Гетера с лимонами - Дарья Калинина

– Не может быть, чтобы он тут жил.

И подруги в ужасе переглянулись. Даже на фоне всеобщей нищеты и мерзости дверь с искомым номером выделялась. Она была деревянная, когда-то выкрашенная масляной краской тусклого зеленовато-оливкового цвета. Но с тех пор утекло очень много воды. Замки менялись тут столько раз, что на двери уже живого места не было видно. Последний замок был врезан на уровне глаз. А тот, что внизу, находился где-то на уровне коленей взрослого человека.

– По опыту могу сказать, что тут живут запойные алкаши или наркоманы, – сказала Инна. – Только этот контингент постоянно засыпает в квартире, теряет ключи и прочее, из-за чего приходится взламывать дверь.

– М-да… Похоже.

– И Батистов живет здесь?

– В адресной справке мы получили этот адрес.

– Ошибки нет?

– Все точно.

– Но не мог же продюсер всего за несколько лет так сильно опуститься.

Оказалось, мог. Не совсем так, как представляли себе подруги, но мог. Дверь подругам открыл мужчина, в котором они даже с величайшим трудом все равно не признали бы того самого продюсера Батистова, чьими фотографиями пестрели страницы и обложки глянцевых журналов, публикующих статьи из мира богатых и знаменитых.

– Б-батистов? – проскрипел мужик. – Ну, это не я!

Слава богу! О чем бы подруги разговаривали с этим существом? При одном взгляде на эту пьяную морду становилось понятно: мужик пьет горькую не просыхая уже много лет подряд. Но вот интересно, кто он такой? И что делает в квартире Батистова?

– Ж-живу я тут, – проскрипел мужик.

– А где Батистов?

– Там.

И мужик махнул рукой куда-то в сторону. Там была стена. Но никакого присутствия Батистова при всем желании подруги не обнаружили.

– Сеня, кто там пришел? – услышали они женский голос.

И через минуту в прихожей появилась женщина с перепачканными мукой руками. Увидев покачивающегося мужа, она всплеснула руками:

– Опять надрался! Горе ты мое! И где же ты раздобыл эту отраву?

Мужик промычал что-то невнятное и смылся подальше от супруги.

– Ни на минуту тебя одного оставить нельзя! Хуже дитя малого! – И, обнаружив, что мужа нет, пояснила подругам: – Только десять минут назад трезвый еще был. Где-то он в квартире заначку держит. Но сколько ищу, никак найти не могу. Хитрый, дьявол! А вы к кому?

– Мы к Батистову.

– А-а-а… Так он тут не живет.

– А где?

– Там.

И женщина махнула рукой в том же направлении, что и ее муж. Заметив недоуменные взгляды подруг, пояснила:

– Да нет! Не в стене, а за стеной! – засмеялась она. – Живет он в соседнем подъезде. Отсюда получается, что за стеной.

Вот оно что! Какое облегчение!

– А сейчас он дома, вы не знаете?

– Где же ему еще быть? – удивилась женщина. – Он же не работает.

– Совсем?

– Совсем.

– А как же он живет?

– Так и живет. Эту квартиру нам сдает. Раньше тут алкаши жили. Лет пять уже Аркадий их выселил, а ремонт до сих пор не сделал. У него руки не доходят, а нам с мужем тоже резону нет чужое жилье ремонтировать. Так вот живем. Видите, какая дверь? Ужас!

– Выходит, вы эту квартиру снимаете?

– Ну да! Хотели в ипотеку вступить, да кризис, будь он неладен. Страшновато сейчас в долги влезать. Потом не будешь и знать, как расплатиться. Так что мы уж так, по старинке. Спасибо Аркадию, цену он уже почти год не повышает. Не то что другие, что ни месяц, так прибавку требуют.

– Он такой хороший человек?

– Да просто ему все по фигу, – откровенно высказалась женщина и тут же испуганно затараторила: – Ой! Вы уж меня ему не выдавайте, что я вам так сказала.

Подруги заверили милую хлопотунью, что будут молчать о ее неуважительном отзыве о хозяине жилья, а сами, выяснив номер занимаемой бывшим продюсером квартиры, пошли к нему.

Батистов в самом деле оказался дома. И, похоже, никуда не собирался и не спешил. Устроился он вполне комфортно. Обстановка в квартире была не из дешевых. Шикарный ковер на полу в гостиной. Хороший ремонт. Стеклопакеты. Кожаный светлый диван и канапе ему в пару. Цветочные вазы с нарядно сверкающими кристаллами Сваровски. И прочие атрибуты богатой или, уж во всяком случае, точно безбедной жизни.

А вот сам продюсер в отличие от своего жилища выглядел неважно. Нет, он был трезв, чисто и щеголевато одет, выбрит, а шелковый шейный платок придавал щеголеватость всему облику. Но при этом в нем не чувствовалось жизни. Он был словно перегоревшая лампочка. Вроде бы и есть, а вот пользы от нее никому никакой уже не будет.

– Чем могу быть вам полезен? – вежливо, но как-то отрешенно спросил он у подруг, обнаружив их на своем пороге.

– Вы ведь Аркадий Батистов? Мы хотели поговорить с вами о вашей работе.

– Я не работаю. – И, глубоко вздохнув, Батистов внезапно пояснил: – Единственное мое занятие за многие годы – это поддержание комфорта и уюта в этих стенах.

И Батистов обвел рукой вокруг себя. И, внезапно оживившись, спросил:

– Кофе хотите?

– Не откажемся! – обрадовались девушки.

– Заходите. Вижу, вы приличные леди. А мне, если честно, порой ой как скучно в этих стенах.

Продюсер провел подруг на кухню и принялся хлопотать. Можно было подумать, что он воспылал к ним симпатией и теперь станет охмурять одну из них или даже обеих. Но было что-то мягкое, женственное в жестах продюсера, в его певучих интонациях голоса, что заставило подруг думать, что это не совсем так. Верней, даже совсем не так. Вряд ли продюсера интересует женский пол в этом смысле. Он бы с удовольствием охмурил молодого человека, так, по крайней мере, показалось проницательным подругам.

– Мы не доставляем вам хлопот? – спросила Инна, когда на столе перед ними появились и вазочка с вареньем, и мед, и тосты из белого хлеба.

– Ах, что вы! Наоборот! У меня так редко бывают гости! Так что я очень рад вашему визиту. Только сегодня утром я думал, что в моей жизни совсем ничего не происходит, и вдруг пришли вы! Не думаете, что это знамение?

Подруги так не думали. Если то было знамение, то очень неприятное для продюсера. Он еще будет жалеть о прежних безмятежных денечках! Если окажется в тюрьме, точно будет!

Попив чай, который у продюсера оказался на редкость душистым и вкусным, подруги наконец решили, что пора приступить к цели их визита. Они уже поняли, что Батистов нигде в последнее время не работает, ничем не занят, ведет образ жизни закоренелого сибарита. И существует исключительно за счет сдаваемых им в аренду квартир и прежних накоплений.

Когда они читали журнальные статьи о Батистове и его подопечном певце Неониле Клестове, у подруг совсем другое представление было. Тогда Батистов был оживлен и весел. Постоянно сыпал шутками, не всегда умными, но всегда смешными. И казалось, что весь мир лежит у его ног. Что же случилось? Уж не смерть ли его любимого протеже заставила этого совсем молодого еще человека опустить руки и скрыться от всего мира?

Услышав, что подруги хотят поговорить о Клестове и о тех людях, по вине которых сорвался его побег из колонии, Батистов застонал. И, откинувшись на мягком стуле, воскликнул:

– Умоляю! Не терзайте меня.

– От этого зависят жизни других людей.

– Но что вам нужно? Нил умер! Что еще вам от него нужно?

– Как это произошло?

– Это был самый ужасный миг в моей жизни! В час, когда я узнал о его смерти, словно солнце погасло для меня навсегда.

– Вы были к нему очень привязаны?

– Очень! – с жаром подтвердил Батистов. – Необычайный голос! Божественный! Волшебный! Я не побоюсь этого слова, я был влюблен!

О-па! Вот это да! Сам признался!

– Влюблен в его голос, – продолжал Батистов, кажется, даже не замечая впечатления, которое его признание произвело на подруг.

– Я мог слушать его часами! Просто сидеть, слушать и смотреть на него. Это было настоящее счастье!

– Но ведь у Неонила была подружка.

– Кто?! – удивился Батистов. – Ах, эта девочка… Изабелла. Но при чем тут она?

– Неонил любил Изабеллу. Газеты писали именно так.

– Ах, нет, – вздохнул продюсер. – Все было гораздо, гораздо сложнее. Но к чему теперь это ворошить? Ни Белки, ни Неонила уже нет в живых. Будем надеяться, что там, где они сейчас, они счастливы.

– Значит, вы ревновали Батистова к Изабелле?

– Вовсе нет!

Продюсер ответил слишком быстро. Слишком. Конечно, он ревновал. Возможно, сходил с ума от ревности. Сходил, сходил, да и сошел окончательно. Организовал побег своего обожаемого Неонила из колонии. А когда побег не удался и Неонил погиб, принялся мстить тем, кого считал виновными в неудаче.

Теперь подруги смотрели на этого субъекта даже с некоторым уважением. Надо же, как мастерски разыгрывает безобидного педика! А сам замочил троих! Минуточку, если считать вместе с Владом, то уже получается, что четверых! Подумать страшно, что за демоны кроются за внешне безобидным обликом человека.

Внезапно подруги почувствовали себя как-то неуютно. Учитывая, что напротив них сидел жестокий и хладнокровный убийца, это было и неудивительно. Но до чего же Батистов не был похож на того, кто мог совершить все эти убийства. И пусть даже смерть Кирилла окажется на совести Людмилы Ильиничны, но остальные-то! Остальных троих должен был убить этот милый человек с замашками вечно юного Моисеева. Но не был он похож на убийцу. Не был, хоть ты тресни!