Трудности языка (СИ) - Кононова Ксения "MidnightLady"

Не успеваю я выбросить обертку, как в холл со стороны парадного входа вплывает огромная охапка нежно-розовых роз. Мы с Ирой одновременно прирастаем к месту. Она от восторга, я от еще одного потрясения. У Арсения вообще крыша поехала. Он с ослепительной улыбкой подходит к нашей стойке, и я автоматически достаю чупа-чупс изо рта, издав при этом характерный хлюпающий звук.

— Привет, Санек. Вижу у тебя планы на вечер. Готовишься? Отрабатываешь навыки? — кивает в сторону конфеты в руках. Ну хоть раз бы промолчал.

— Оборжаться можно, — передразниваю его выражение лица. Сказать что ли, что это Ириша практикуется? Пусть губу раскатает. — Если веник мне, то ты не угадал. Я больше люблю красные, — произношу, пытаясь сам себя отвлечь от состояния лихорадочной внутренней дрожи, пока Ира, онемев от восторга, стекает растаявшим мороженым на пол.

— Извини, Сань, но нет.

Кто бы сомневался. Протягивает букет Ире.

— Для самой красивой и очаровательной леди, которая просто обязана согласиться на ужин сегодня вечером.

Это уже отчаяние. Засовываю конфету за щеку и облокачиваюсь на стойку. Великолепное шоу и я в первом ряду. Ириша забирает цветы и кокетливо улыбается.

— Я подумаю. А букет потрясающий. Спасибо.

— Я вечером заеду за тобой, — чуть понизив голос до интимного, произносит Арсений, беря руку Иры и касаясь ее губами. Мысленно качаю головой. Можно залюбоваться, если не знать истинных мотивов.

На миг отвлекаюсь от них, замечая, как по ступенькам спускаешься ты. Конфета раскалывается во рту пополам от давления челюстью, и я успеваю вытащить пластмассовую палочку изо рта за мгновение до того, как ты подходишь к стойке. На тебе строгий деловой костюм темно-серого цвета и рубашка с легким розоватым оттенком. Очков нет. Ты перешел на линзы? Нефритовые глаза. Сколько тебе сейчас? Тридцать четыре? Что ты вообще здесь делаешь? Зачем вернулся? Нет. Я не хочу знать. Бросаешь взгляд на воркующих Иру с Сеней и улыбаешься, а затем поворачиваешься ко мне. Дышать. Не думать. Не реагировать. Дежавю родом из прошлого. Сукин сын, что же ты делаешь со мной?

— Можно вызвать такси? — протягиваешь лист бумаги с записанным адресом.

Сейчас бы мне очень пригодилось умение Иры говорить русским матом и при этом вежливо улыбаться. Лишь киваю головой и набираю номер. Вызываю машину, назвав конечным пунктом назначения записанный адрес. Взгляд случайно цепляется за твою руку, лежащую на стойке. Обручальное кольцо. Как долго обычно длится предсмертная агония?

Кладу трубку и четко подбирая каждое слово, говорю, что машина будет через пять минут, называю тебе модель и цвет автомобиля. Благодарно улыбаешься и я вижу как твой взгляд скользит по моему бейджику.

— Большое спасибо, Алехандро.

Господи, тысячу раз пожалуйста, только отойди уже от этой стойки и от меня. И прекрати меня так называть. И не смотри так внимательно, будто уловил что-то знакомое, но давно забытое.

— Ириш, я отойду, — поворачиваюсь к сладкой парочке и обхожу тебя под твоим пристальным взглядом, направляясь… Куда? Куда я пытаюсь сбежать и где спрятаться? Иду в туалет для персонала и, открыв холодную воду, умываюсь и смачиваю шею. Поднимаю глаза и смотрю на свое отражение. Неужели я настолько изменился? Лишь немного сменил стрижку. И уже, конечно, не семнадцатилетний пацан. Хотя тут бы я поспорил. С момента, как увидел тебя, именно таким себя и чувствую.

В кармане брюк оживает мобильный телефон и, сделав вдох, вытираю руки и вытаскиваю его наружу. Мое спасение? Панацея? Замена?

— Привет, Вик, — именно в эту секунду я почему-то безумно рад услышать его голос.

— Я тебя не отвлекаю? — слышу, как он выдыхает струйку дыма и знаю, что улыбается.

— Нет. Рад тебя слышать. Как рабочий день? Народ доволен?

Смеется.

— Угадай.

— Даже не сомневаюсь. Мне бы тоже сейчас не помешали твои волшебные руки.

— Думаю, это можно организовать, — многозначительно. — Но, правда, не совсем сейчас.

— Тогда до вечера? — даже не задумываясь над тем, что творю. А что я собственно творю? У тебя давно своя жизнь, а у меня своя. Назло тебе? Не имеет значения.

— Договорились. Где-то около десяти?

— Идеально. Буду ждать, — сбрасываю вызов. Еще один взгляд в зеркало и глубокий вдох.

Ты женат. Не выглядишь несчастным, значит своей жизнью доволен. Я рад, что ты счастлив. Счастлив ли я? Не уверен. Я мог отказаться от предложения Вика и прослоняться полночи одному по квартире. Но я не хочу оставаться один. Хотя сейчас кажется, что разницы уже нет. Один я или с кем-то. Все равно один. Потому что не с тобой.

Когда возвращаюсь, тебя уже нет, а вот Арсений все еще здесь.

— Сань, с тобой все хорошо? — две пары вопросительных глаз устремлены на меня.

— Все отлично, — рассеянно. Не хочу об этом говорить и поднимать эту тему, хотя знаю, что Сеня выслушал бы. Уверен, он помнит.

— Точно?

Начинаю внутренне закипать.

— Сень, все просто охренительно, — излишне резко. Краем глаза замечаю, как они с Иришей переглядываются.

— В следующий раз куплю букет и тебе тоже, не дуйся, — примирительно дразнясь.

Усилием воли, удерживаю себя, чтобы не взорваться и не впечатать канцелярский стаканчик в стену позади меня. Зря я бросил спорт, тренировки всегда помогали снять это агрессивную импульсивность. Хоть бери и едь к Ваньке в клуб. Гениальная мысль, но до вечера такой возможности нет, а мне нужно как-то продержаться до этого самого вечера.

— Сань, пойдем выйдем, — от поддразниваний не осталось и следа и это не хороший знак. Я не хочу об этом говорить. Сейчас не хочу.

— Я же сказал, все хорошо, — спокойнее. — Честно, — смотрю на друга. — Иди уже, не мешай работать.

Он не верит, но я на это и не рассчитывал. Быстрый поцелуй с Иришей и хлопок мне по плечу. Через несколько минут остаемся с Ирой в холле одни. Ну, за исключением периодически слоняющихся туда-сюда наших постояльцев и остального персонала гостиницы. Ира подозрительно молчит, и я начинаю чувствовать себя виноватым. Они здесь не при чем.

— Так сегодня будет большая ночь? — не громко.

— Бешенство прошло? — подозрительно. Не отрываясь от монитора компьютера и набирая ответ на заявку о брони по электронной почте.

— Не было никакого бешенства. Просто…

— Просто еще чуть-чуть и ты начал бы кусаться, — Ириша не отличается особой дипломатией и говорит все, как есть. Поворачивается ко мне. — Какая муха тебя укусила сегодня? Я тебя таким никогда не видела.

А я таким и не был уже очень долгое время. Подобные припадки — следствие одной неизлечимой болезни.

— Извини, просто не было настроения.

— Не было настроения, это когда ты приносишь из ресторана кусок торта и сметаешь его в мгновении ока. Саш?

— Ммм…

— Я тебя боюсь, — разворачивается опять к монитору.

Не выдерживаю, и у меня вырывается смешок. Замечаю ее улыбку. Тема закрыта. Спасибо, Ириш.

— Так как? Цветы, ужин… — многозначительно замолкаю, чтобы она сама продолжила логическую цепочку.

— … поцелуи, такси, спать.

— С каких пор ты стала такой неприступной крепостью? — изумленно приподнимаю бровь. — Не поздновато ли в двадцать пять? Замучаешь, мужика. Сбежит.

— Не сбежит, — самодовольно и как-то опасно улыбаясь.

Хмыкаю и отвечаю на звонок телефона. Рабочий день в разгаре. Ближе к вечеру мне удается взять себя в руки и забить голову массой других вещей, связанных с работой. Ты возвращаешься в пять вечера и, пересекая холл, направляешься к нам за ключом от номера. На короткую секунду встречаюсь с тобой взглядом и, кивнув Ирише, успеваю отойти от стойки за миг до того, как ты подходишь к ней. Чего я боюсь? Себя и своих реакций? Того, что ты все-таки вспомнишь? Тогда будет хуже.

Возможно, все не так, как кажется на первый взгляд? У нас с тобой не было истории отношений. Была моя болезненная любовь, которой я каким-то образом смог заставить тебя поддаться искушению. И это все. Может быть, именно сейчас я должен что-то понять и отпустить тебя окончательно? Остались воспоминания. Мои воспоминания. И они никак нас не связывают. Да. Теперь это очевидно. Если я переживу эту неделю, я наконец-то переболею тобой.