СССР: вернуться в детство 6 (СИ) - Войлошников Владимир

— Я что-то не поняла, — нахмурилась мама, — куда это — к вам? А ты учиться не собираешься, что ли?

— Честно? — я включила греться чайник и плюхнулась на стул. — Нет. Я уже-то научилась до опупения. Часть хочу экстерном сдать, экстернат с этого года разрешили. Частично на свободное посещение оформлюсь.

— Опять? — расстроилась мама.

Нда. Только я стала как все порядочные!

— Да, — твёрдо ответила я.

Надоела мне учебная фикция. Хочу снова книжки писать. Столько идей в черновиках! К тому же замаячила идея с игровыми проектами. Даёшь советскую экспансию игровых трендов на мировой рынок! Кстати вот, «Дюна» Фрэнка Герберта до сих пор не переведена, а игра по ней получилась бы офигенная. Интересно, надо как-то с автором согласовывать, если делаешь настолку по книге? Надо озадачить дядек из комитета.

— Федя, пошли ко мне! Пусть они тут секретничают. Будешь в солдатики играть?

Мы ушли в комнату, и я выдала Федьке разноцветных солдатиков из набора, которых он сразу начал расставлять на ковре. А я в уме формулировала, как запрос по авторскому праву задать.

Тут надо сказать, я в последнее время обнаглела. Иногда даже по телефону не звоню, подойду к картине и говорю: «Тащмайор, мне надо то-то и то-то». Вот и сейчас. Прямо наговорила им. Пусть-ка юристов по авторскому праву потеребят, а то я сижу, весь мозг сломала.

С другой стороны, мы же хитрые. Возьмём и немножко подкорректируем имена, сюжетные линии… Или вообще не будем мучиться и сочиним что-нибудь общее. Вот, к примеру: освоение Марса. Или лучше освоение какой-нибудь условной далёкой планеты. Борьба за ресурсы и всякое такое. Или ещё проще — поселения на условно новом материке, тоже ресурсы, от которых зависит постройка городов, дорог и прочего. А карту сделать не статичную, а с возможностью стыковать блоки по типу пазлов. Или про эпические битвы с инопланетянами. Такое можно? Ну, хотя бы с космическими пиратами? Это же как бы борьба за доброе дело будет? О! Можно придумать что-нибудь про освобождением кого-нибудь хорошего от каких-нибудь плохих. И ещё мне нравились игры, когда все люди в команде играют не друг против друга, а вместе — против игры. Типа, надо спастись после крушения или масштабной аварии, такое. Эх, жаль про апокалипсис и зомби нельзя…

Я подскочила и прошлась по комнате. Собственно — а почему нельзя? Пишем небольшой рассказ-приквел к игре. Допустим, далёкое будущее, сбежавшие на какую-нибудь планету злобные капиталисты-эксплуататоры хотели изготовить биологическое оружие, а получили зомби-вирус. И дальше попёрло по классике!

Эва! Если так развернуть, так я могу и роман про зомбятню написать, а? Надо будет сперва с рассказом попробовать. Страсти-мордасти у меня иногда неплохо получались, а с таким романом запросто получится и на зарубежный рынок вломиться, наши зарубежные нетоварищи такое съедят в любом количестве! Да и настроение в обществе у них сейчас подходящее. Наши в девяностые постап вон как хватали.

В общем, надо завтра Сергеичу объявить, что на учёбу я буду ходить сильно избирательно. Хватит с меня. Пусть как хотят справки мне выправляют.

— Оля! Смотри! Красные идут в атаку!

— Слушай-ка, я же недавно ещё танчики купила и совсем про них забыла! — я залезла в шкаф и вытащила слегка помятую картонную коробочку. — Держи. Думаю, это здорово изменит все расклады.

Федька так азартно играл, что я не утерпела и пошла ползать с ним по полу. Нет, у меня к нему положительно бабушкинские чувства. Потом за ними приехал Женя, попил чаю и умчал семейство домой. А я попыталась лечь спать — и поняла, что не могу. Полежала — встала — села карту рисовать. Этого вот материка, на который приплывают переселенцы. Так и назовём: «Переселенцы». Нечто похожее в прошлом будущем я видела, но мне хотелось сделать немного более приближенным к реальности. С нюансами и игровыми действиями. Ладно, не буду текст перегружать, но просидела я до утра, когда с изумлением услышала заоравший будильник.

После чего с лёгким сердцем объявила, что учиться не пойду, потому что сплю. Вот так.

Короче, чувствую я, ждёт меня весёлый переходный возраст. В прошлый раз я была натурально волшебный дурностай, даром что отличница с книжечкой. В этот раз я сильно надеюсь, что взрослая голова поможет забороть гормональные бури, но отчётливо осознаю маловероятность подобного исхода. Надо что-нибудь серьёзное предпринять. Бункер, что ли, выкопать и прятаться в нём, как только психидорошность накатывает? Защищать ближних. От себя.

Не знаю прямо.

На этой позитивной ноте я с чистой душой уснула. Молодец, чё.

ЛОВКОСТЬ РУК. И УМА

И приснился мне сюжет. Отличный фэнтезюшный сюжет, между прочим! В девяностых такие шли валом — эльфы, орки, гоблины и прочее. Волшебные предметы. Проснулась озадаченная. Сразу вспомнила дяденьку из союза писателей, который (сто пудов) с пеной у рта помчится впереди демонстрации таких же идейных борцунов клеймить мой отход от соцреализма.

Чё делать, блин?

Я уныло побрела завтракать (даром что два часа дня — я легла-то в семь!), размышляя о тяготах советского писательства. И тут меня осенило! Нет, я натурально гений!

Кто сказал, что фэнтези нельзя? Фэнтези в СССР был просто вал! Единственное, требовалось поставить меточку, которая фактически работала абсолютной индульгенцией: «детская литература»! Точнее, «для детей и юношества». Получится, конечно, как в том анекдоте про сказку «Морозко»: «Мне чёт не понравилось. Сексу мало!» С другой стороны, его у нас и так мало. Да и не такой уж я писатель эротики. А что-нибудь лёгкое про поцелуи и в советских подростковых книжках сплошь и рядом — хоть «Милый Эп»* возьмите.

*Весьма популярная в позднем СССР

книжка для юношества.

Автор — Геннадий Михасенко.

Значит — решено! Будем писать фэнтези под прикрытием.

Пришла с работы на обед бабушка, заглянула ко мне:

— Оля, ты что — заболела?

— Нет, ба, — я тюкала в клавиши, не отрываясь от монитора, — у меня новая книга. Ты погоди пока, вечером поговорим, ага?

Какое счастье, что у меня бабуля покладистая, вы не представляете. Не стала над душой стоять, нудеть, выспрашивать. Сказала сама себе: «М-гм!» — и пошла. А я осталась в мире эльфов. Вот Вовка будет читать, оборжёт меня. Да и ладно! Пока прёт, буду строчить. Кстати, надо господам-товарищам подкинуть идею, что даже если какие-то тексты на внутренний рынок им покажутся слишком развлекательными, на внешний они как раз пойдут на ура. И продаваться будут хорошими тиражами. А это опять что? Опять валюта. Пиши, Оля! Родина тебя не забудет…

20. ДЕКАБРЬ

РЕКЛАМЩИКИ

1 декабря 1987, вторник

«Шаманка»

Оля

Сергеич привёл мне человека, который, наверное, был предупреждён и морально подготовлен относительно того, с кем будет иметь дело, потому что не таращил на меня глаза, не удивлялся чрезмерно и не пытался разговаривать со мной как с умственно отсталым бабуином.

— Значит, так, — честно сказала я. — Кто заказывает музыку, тот и девушку танцует — против этого возражений нет, я надеюсь? Мы снимем, и вы сошьёте так, как я скажу. А если мне не понравится, перешьёте ещё раз — до тех пор, пока меня не устроит картинка и подача. И скорость, главное, скорость, дядя! Вот это медленно и печально нам не надо. Мы бобры, веселы и так далее. Итак, смотрим в сценарий.

Я предъявила человеку бумажки (я уж не знаю, кто он — сценарист там, режиссёр, оператор или всё в одном лице — не спросила). Дядька прочитал.

— Какой странный у вас сценарий.

— Потому что это четыре сценария, чтобы не было однообразия.

— Четыре? Таких маленьких?

— Да. И, пожалуйста, никаких изменений в диалогах.

И началось! Мы спорили над текстом. Не то что бы ругались, но препирались изрядно. Основные аргументы: «так не делают!» и «да и пофиг, что так не делают, мне так надо!»

— А вот эти люди…

— Это всё наши. Только не знаю, как дедов снимать, надо узнать, им вообще можно лица публично показывать или нет.