Под черным флагом - Андрей Васильев

— Не люблю я этого — поморщился я.

— Никто не любит, кроме Валяева — жестко сказал Зимин. — Но ты быть обязан и это не просьба. Вопросы?

— В смокинге? — мученически спросил я. — Или в костюме можно?

— Да ты романтик — хохотнул Зимин. — Тема бала будет известна числа пятнадцатого, они у нас не просто так, они у нас костюмированные. В том году Римская империя была, а до этого детский утренник изображали. Видел бы ты Вежлеву в красной шапочке! Валяев потом еще месяца три себя педофилом чувствовал!

Час от часу не легче! И опять Вика с платьем обломалась, бедолага…

Я уже почти совсем собрался уходить, как вспомнил, о чем хотел еще поговорить.

— Максим Андрасович, а вот награда за конкурс, ну, которая Самый Главный Приз. Не слишком ли?

— Мы это обсудили и даже вынесли этот вопрос на совет директоров, что нетипично — понимающе сказал Зимин. — Совет сказал «Пусть будет». Отведем победителя на третий этаж, там поводим по сценаристам, ничего такого. А ты что, не в курсе ситуации?

— Мне очень стыдно — но нет — твердо сказал я. — Кто с вами из моих этот вопрос утрясал?

— Вика — удивился Зимин. — Она сказала, что ты в вроде как теме, что не против и вроде даже сказал ей, чтобы она этот вопрос решила, ну я так понял. Постой-постой…

— Стою — мрачно ответил ему я. — Но кажись, не очень твердо. Однако распустил я их.

— Не их — безжалостно сказал Зимин. — Ее. Кстати, я тебя предупреждал.

— Было дело — покаянно вздохнул я. — Не внял я, не прислушался, каюсь. Но ничего, не все еще потеряно. В смысле, ничего непоправимого не произошло. Хорошая вздрючка — это дело такое, способствует нахождению истины.

— Ну, ты не усердствуй особо. — Зимин потрепал меня по плечу. — Девка она хорошая. А что до рвения — для тебя, дурака старается. Опять же дело молодое, мозгов еще нету, просчитывать ходы не умеет, так что не лютуй особо.

— Постараюсь — пообещал я мрачно.

— И ты сам хорош. — Зимин сыпанул соли на свежие раны. — Дело подзабросил, в редакции почти не бываешь. Непорядок это, любезный друг, вот я что тебе скажу.

— Сам знаю, как раз по дороге об этом думал — я еще раз вдохнул. — Но игра. Она столько времени и сил забирает, ужас просто.

— Ну, а кому сейчас легко? — язвительно-сочувственно отозвался Зимин. — Крутись как-то, но подчиненных забрасывать не дело. Они от этого хиреют и мысли всякие фрондерские в голове начинают бродить. Один у тебя там уже и спиваться начал, между прочим.

Какая информированность, погляди-ка.

— Ладно, будем считать, что хвоста я тебе накрутил — демократично сказал Зимин и подтолкнул меня к выходу. — Все, свободен. У меня тоже дел еще как у дурака махорки.

Мы пожали друг другу руки и уже у двери он мне сказал-

— А Вику свою особо не прессингуй, нормальная она у тебя. Будь мудрее.

Я промолчал и вышел из кабинета.

— А, Никифоров — встретил меня язвительный голос Елизы. — Как это ты меня сумел миновать?

— Удачно — пискнул я, устремляясь к лифту. — Повезло мне.

На ресепшен меня уже ждали.

— Харитон Юрьевич, позвольте мне вас проводить к машине — сделала книксен рыжеволосая Дарья, явно копируя сцену из какого-то фильма.

— Извольте — удивленно сказал ей я. — А к какой машине?

— Позвонила Елиза Валбетовна, сказала, что нечего вам по метро тереться — пояснила мне Дарья. — А если она сказала…

— Да понятно все — махнул рукой я. — Кто с ней спорить будет, тот до утра не доживет.

В глазах Дарьи огоньком метнулся страх, как будто я сказал что-то очень пугающее.

У самой машины она как-то тайком сунула в ладонь бумажку и одарила еще одной улыбкой.

— Спасибо за ваш визит — заученно сказала она. — И мы всегда будем рады вас видеть снова.

— А уж я то! — ответил я вежливостью на вежливость.

— И слышать — тихо-тихо прошелестела Дарья.

В машине, когда мы отъехали, я развернул бумажку. Два телефона — городской и мобильный и приписка «Я буду ждать. Даша».

По всем законам кинематографии я должен был эту записку скомкать и, опустив стекло, выкинуть ко всем чертям. Но так то в кино, а у меня-то жизнь, да еще такая непредсказуемая, и никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь. И уж коли девушка красивая сама телефон дала, да еще и намеки всякие строила, то это как медаль получить, и потом ее в кармане таскать — и глупо и нелогично. Опять же вон она какая рыжая, да еще и зеленоглазая… Телефоны с бумажки отправились в коммуникатор, подальше положишь — поближе возьмешь.

Ну, а что до Вики… Не буду я никакого фитиля ей крутить, ни к чему это пока. Подожду маленько, спешка дело такое, никчемушное и зачастую вредное. Пусть покомандует, расслабится, силу почувствует, а я на все это погляжу со стороны. Там и увидим, чего она хочет, капля власти, она как лакмусовая бумажка — раньше или позже покажет, что к чему. Может это и неправильный вывод из полученной информации, да и в этой ситуации, но если это и ошибка — то моя ошибка. Но лучше ошибиться сейчас и здесь, по мелочи, чем потом и за большую цену. И мне очень хотелось бы убедиться в том, что Вика всего лишь старается хорошо делать свое дело. Очень…

— Ну ты и здоров спать, а! — Калле был само благодушие. Оно и понятно — корабль бодро идет под всеми парусами, на полуюте морячки тянут какую-то веселую песню, капитан Дэйзи таращится с капитанского мостика в подзорную трубу, а на горизонте маячат два острова, судя по всему те самые, нам нужные. Удачно я в игру вошел, ничего не скажешь, вовремя!

— Это мы почти на месте, что ли? — уточнил я у него.

— Ну да — кивнул Калле. — Вон тот остров, что поменьше и подлиннее, это остров Медузы, а тот, что с горой — это Стальной. Говорят, что внутри этой горы гномы себе такое жилье отгрохали, что будь здоров. Вот бы посмотреть!

— Так сходи, да и глянь — удивился я. — Делов то!

— Да кто ж мне туда войти даст? — Калле явно был изумлен моей простотой. — Гномы туда никого не пускают, да еще и стражу у входа поставили и ворота будь здоров какие. И лазы все заделали…

Надо же, какие здесь, в Архипелаге скрытные гномы. На удивление просто.

— Харрис, иди сюда, быстро! — раздался голос капитана.

Песня стихла, выражение лица Калле изменилось с безмятежного на серьезное.

— Что-то не так? — спросил у него я.

— Определенно. — Калле, увидев, как Дэйзи отдала трубу Харрису, и тот в нее уставился, обеспокоенно пощелкал языком. — И даже наверняка. Что-то совсем не так, ты не смотри, что Харрис выглядит как какой-нибудь портовый грузчик, на самом деле он очень хороший стратег и лучший из бойцов, что я видел. Что старик Ингленд, что теперь Дэйзи всегда советуются с ним по вопросам ведения боя, и он всегда дает путевые советы. И если капитан что-то заметила и позвала Харриса — дело неладно. Или нечисто.

Дело оказалось и неладно, и нечисто — когда мы вошли в пролив, который был между островами, то и слева, и справа мы увидели следы недавнего боя, причем жесточайшего. На одном острове валялись части доспехов, оружие — сломанное и целое, огромные ворота, ведущие вглубь горы, видимо в тот самый город гномов, о котором говорил Калле, были сломаны, здесь явно поработали тараном.

Второй остров, Медузы, был совсем невелик, это даже был не столько остров, сколько широкая полоса земли, с пальмовой рощей и высоченной башней, стоящей на ней. Башне тоже досталось — двери в нее были выбиты, нижняя часть была закопчена, видать ее подогревали, как банку с пуншем. В общем, невеселая картина, явно тут живые позавидовали мертвым…

— Что здесь случилось-то? — спросил кто-то из команды.

— Не знаю — мрачно ответила с капитанского мостика Дэйзи. — Но если все, что происходит в последние дни — это совпадения, то я морской еж.

— Ааааа! Приперлись, шволочи! — раздался дребезжащий и пронзительный голос и вслед за этим из верхнего окна башни в сторону фрегата полетел файербол.

Глава шестнадцатая

о том, что мудрецы не терпят простоты

— Ну ни хрена ж себе! — невольно вырвалось у меня. Впрочем, корсары тоже выразили свое недовольство происходящим использовав для этого отменную брань, и на редкость мрачные угрозы.

— Мало вам, шволота поганая? — визгливый дребезжащий голос, пришепетывая, снова резанул нам уши. — Получи, коршар, подарок!

И еще один файербол, зашипев, упал в воду.

— Опять Фурро нажрался — отметила спокойно Дэйзи. — Спивается, бедолага.

— И хвала Одноногому, что нажрался — рассудительно сказал Тревис. — Потому и попасть в нас не может.

— А был бы трезвый — может и пулять своей магией не стал бы — возразила Дэйзи. — Хотя… Поди знай, вон тут все как раскурочено. Видать серьезный бой был, вот только понять бы — с кем старый пьянчуга воевал? И еще — зачем?

— Может, до эльфов в глазах допился? — предположил штурман Билли. — Вот помню я ходил на кораблях Флейта, он бывало так ром жрал, что просто немыслимо было. От него и подох в результате.