Собор - Роман Злотников

Врач запнулся на полуслове. Он представился сразу по появлении этого пациента в клинике, приходит в палату несколько раз на дню, медсестра, обращаясь к нему в присутствии больного, неоднократно упоминает его имя-отчество, а этот пациент делает вид, что едва может вспомнить, как его зовут. Это… скандал!

— Так вот, — пациент продолжал размеренным, спокойным тоном, но медсестра почувствовала, что от этого спокойствия у нее вдруг стали стынуть ноги, — мы с вами знакомы не так давно, но, я думаю, вы многое обо мне слышали. Одна из причин, по которой я оказался в этом разваливающемся без капремонта здании, вместо того чтобы быть, скажем, в Швейцарии или Штатах, это то, что здесь я мог бы заниматься работой, не прерываясь ни на день. Вы уже украли у меня три дня. Я согласился с этим потому, что действительно чувствовал себя плохо. Сегодня четвертый день. А что касается меня самого — запомните, только я принимаю решения, чем мне заниматься и как провести любой из оставшихся мне дней. Если вы этого до сих пор не поняли, я найду способ вам объяснить.

В палате повисла напряженная тишина. Медсестра вжалась в спинку стула, кляня все на свете за то, что оказалась в палате в этот момент. Заведующий был чрезвычайно самолюбив, и можно было ожидать, что он постарается избавиться от свидетельницы выволочки, которую ему устроили, как нашкодившему котенку.

— Вы смеете мне угрожать? — Заведующий пытался держаться гоголем, но его выдал дрогнувший голос.

— Оставьте, — устало произнес пациент, — кто вы такой, чтобы МНЕ заниматься вашим запугиванием. Я попытался вам объяснить.

Заведующий, оскорбленно поджав губы, встал и гордо вышел из палаты. Медсестра, обмерев, сидела на стуле. Пациент мягко попросил:

— Принесите телефонную трубку.

От его доброжелательного голоса у нее немного отлегло. Она вытащила трубку из гнезда радиотелефона и передала ее больному. Он набрал какой-то номер и приложил трубку к уху:

— Георгий, это я. — В трубке что-то радостно забормотали, пациент поморщился и кивнул, будто собеседник на том конце мог его видеть. — Хорошо, но все после, а я бы хотел сегодня видеть Рудого. — Он сделал паузу, слушая ответ. — Не волнуйся, пропустят. Да, еще позвони в усадьбу, я хочу, чтоб вечером заехал Андрей. — Он нажал клавишу сброса, в трубке тренькнуло, и Богородцев начал набирать новый номер. Медсестра тихонько подошла к двери и выскользнула в коридор.

Рудой появился через полтора часа. Порфирий Исакович сильно сдал за последнее время. Увидев Рудого, испуганно вползающего в палату, хозяин даже испытал некоторое удовлетворение. Последнее время его начали посещать мысли о вечном. Так вот то, что он в свое время ограничил деятельность Рудого, несомненно, зачтется ему среди добрых дел. Когда он прищучил Рудого, то еще не представлял полностью всех масштабов его свершений. Количество трупов за спиной тогда еще вальяжного и полного амбиций Порфирия Исаковича исчислялось десятками. По объемам пролитой крови он мог соперничать только с ныне покойным Станиславом Владимировичем. Но тот был еще и извращенцем. Хозяин усмехнулся: «Ай-ай-ай, я скатываюсь в безудержный цинизм».

— Садись, Порфирий.

Рудой рухнул на стул, будто ему подрубили колени. Хозяин некоторое время разглядывал посетителя. А Порфирию Исаковичу казалось, что взгляд Богородцева жжет, как раскаленная сковорода. Но, в отличие от карася, он не смел пошевелиться.

— Как дела с чемпионатом?

Тут были проблемы, которые оказались выше понимания Порфирия Исаковича. Он чувствовал, как из его рук уплывает власть. На последнем заседании исполкома он увидел много новых людей. Когда выяснилось, что это новые представители областных советов, он попытался перенести их утверждение в качестве членов исполкома, но это ему не удалось. Решения последнего заседания также были на грани того, что он мог допустить, следуя плану хозяина. Однако рассказать о них хозяину он был не в силах. Оставалось руководствоваться принципом Ходжи Насреддина: либо помрет ишак, либо я, либо султан. Хотя первый и последний допуски были менее вероятны.

— Все нормально, Константин Алексеевич. В здании уже закончили прокладку телеарматуры. Получили подтверждение об участии из США, Германии, Израиля, Норвегии. Ждем ответов еще из двух десятков стран. Рейтинги тоже растут. С тех пор как мы сняли некоторые ограничения в правилах, зрительский интерес резко поднялся.

— С областными советами больше проблем не возникало?

Конечно, проблемы были. Дело в том, что старые, проверенные кадры стали почему-то массово сменяться какими-то новыми людьми. Но внешне все было пристойно. К тому же подготовке к чемпионату это не мешало. Наоборот. Некоторые области вдруг оказались обладателями довольно сильных команд. Так что и эту проблему поднимать не стоило.

— Нет, с тех пор как вы помогли с председателем Пермского областного совета, остальные ведут себя тише воды, ниже травы.

— Порфирий, в свое время я просил тебя не афишировать это дело, а ты?

Порфирий вжал голову в плечи и опустил глаза. Он посылал несколько человек поговорить с особо строптивыми, и посланцы намекали на интересные подробности смерти строптивца из Перми. Но разговоры велись с глазу на глаз. Как ОН смог узнать? Рудой осторожно поднял глаза. Хозяин лежал безразлично, уставя взгляд в потолок и размышляя о чем-то своем. Порфирий перевел дух. Признаков серьезного недовольства не просматривалось.

— Как твои легионеры?

Рудой замялся. Среди тех, кто выжил в боях зарубежных бойцовых клубов, оказался невероятно большой процент выбывания. Ребята из провинциальных клубов Иркутска, Новгорода, Ростова, тренирующиеся по каким-то своим, весьма странным, методикам, вышибли массу легионеров еще на уровне отборочных туров.

— Прекрасно, многие зарубежные команды будут состоять только из них.

— А наша?

Но Рудой почувствовал, что этот вопрос хозяин задал с особым интересом, поэтому не рискнул соврать:

— С нашей я еще не до конца определился.

— Хорошо. — Хозяин как-то весомо замолчал.

То, что он сейчас собирался сказать, а главное, то, что в результате этого произойдет, вдруг показалось ему слишком грязным. Но он привык все доводить до конца. Судьба сделала их врагами, а он не привык оставлять безнаказанными своих врагов.

— У меня есть еще один человек для твоей команды… Впрочем, ты с ним уже встречался.

Как ни странно, подобное начало Рудого не насторожило. Хозяин хочет составить протекцию. Что ж, всегда пожалуйста. Тем более он считал, что догадывается, о ком идет речь. Последнее время хозяин уж очень сблизился с этим выскочкой с акульими зубами. Прямо братья не разлей вода. Неплохо будет, если хозяин убедится, что его дружок не настолько крутой, как хочет выглядеть.

— И кто же это? — спросил Порфирий Исакович.

В следующее мгновение его лицо покрылось испариной, а кожа приобрела мертвенный оттенок. Хозяин ответил на вопрос:

— Ты знаешь его под именем Серая Смерть.

2

Серая Смерть бежал легким размашистым шагом. Сегодня желание убивать спряталось куда-то внутрь, сейчас его гнало жгучее чувство одиночества, ревности и еще чего-то такого, что рвалось из души, но не имело названия. Когда он осознал, что бежит в сторону Озера, сразу пришло непреодолимое желание увидеть волхва или, хотя бы краем глаза, тот лес, в котором располагалось святилище. Те могучие деревья, будто оставшиеся в великом прошлом. Но он знал, что сам пройти не сможет. Он изгой, его не примет ни один волхв или старейшина. Не пропустит и сам лес. Он бежал уже несколько часов, как вдруг почувствовал, как где-то, немного севернее, расплескалась на весь лес веселая аура отроков. Младший брат тоже почувствовал это веселье и недовольно заворчал. Всю дорогу он недовольно пытался утянуть Серую Смерть туда, где чувствовалась свежая кровь, но тот не обращал внимания. Его жажда и его воля были сильнее. Серая Смерть остановился. Там, где отроки, обязательно должен быть волхв или хотя бы старейшина. В его сердце закрался было страх, но он тут же зло усмехнулся. Откуда им знать, что он здесь? Если бы они знали, то давно нашли бы его. Кто мог бы помешать им сделать это на ЭТОЙ земле? Серая Смерть пригнулся, опустился на четвереньки и рванул вперед неестественной для человека, но такой удобной для него волчьей рысью. Примерно через полчаса он услышал молодые голоса. Серая Смерть осторожно выглянул из-за кустов. Отроки стайкой вились вокруг высокого, крепкого скандинава. На его плече сидела выдра и поводила по сторонам умной мордой. Они оба тут же заметили пришельца. Серая Смерть выругался про себя и прыжком выскочил на поляну. Над поляной повисла мертвая тишина.

— Кто ты? — хрипло спросил Серая Смерть?