казнь и этот праздник все меньше напоминало сочувствие и все больше – измену. Желание господства своего народа должно было быть у меня в крови. Мне следовало быть похожей на Руну, гордиться тем, как тиморцы сокрушили и подавили остальных. Но во мне жила жалкая мечта о совсем других переменах.
Крик подпольщика, что вся моя семья – самозванцы, прочно укрепился в сознании.
Карета поднялась на вершину круглого склона и остановилась у ворот замка. Колени дрожали, а живот свело. Мне снова предстояло надеть маску, которую я так устала носить. Карета медленно въезжала на королевскую территорию, и пока Мэви и Сив прилипли к окну, рука Легиона накрыла мою.
– Что тебя тревожит? – прошептал он.
Придорожный фонарь высветил его резко очерченный профиль и беспокойство на лице. Я переплела наши пальцы и крепко сжала его ладонь.
– Я как-то не вписываюсь в высшие круги Тимора. Все эти мучения кажутся такими неправильными.
– Ты не думаешь, что подпольщики должны ответить за свои деяния? – спросил Легион после паузы.
– Да, – пробормотала я. – Да, конечно. Любой, кто покушается на жизнь другого, должен быть наказан, но я так устала от бесконечной крови. Когда-то давно люди верили, что, если встречать инакомыслие переговорами, может быть, есть маленький шанс достичь согласия.
– Квинна Элиза, – Легион приподнял темные брови. – Уж не цитируете ли вы военные дневники Этты?
Я покраснела.
– Возможно, я читала их законы и военные указы. Возможно, я не со всем могу согласиться, но, возможно, нахожу большинство из них честными и справедливыми. Я просто пытаюсь сказать, что в Вороновом Пике не нашлось ни одного человека, даже до Зибена, который попытался бы выслушать подпольщиков и понять, почему они так нас ненавидят. – Я покачала головой, чувствуя себя полной дурой. – Говорю же, я не гожусь в королевские особы.
Легион не стал меня ни в чем разубеждать. Кажется, он был немного сбит с толку, и я пожалела, что не могу прочесть его мысли. Он пожал мою руку напоследок и отпустил, когда карета остановилась перед крепостью.
Воронов Пик действительно ею был.
Стены из камня и черного дуба, обитого железом, окружали насыпи и ряды частокола. Замок был разделен на шесть главных построек: одни тянулись по земле, другие возвышались в три этажа. Все они соединялись переходами. Стены с редкими огнями за грубыми железными решетками давили своей массивностью и громоздкостью, а каждое здание венчала башня, набитая вооруженными до зубов стражниками.
Воронов Пик казался мрачным и негостеприимным. Грозно нависая над посетителями, крепость не давала забыть, что ее строили тиморские воины, и тиморским воинам она и принадлежит.
Хотя и в ней сохранились малейшие частички культуры эттанцев.
Я посмотрела на школу из белого кирпича, где учили историю еще древние короли Этты. Там они учились понимать свой народ и свой хаос, если он у них был. То тут, то там кусочек белого камня или остатки позолоты намекали, что когда-то на этом холме стоял яркий дворец Ферусов. Но сейчас Воронов Пик превратился в символ войны.
– Будь я трижды проклята, да он же… – осеклась Мэви, задрав голову и глядя на башни. – Да он же просто огромен.
– Ага, – улыбнулась я уголком губ. Меня замок уже не удивлял, но, впервые увидев лабиринт его коридоров, стен и крыш, я, как и Мэви, не могла вспомнить, как дышать.
Все четыре кареты опустели, и мы двинулись в замок. Впереди – Руна и ее свита. Когда-нибудь она станет наконец королевой и никогда не позволит нам забыть об этом. За ними шли родители, Инге – служанка моей матери, Беван и несколько стражников. Тор, Халвар и Легион окружили меня и моих подруг. Дома я и не замечала, что Халвар в черном капюшоне и с рядом ножей на поясе похож скорее не на конюха, а на убийцу. Но весь этот злобный вид сходил на нет, стоило ему открыть рот.
– Надеюсь, у них на кухне готовят пироги, – пробормотал он Тору, и тот кивнул, хотя ни один мускул не дрогнул на его каменном лице.
Легион глянул на меня и подал знак идти вперед.
Внутри замок преобразился. Стены сияли жемчужно-белой краской, потолочные карнизы – серебром и позолотой. На подвесных железных люстрах горели сотни свечей. Зибен выбрал королевским цветом насыщенный синий, и пол устилали ковровые дорожки с синим, черным и золотым ворсом. На каждой мантии, на каждом знамени, на каждом ковре раскинул крылья ворон со стрелой в клюве и зубчатой короной в когтях – герб замка.
В коридорах толпилась знать из Ликса и Мелланстрада, с Южных берегов и Северного Клина. Вокруг пестрели платья, расшитые мехами и хрустальными бусинами. Костюмы, подшитые золотом и серебром. Золотые часы, браслеты, ожерелья. Голову кружили запахи вин и медовухи, а трапеза еще даже не началась.
Толпа расступалась перед младшей королевской семьей и даже кланялась нам. Сердце ускорило свой бег. Я не сводила глаз с потолочных балок. Рука на моей пояснице мягко повернула меня в сторону пиршественного зала, и я снова поймала себя на том, что мне хотелось бы, чтобы прикосновение длилось чуть дольше. Легион стал моим якорем среди бушующего шторма этого замка и всей этой жизни.
Двойные двери распахнулись, и толпа проскользнула в сверкающий зал. Болтовня эхом отражалась от куполообразной крыши. Посреди зала, в окружении десятков накрытых столов, стояли подмостки. Я закрыла глаза. Это был эшафот.
На возвышении сидел Зибен со своей королевой. Колдер недвижимо стоял рядом, пока не увидел Руну. Как и полагалось, он спустился, поцеловал руку будущей невесты и сопроводил ее к месту во главе стола рядом со своим.
В животе у меня заурчало. Хлеб с финиками, медовый лосось, копченый угорь и тушеная репа в красках напомнили, что я с утра ничего не ела.
– Квинна Элиза.
Я быстро повернулась, едва не врезавшись в Ярла.
– Ох, я тебя не заметила.
Ярл в синем капитанском мундире поднес мою руку к губам.
– Я хотел бы сам сопровождать вас дальше. – Он посмотрел на Легиона. – Если герр Грей позволит.
На челюсти Легиона дернулся мускул, но, кажется, это заметила только
