Гетера с лимонами - Дарья Калинина

Маришу это развеселило. То кричала, что уже все решено, осталось обговорить лишь детали. А теперь оказывается, что от их встречи зависит так много.

– Знаешь, забирай его себе, – великодушно предложила Мариша. – И покончим на этом.

– Как? – ахнула девица. – Ты отказываешься от своего мужа?

– Ну да.

– Добровольно?

– Да.

– Но… Но так не бывает.

– Бывает. Вы меня с ним просто достали. Живите себе, как хотите. И меня не трогайте.

– Нет, нам нужно встретиться.

– Да зачем же? Говорю, живите счастливо, плодитесь и размножайтесь.

– А где? Ты живешь в квартире, которая тебе целиком не принадлежит.

Ах, вот мы и добрались до самого главного! Девице, оказывается, негде плодиться и размножаться. И она хочет часть жилплощади Мариши.

– Хорошо. Сегодня – последний шанс, – строго произнесла Мариша. – Не придешь, в следующий раз встретимся в суде. Да, и кстати, раз уж так получилось, как тебя зовут?

– Марина, – пискнула трубка, и Мариша в сердцах бросила свой мобильник.

У этой стервозы еще и имя похожее! Марина! И где же была вчера эта блондинка и красавица Марина, когда вторая блондинка и тоже красавица Мариша мокла в ожидании нее под проливным дождем у памятника Ленину?

– Сегодня я наряжаться не стану, – заявила Мариша. – Черт с ней. Пусть подавится и моим мужем, и квартирой. Все равно я лучше. И нечего мне наряжаться, чтобы это доказать какой-то дешевой швабре.

Во второй половине дня Марише позвонил следователь. Держался он очень приветливо, но Мариша почувствовала, что следователь чем-то сильно озабочен.

– Что-то случилось? – осторожно спросила она у него.

– Нет-нет. Все нормально.

– Гражданин Пятаков, не врите мне! Я же чувствую, что у вас что-то неладно.

– Ну ладно, – вздохнув, признался следователь. – Будь по-вашему. Случилось. Случилось то, что я ей верю!

– Кому?

– Этой Людмиле Ильиничне. Она клянется, что знать не знала ни полковника Сергеева, ни каменщика Горбунова.

– И что?

– И я ей верю!

Мариша слегка запаниковала. О чем он говорит? Плохо то, что он верит своей подозреваемой? Но почему это плохо?

– Да потому, что тогда у нас остаются висеть два… нет, даже три убийства. Полковника, Горбунова и этого жуткого Влада.

– Вы объединили эти четыре дела в одно?

– Да. Но теперь я даже не знаю, что и делать. Не могу же я повесить на женщину еще три трупа? А если она их не убивала?

– Она их и не убивала.

В этот момент в голове у Мариши мелькнула неясная мысль. Но Пятаков снова заговорил, и мысль улетучилась.

– И еще мне звонил один из знакомых наших потерпевших.

– Кто?

– Некто Иван Удавленников.

– Удав!

– Вы его тоже знаете? – В голосе следователя слышалось недовольство, и Мариша тут же принялась объяснять, как и при каких обстоятельствах они познакомились с Удавом.

– Не нужно! – перебил ее Пятаков. – Лучше послушайте, что придумал этот тип.

– И что же?

– Он хочет, чтобы мы выделили ему охрану!

В голосе следователя слышалось такое возмущение и негодование.

– Охрану? Ему? Но зачем? Кого он боится?

– Верней, он просит не за себя. За своего друга.

– За близкого друга?

– Очень. Плачет, что тот станет следующей жертвой маньяка.

– Но почему он так в этом уверен? И кто, он считает, станет следующей жертвой?

– Ты что, ему веришь? – внезапно вспылил Пятаков.

– Ну, раз человек говорит… Раз ему кажется…

– Мало ли, кто и что говорит! Мало ли, что ему кажется! Если я стану выделять оперативников каждому, кому кажется, то у меня будет просто некому работать.

В голосе Пятакова слышалась уже не злость, а отчаяние.

– Я понимаю, – попыталась утешить следователя добрая Мариша. – Работы у вас в отделе выше крыши. Людей постоянно не хватает. Люди трудятся из последних сил.

– В точку.

– Так, может быть, мы с подругой поможем?

– Чем это?

– Присмотрим за Удавом и его другом, как он просил.

Некоторое время Пятаков молчал, переваривая услышанное. А затем отчеканил:

– Не сметь!

– Что?

– Не лезьте в это дело! – смягчил тон Пятаков.

– Но почему?

– Это может быть опасно!

– Значит, ты веришь, что другу Удава грозит опасность?

– Нет!

– Не веришь?

– Нет, но все равно держитесь от этого типа подальше. Он не та компания, которая вам нужна!

Разумеется, подруги все сделали наоборот. И когда, скажите вы мне, бывало иначе?

Основная трудность заключалась в том, как раздобыть адрес Удава. Тут подругам пришлось побегать. По месту прописки Удав не проживал. Там жил его старенький папа, который, судя по его разговорам, хотя и не бедствовал в материальном плане, но совсем выжил из ума. И только ласково моргал, когда подруги приставали к нему с вопросами о сыне.

– Ванька? Сын? А у меня есть сын? Взрослый? Вот радость-то какая! А кто его мать? Я ее помню?

Инна наклонилась к Марише и прошептала:

– Старикан хотя и не в себе, но явно заботливо обихожен. В квартире тоже порядок. На кухне, я смотрела, готов обед. За ним кто-то ухаживает.

– И кто же?

– Может быть, Удав нанял кого из соседок для помощи своему пожилому родителю?

Поблагодарив ласкового, но, увы, совсем ничего не соображающего старичка, подруги пошли с обходом по соседям. Большинства в рабочий день не было дома. Но в третьей по счету квартире подругам повезло.

– Ванька? Удавленников? – раздалось из-за двери. – Ну, знаю его. Ах, где искать… У отца его спросите.

– Да вы что! Дедушка совсем не в себе. Он даже не соображает, что у него вообще есть сын.

Дверь наконец открылась. И на пороге возникла старушка с желчно поджатыми губами. Сверкнув подозрительным взглядом в сторону квартиры Удавленниковых, а потом обратно на подруг, она спросила:

– Это что же, вы у старика уже побывали?

– Заглянули.

– Ну? И как он?

– Хорошо. Порядок у него в квартире образцовый. Вот мы и хотели узнать, кто за ним присматривает.

Глаза старушки злобно сверкнули:

– Анька, зараза! Перед Ванькой выслуживается!

– Это кто такая?

– Соседка моя! На первом этаже живет. Как Ванька разбогател, так сразу ее и нанял, чтобы за отцом его присматривала.

– А чего к вам не обратился? Вы вроде бы ближе живете.

Старушка поджала губы еще больше:

– Вот вы и спросите у него почему!

И захлопнула дверь. Да уж, характер у бабули был явно не сахар. И в квартире у нее, насколько подруги успели заметить, тоже особого порядка не наблюдалось. Ясно, почему Удав пошел за помощью к соседке снизу, а не к этой злобной мегере. Наверное, Удав своего старенького и выжившего из ума папашу все-таки любил. Этот факт как-то сразу расположил подруг в пользу Удава.

Вторая бабушка, которая как раз жила на первом этаже, сильно отличалась от первой. Возраст у них был примерно одинаковый. Но во второй квартире пахло свежими пирогами и было солнечно и свежо.

– Полы только что помыла, осторожней ступайте, – велела она девушкам, узнав, что их прислал Удав. – Скользко очень.

– Да мы только на минуточку. Нам бы адрес Вани узнать.

– А вам почто? – мигом насторожилась бабушка. – У него сейчас есть женщина. Хорошая. Таней зовут. Он нас знакомил. И я вам сразу скажу, что у Вани с ней все серьезно.

– Ну что вы! Мы совсем по другому делу.

– По другому? – недоверчиво протянула старушка. – Вообще-то, к Удавленниковым женщины всегда только по одному вопросу приходили.

– Мы из депутатской комиссии. Проверяем, как живется ветеранам. Но отец Удавленникова не способен отвечать за себя и свои поступки, вот нам и нужна подпись сына.

– Это кто же ветеран?

– Отец.

– Чей?

– Ивана Удавленникова.

– Ветеран чего?

– Труда.

В ответ старушка только хмыкнула:

– Петр в своей жизни только и делал, что ничего не делал. В советское время еще приходилось хоть как-то трудиться. А как статью за тунеядство отменили, он и вовсе работать перестал.

– А на что же он жил?

Старушка немного помялась, а потом все же ответила:

– Женщины его содержали.

– Да вы что?!

– Вот вам и что! – весело ответила старушка. – Думаете, от кого Ваньке мужское обаяние досталось? От отца! Ванька еще что! А я помню, Петр в молодости был таким повесой! Стоило ему на какую девку поглядеть – все! Можно было считать, что она уже с ним пошла и деток ему нарожала.

– Удивительно. Нам он таким донжуаном не показался.

– Стар стал, – вздохнула старушка. – Головой ослабел совсем. А насчет документов… Если подписать чего надо, так вы оставьте бумаги мне. А я Ване их передам.

– Не можем. Лучше нам телефон Удавленникова-младшего. Или адрес.

– Адрес не дам! – отрезала старушка. – Мало ли что… А телефон… Отчего же не дать. Пишите.

Удав звонку подруг не обрадовался. Даже поначалу не хотел с ними совсем говорить. Но имя следователя Пятакова сделало свое дело. Удав заинтересованно замолчал и выслушал предложение подруг.