Орикс и Коростель - Маргарет Этвуд

— И какой у тебя общий счет? — из вежливости спросил Джимми.

— Набираешь три тысячи, — ответил Коростель, — становишься Гроссмейстером. — То есть Коростель эти три тысячи набрал, иначе не стал бы говорить.

— Замечательно, — сказал Джимми. — А приз тебе дали? Хвост и уши?

— Давай я тебе кое-что покажу, — сказал Коростель. Он подключился, зашел на сайт, загрузил. Появилась знакомая надпись: «АРХАИТОН», под наблюдением Беззумного Аддама. Адам давал имена живым тварям, Беззумный Аддам дает имена тварям мертвым. Хотите сыграть?

Коростель кликнул «Да» и ввел кодовое имя: Красношеий Коростель. Над именем появился значок латимерии. А потом надпись, которой Джимми раньше не видел: Добро пожаловать, Гроссмейстер Красношеий Коростель. Вы выбираете общую игру или игру с другим Гроссмейстером?

Коростель выбрал второе. Хорошо. Выберите чат, Беззумный Аддам вас ждет.

— Беззумный Аддам — это человек? — спросил Джимми.

— Это группа людей, — ответил Коростель. — Или группы.

— И чем они занимаются, эти Беззумные Аддамы? — Джимми чувствовал себя дураком. Все равно что смотреть старые шпионские фильмы — про Джеймса Бонда, например. — Кроме подсчитывания шкур и черепов.

— Смотри. — Коростель вышел из «Архаитона», хакнул сайт плебсвилльского банка и оттуда перескочил на сайт производителя запчастей для солнцекаров. Он кликнул по изображению колпака, и на экране появилась папка «Красотки ПолныйГоляк». У картинок не было имен, только даты, он выбрал одну, перегнал ее на лист кувшинки в лабиринте, оттуда перескочил на другой, затер следы, открыл файл и загрузил картинку.

Фотография Орикс — Орикс, которой лет семь или восемь, обнаженной Орикс, только венки и ленточки. Взгляд, что она подарила Джимми, прямой, пренебрежительный, всезнающий взгляд, который поразил его, когда ему было — сколько? Четырнадцать? У него до сих пор хранилась распечатка, он сложил ее и спрятал подальше. Она — его личная, эта фотография: его вина, его стыд, его желание. Зачем Коростель сохранил ее? Украл ее.

Джимми будто пыльным мешком огрели. Что она тут делает? — хотелось закричать ему. — Она моя! Отдай ее мне! Его опознали, все пальцы тычут в него, лица хмурятся, а чокнутый клон Бернис уже разводит костер из его белья. Его настигла кара, но за что? Что он сделал? Ничего. Только смотрел.

Коростель подвел курсор к левому глазу девочки, кликнул по радужке. Это был гейт: на экране открылось окно конференции.

Приветствую, Гроссмейстер Коростель. Введите свой код.

Коростель ввел. Появилась новая фраза: Адам именовал живых тварей. Беззумный Аддам их переделывает.

По экрану поползли электронные бюллетени, с местами и датами — судя по всему, отчеты КорпБезКорпа с пометкой «Только для защищенных адресов».

Крошечные осы-паразиты проникли на объекты, где выращивают «ПухлоКур»; оказалось, что осы являются переносчиками модифицированной формы ветряной оспы, которая смертельна только для «ПухлоКур». Зараженные объекты пришлось сжечь с целью не допустить распространения заболевания.

Новый вид обычной домашней мыши, питающейся изоляцией электропроводки, был обнаружен в Кливленде. Мыши явились причиной беспрецедентного количества пожаров в домах. Меры контроля находятся на стадии тестирования.

Кофейные зерна «Благочашки» были уничтожены новым видом долгоносиков, у которого обнаружился иммунитет ко всем известным пестицидам.

Маленькие грызуны, гибрид дикобраза с бобром, появились на северо-западе. Они забираются под капоты припаркованных автомобилей и грызут ремни вентиляторов и системы трансмиссий.

Микроб, поедающий гудрон в асфальте, превратил в песок несколько межштатных трасс. В районах катастроф введен карантин.

— Что происходит? — спросил Джимми. — Кто всем этим занимается?

Бюллетени исчезли, появилась новая надпись: Беззумному Аддаму нужны новые идеи. У вас они есть? Поделитесь с нами.

Коростель напечатал: Извините, перерыв. Должен идти.

Хорошо, Гроссмейстер Красношеий Коростель. Поговорим позже. Коростель закрыл окно.

У Джимми появилось нехорошее чувство — оно впервые возникло, когда сбежала мать: ощущение запретного, будто распахнулась дверь, которая должна быть закрыта, будто в подземелье, у него под ногами, бурлит какая-то секретная жизнь.

— Что это было? — спросил он. Может, все это фигня, сказал он себе. Может, Коростель просто выпендривается. Может, Коростель сам все это придумал, хитрый розыгрыш, чтобы Джимми напугать.

— Я точно не знаю, — ответил Коростель. — Сначала думал, очередная свихнувшаяся организация, типа «Освободите животных». Но это серьезнее. Кажется, они борются с аппаратом. Со всей системой, хотят ее уничтожить. Человеческих жертв пока не было, но им это явно под силу.

— Тебе нельзя туда лезть! — ахнул Джимми. — Тебе нельзя с ними связываться! Кое-кто может подумать, что ты с ними заодно. А что, если тебя поймают? На «Мозгоплавке» окажешься! — Джимми очень испугался.

— Не поймают, — сказал Коростель. — Я всего лишь смотрю, что и как. Но сделай одолжение, не упоминай об этом в письмах.

— Ясное дело, — сказал Джимми. — Но зачем вообще рисковать?

— Мне просто любопытно, — ответил Коростель. — Я сижу у них в приемной, дальше меня не пускают. Наверное, они из Компаундов или учились в Компаундах. Они слишком сложные биоформы выводят. Не думаю, что такое могут создать в плебсвиллях. — Он искоса посмотрел на Джимми — этот взгляд (как теперь понимает Снежный человек) означал доверие. Коростель ему доверял. Иначе не показал бы эту конференцию.

— Может, это ловушка КорпБезКорпа, — сказал Джимми. Они имели привычку открывать такие проекты, а потом отлавливать подрывные элементы. Он слыхал, это называется прополкой. Говорят, в Компаундах полно таких потенциально смертоносных ходов. — Будь осторожнее.

— Конечно, — ответил Коростель.

Но Джимми хотелось спросить о другом: Почему из всех возможностей, из всех гейтов ты выбрал ее?

Но он не мог спросить. Не мог выдать себя.

В Уотсон-Крике случилось еще кое-что — важное, хотя Джимми тогда не обратил внимания.

В первую ночь, когда Джимми спал на выдвижном диване, он услышал крики. Сначала подумал, что снаружи — в академии, например, полно было шутников, — но крики доносились из комнаты Коростеля. И кричал Коростель.

Не просто кричал — орал. Без слов. И это происходило каждую ночь.

— Тебе что-то снилось, — сказал Джимми наутро, после того, как услышал крики в первый раз.

— Мне ничего не снится, — сказал Коростель. Он ел и смотрел в окно. Для своих габаритов ел он очень много. Дело было в скорости метаболизма: Коростель сжигал все, что поглощал.

— Всем снятся сны, — сказал Джимми. — Помнишь, мы в школе изучали быстрый сон?

— Это когда мы кошек мучили?

— Виртуальных кошек, ага. И те кошки, которым ничего не снилось, сходили с ума.

— Я не помню, что мне снится. Возьми еще тост.

— Но тебе должно что-то сниться.

— Ладно, поправка принята, формулировка неверна. Я не имел в виду, что мне вообще ничего не снится. Я не сумасшедший — значит, что-то снится. Гипотеза, доказательство, вывод, если А, значит, не Б. Достаточно? — Коростель улыбнулся и налил себе кофе.

Коростель своих снов не помнил. Теперь их помнит Снежный человек. Хуже того: он не просто помнит их, он в них живет, тонет в них, застрял в них. Каждый момент, что он прожил за последние месяцы, когда-то приснился Коростелю. Неудивительно, что он орал.

= 9 =

Поход

Через час Снежный человек наконец выходит из бывшего парка. Он уходит все дальше в глубь материка, по разгромленным бульварам, авеню, улицам и дорогам плебсвилля. Повсюду разбитые солнцекары: одни покорежены в автокатастрофах, другие сгорели, третьи стоят себе, словно хозяева припарковали их и ушли. Попадаются грузовики и фургоны, топливные модели, старые газовые машины и дизеля, вездеходы. Несколько велосипедов, несколько мотоциклов — неплохой выбор, учитывая тот кошмар, что сутками творился на дорогах. На двух колесах можно лавировать между машинами, пока не упадешь, пока кто-нибудь в тебя не выстрелит или не врежется.

Полужилой район — магазины на первых этажах, теперь все разграблены; темные квартирки наверху. Большинство дорожных знаков на месте, в них зияют дыры от пуль. Люди хранили обычные свинцовые пули, которые были до пистолетов-распылителей, хотя в плебсвиллях запрещалось иметь любое оружие. Снежный человек не нашел ни одной пули — старого ржавого ружья, которое можно ими зарядить, у него тоже нет.