Роковая кукла - Клиффорд Саймак

– Ты? – задыхаясь, произнесла Сара.

– А кто еще, черт побери? – сказал я. – Он поехал и заварил кашу. А теперь моя очередь ее расхлебывать. Или тебе уже не нужен этот блок?

– Но ты ведь никогда не дрался на мечах!

– Конечно, никогда. Или ты думаешь, дрался? Что я, какой-то дикий варвар?

Тэкк все еще не пришел в себя. Я взял его за грудки и рывком поставил на ноги.

– Снимай рясу! – заорал я на него. – Мы не можем заставлять их ждать.

Я сбросил рубашку и начал развязывать шнурки на ботинках.

– Сандалии тоже снимай, – буркнул я. – Я должен выглядеть так же, как и ты.

– Они заметят разницу, – сказала Сара. – Ты совсем не похож на Тэкка.

– Если я накину капюшон на голову и прикрою им лицо, они ничего не заметят. Они не помнят, как он выглядел. И даже, если помнят, им все равно. Они собрались драться против сосунка и уверены в себе. Для них это забава.

Я встал и начал стягивать штаны. Тэкк не шевелился.

– Сними с него рясу, – попросил я Сару. – Нельзя молиться бесконечно. В конце концов им надоест ждать. Неужели ты хочешь, чтобы они пришли сюда с облавой?

– Давай все бросим, – предложила Сара. – Следует признать свое поражение и вернуться назад по тропе…

– Они будут нас преследовать, – ответил я. – Мы не сможем от них оторваться. Снимай же с него рясу!

Сара сделала движение в сторону Тэкка, и тут он неожиданно ожил. Он быстро расстегнул ремень и, сорвав с себя рясу, бросил ее мне. Я надел ее и, закутавшись, натянул на голову капюшон.

– Ты ведь никогда не держал в руках меча, – продолжала уговаривать Сара. – А против тебя они выставят своего лучшего бойца.

– У меня есть одно преимущество, – возразил я. – Их лучший боец, как бы хорош он ни был в схватке, будет убежден, что ему противостоит неумеха. Наверняка, он будет беспечен, потому что настроится не на бой, а на спектакль. И не станет особенно стараться. В общем, ему захочется показать себя, устроить красивое зрелище. Если мне удастся к нему приблизиться…

– Майк…

– Сандалии, – требовательно сказал я.

Тэкк швырнул их в мою сторону, и я обулся. Он стоял перед нами почти голый, на нем были только грязные мятые трусы. Он был самым тощим человеком, какого мне когда-либо приходилось видеть. У него был невероятно впалый живот, казалось, прилипший к позвоночнику. Все его ребра можно было без труда пересчитать. А ноги и руки были похожи на обтянутые кожей палки.

Я наклонился, чтобы поднять ремень с ножнами для меча, а затем обернул его вокруг талии. Вытащив меч, я с опаской рассмотрел его. Это было тяжелое, неудобное оружие, тронутое кое-где ржавчиной и не особенно острое. Я ввел меч обратно в ножны и, подняв щит, закрепил его у себя на руке.

– Удачи, Майк, – сказала Сара.

– Благодарю, – ответил я. Но я не испытывал чувства благодарности. Этот паршивый идиот сначала влез не в свое дело, все испортил, а теперь мне приходится браться за грязную работу. Глубоко в душе, что было особенно печально, я отнюдь не был уверен, что впрягаюсь в упряжку, которую смогу потянуть.

Я взобрался на Пэйнта. Как только он развернулся и уже готов был рвануться с места, Тэкк вдруг подбежал и, загородив мне путь, протянул куклу, видимо, предлагая ее взять.

Я сделал выпад ногой и ударил его по руке. Кукла, выбитая из его ладони, полетела в сторону, упав рядом с тропой.

Пэйнт, окончательно развернувшись, ныряя, побежал вниз с холма. Кентавры находились на прежнем месте. Я опасался, что столкнусь с ними, когда они будут подниматься по тропе в поисках Тэкка.

При моем появлении стадо разразилось оскорбительным ржанием. Мы выехали на плато, где собрались кентавры, и Пэйнт поскакал к ним резвым аллюром. Один из кентавров выбежал нам навстречу, и Пэйнт, приблизившись, остановился напротив него.

У кентавра был точно такой же, как у меня, щит, а ремень, на котором висел меч, был перекинут через плечо.

– Ты возвратился, – сказал он. – А мы думали, что ты уже не появишься.

– Я и сейчас пришел с мирными намерениями. Неужели нет другого способа договориться?

– Мир – это трусость.

– Вы настаиваете? – спросил я.

– Да, – ответил он, – другого честного способа нет.

Он явно издевался надо мной.

– Если мы заговорили о чести, – продолжал я, – могу ли я быть уверен, что после того, как убью тебя, я действительно получу шар?

– Ты говоришь, что убьешь меня, как будто для тебя это раз плюнуть.

– Кто-то из нас должен умереть, – заметил я.

– Верно, – усмехнулся он, – и это будешь ты.

– Но, если предположить, что ты ошибаешься, – настаивал я, – как быть с шаром?

– Если случится невероятное и ты останешься жив, – сказал он, – тебе его принесут.

– И мне позволят спокойно уйти?

– Ты оскорбляешь меня, – холодно заявил он. – И ты оскорбляешь мое племя.

– Я никогда здесь не был, – возразил я. – И не знаю обычаев твоего племени.

– Мы – честные, – сказал он сквозь зубы.

– В таком случае, – предложил я, – приступим к делу.

– Нужно соблюдать правила, – сказал он. – Каждый из нас должен отъехать назад и встать лицом друг к другу. Ты видишь вымпел на шесте?

Я кивнул. Кто-то в толпе кентавров держал в руках шест с привязанным к его концу обрывком замызганной тряпки.

– Когда вымпел опустят, – объяснил он, – начнется бой.

Я снова кивнул и пришпорил Пэйнта пятками, понуждая его развернуться. Я отъехал на несколько шагов и повернул Пэйнта мордой в сторону своего противника. Кентавр тоже развернулся.

Теперь мы стояли друг против друга, как рыцари перед поединком. Шест с грязной тряпкой был все еще поднят вверх. Кентавр обнажил свой меч, я последовал его примеру.

– Ну что, Пэйнт, старая кляча, – сказал я, – здорово мы влипли!

– Высокочтимый сэр, – ответил мне Пэйнт, – в этой ситуации я постараюсь сделать все от меня зависящее.

Шест с тряпкой опустился. Мы ринулись вперед одновременно.

Пэйнт набрал полную скорость уже после двух качков на своих полозьях, а кентавр с грохотом надвигался на нас, вырывая копытами из земли большие куски дерна и далеко отбрасывая их назад. Свой меч он держал острием вверх, а щитом прикрывал голову. Как только мы сблизились, кентавр издал душераздирающий боевой клич, уже одного этого звука было достаточно, чтобы кровь застыла в моих жилах.

С момента падения вымпела не прошло и двух секунд (конечно, если действительно минуло две секунды, как мне показалось) а я уже очутился нос к носу с кентавром. За эти секунды в моем лихорадочно заработавшем мозгу прокрутилась по меньшей мере дюжина коварных уловок, с помощью которых я должен был перехитрить своего противника, и так же мгновенно все эти уловки были мною отвергнуты. В последний миг перед столкновением я понял, что ничего не смогу ему противопоставить, кроме одного: сначала отразить удар его меча щитом, а потом постараться любым способом нанести ответный удар.