Зеркало для никого - Лара Мундт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Юлиана, – подбежала я к ней. Мячик пролетел в опасной близости от моей головы, но был перехвачен девушкой в полете. – Нам надо поговорить.
Спортсменка посмотрела на меня расширившимися от ужаса глазами. Она совсем не умела следить за эмоциями, выдавая свой страх. Если я закачу скандал, ее Рейтинг может свалиться до четырех, а будущему придет конец. Количество просмотров стало расти, я привычно отключила Рейтинг.
– То, что вчера произошло… Я хотела сказать, что знаю – это не твоя вина. Я такая недотепа, считай, сама под мячик подставилась, – я похлопала девушку по плечу.
После этих слов она заметно расслабилась, провела рукой по короткому ежику волос. Юлиана выглядела не совсем как девушка. Подобный выбор андрогинной внешности свойственен девочкам-спортсменкам и парням-музыкантам. Это не было способом самовыражения, просто длинные волосы лезли в глаза во время игры.
– Спасибо, Гель. Может быть, выпьем как-нибудь… по молочному коктейлю? – с секундной паузой предложила Юлиана, явно просмотрев мой профайл.
– Ты словно мысли мои читаешь. Конечно, с удовольствием! Назначай место и время, – я приняла предложение с большим энтузиазмом не потому, что мне было интересно проводить время с Юлианой, но я чувствовала себя виноватой.
На историю я сегодня летела как на праздник. Вот-вот я разгадаю все тайны, что окружали меня и не давали дышать. Я наконец-то смогу сосредоточиться на своей нормальной жизни. Бернара я практически не слушала. Он рассказывал что-то об экономике и войне, о чудовищной взаимосвязи стоимости человеческой крови и денег, и о том, как мир изменился благодаря всеобщему разоружению. В Зеленых и Красных городах нет оружия. Вообще. Только дубинки и нервнопаралитический газ у представителей силовых структур. Но и их едва ли набирался десяток в каждом Зеленом городе.
Я наблюдала за Леоном. Ловила его жесты и мимику, пытаясь измерить взглядом широту его плеч, рост и облачить его в костюм Локи. Со стороны казалось, что я веду себя как по уши влюбленная школьница. Бернар же сегодня вел себя немного странно, словно терял нить повествования и тушевался перед моим взглядом, что я истолковала как знак своей безусловной правоты. Он – Локи. После звонка весь класс буквально улетел на обед.
– Гель, торопись, иначе не останется здорового обеда, – с улыбкой сказал Бернар. Я медленно двинулась к столу учителя.
– Мы не могли бы поговорить?
Леон тяжело вздохнул и отложил лист бумаги, на котором были записаны имена отсутствующих. При этом глаз его сосредоточился на Рейтинге, что само по себе было не очень хорошим знаком.
– Гель, я понимаю твои чувства, и ты мне нравишься, очень, но встречаться с ученицей неэтично. Я мог бы привести сотни доводов о том, что твое увлечение временное, что оно ни к чему не приведет, но не стану. Вместо этого предлагаю, давай, ты закончишь школу, или хотя бы дождемся, когда тебе исполниться восемнадцать и тогда я приглашу тебя на кофе, если ты, конечно, не потеряешь ко мне интерес. – Бернар говорил серьезно, подбирал слова и следил за Рейтингом. А я едва себя по лбу не стукнула. И почему у мужчин в моем окружении такой уровень самомнения?! То Тео со своими мучительными признаниями, то этот!
– Ты Локи? – только и спросила я учителя. Игнорируя его признание, беспокойный взгляд и пальцы, порхающие по краю стола.
– Кто? – непонимающе мотнул головой Леон. А пазл, который, казалось, сложился у меня в голове, распался на кусочки. Нет, значит, Бернар не Локи. Локи бы хитрил, изворачивался. И он бы точно не смотрел на Рейтинг.
– Всего доброго, на кофе можете не звать. Вы мне нравитесь, но не в том смысле, о котором подумали.
Я стремглав выскочила из кабинета, буквально ощущая спиной пристальный взгляд молодого учителя. Оценка от только что произошедшего объяснения критически не изменилась, хотя количество просмотров выросло. С ума сойти – я настолько симпатична Бернару, что он готов пригласить меня на встречу во внеурочное время! Хотя, если подумать, это не первый раз, когда Леон проявляет ко мне интерес. Согласно уставу, отношения между учениками и учителями не возбранялись. Но только по обоюдному согласию и после достижения учеником или ученицей шестнадцати лет. Но перейти к подобному мало у кого хватало смелости. Кто знает, как Зрители могли отреагировать на такую связь, да и молодых учителей в школах обычно было немного.
Фантазия незаметно подсунула образ Леона, сидевшего в одном из городских кафе: он держит в руках чашку, наполненную ароматным кофе. Пальцы у него тонкие, длинные. Я сижу рядом, и мы беседуем об истории, старинной литературе. Вдруг Леон наклоняется ко мне ближе. Его дыхание пахнет корицей и кофе. Он говорит: «Гель, я ведь все это время искал именно тебя. Только такая девушка как ты, умная, чувствительная, добрая могла привлечь мое внимание. Ты само совершенство», а затем нежно целует меня в губы. В воздухе запахло персиком. Я вынырнула из грез, где место Тео вдруг занял красавчик Леон. Запах персика уже давно мне надоел и стал душить, но для того, чтобы его изменить или вовсе убрать требовалось время, а у меня его попросту не было.
Обед я провела за столиком с волейболистками по приглашению Юлианы. Несмотря на невысокий Рейтинг, она оставалась их лидером, потому что была лучшей в спорте. Жалко, что при поступлении учитывались не столько способности, сколько Рейтинг. С противоположного конца обеденного зала на меня пристально косилась вся группа поддержки. Девочки о чем-то тихо перешептывались. Темой их беседы, а я в этом не сомневалась, были сплетни. Что ж, по крайней мере Тахира перестала воспринимать меня как угрозу их отношениям с Тео. Может она наконец-то прекратит ко мне приставать. Если бы я знала, насколько ошибаюсь в своих умозаключениях, и как пожалею, что не прислушалась к шепоту зарождающихся слухов, я бы приложила все усилия, чтобы пресечь их на корню. Вместо этого мы с Юлианой спорили о месте с самыми вкусными молочным коктейлями и о том, кто все-таки симпатичней: Тео или Леон Бернар. Волейболистки хихикали ничуть не менее звонко, чем группа поддержки, и, кажется, Зрителей забавляли наши разговоры. Рейтинг у всех подрос на
