На пути к перелому - Иван Ласкин

Ночью 7 июня меня и комиссара дивизии вызвал к себе командарм. Естественно, мы волновались, ожидая встречи с ним. Ведь противнику удалось захватить часть наших траншей, и можно было ждать от генерала И. Е. Петрова упреков.

Но Иван Ефимович спокойно выслушал наш короткий доклад, уточнил, где и на сколько продвинулся противник, расспросил о потерях и, наконец, задал свой традиционный вопрос:

- Живы ли полки?

Когда я ответил, что полки живы и дивизия фронт держит, командарм встал и произнес тихо:

- Мы не ошиблись, что на это опасное и ответственное направление поставили вашу дивизию... Такого сильного удара врага за семь месяцев обороны Севастополя мы еще не испытывали. Сегодня главная тяжесть пришлась на сто семьдесят вторую. Она оказалась в центре главного сражения. Да, потери большие, но полки не сломлены. А раз живы они, будет жить и оборона.

Генерал И. Е. Петров пообещал выдвинуть на наше направление противотанкистов, поддержать нас огнем армейской и береговой артиллерии.

Мы вышли из домика и торопливо зашагали на свой наблюдательный пункт.

Известно, что, когда люди не знают реальной обстановки, они могут потерять уверенность в своих силах, поддаться панике. А после сегодняшнего боя многие из воинов не знали положения даже в своей роте и тем более у соседа. Надо было непременно довести до бойцов действительное положение на фронте, поставить задачи на завтра, укрепить в них веру в свои силы.

Той ночью ни один солдат, ни один командир не уснул ни на минуту. Стрелки и пулеметчики рыли для себя окопы в тяжелом грунте или приспосабливали для укрытия и стрельбы воронки и траншеи, связисты прокладывали линии, саперы устанавливали минные поля, тыловики подвозили боеприпасы и питание. А какая нагрузка выпадала на долю командиров, штабов и политотдела! Все мы готовили себя к предстоящей схватке.

Ночью из штаба армии передали, что командарм И. Е. Петров приказал командиру 79-й бригады Потапову с рассветом 8 июня контратакой восстановить оборону на своем левом фланге. В этих целях комендант третьего сектора генерал Т. К. Коломиец передает ему один стрелковый батальон и роту танков. А мы должны поддержать контратаку всей массой артиллерийского огня.

Начальник штаба дивизии подполковник М. Ю. Лернер на этот раз был как-то раздражен.

- Ну разве может Потапов двумя батальонами выбить противника, который в шесть - восемь раз сильнее их? - сокрушался он.

Да, Михаил Юльевич был прав. Проводить контратаку силами двух батальонов с десятью устаревшими танками почти в лоб против сильнейшей ударной группировки врага на направлении главного его удара, где сосредоточены в огромном количестве огневые средства и танки, было слишком рискованно.

Генерал Петров, конечно, знал, что нужно не отбиваться, а всегда бить противника и избегать булавочных уколов. Но у него на этом направлении не было никаких резервов. А он хотел хоть чем-нибудь помочь нашей дивизии в трудной обстановке.

И контратака в назначенное время все же началась. Артиллеристы 134-го гаубичного артиллерийского полка и 18-го гвардейского полка открыли огонь по передовым группировкам противника на участке Камышлы, Бельбек. Затем два батальона перешли в атаку.

Однако враг встретил наших бойцов сильным артиллерийско-минометным огнем, и они были остановлены. Других готовых резервов на направлении главного удара у командарма не было. Не было их и у комендантов третьего и четвертого секторов.

От сплошного гула рвущихся снарядов и бомб, от выстрелов орудий не было ничего слышно.

Сорвав контратаку, противник обрушил всю мощь артиллерийского огня на нашщу оборону. Били орудия и мортиры большой мощности. Земля гулко дрожала. В небе появились бомбардировщики. Громовое эхо раскатилось по горным долинам, и над всей обороной снова поднялись серые тучи пыли и дыма. Было ясно, что немцы решили пробивать себе путь именно на участке 172-й дивизии.

И вот в наступление перешла вражеская пехота. Наши артиллеристы встретили ее дружным огнем. Первая цепь немцев через несколько минут заметно поредела, но за ней появилась вторая. Короткими перебежками гитлеровцы приближались к нашим позициям. Вскоре показались и танки.

Натиск противника все усиливался. На фронте 79-й бригады и 172-й дивизии, как - потом выяснилось, вела наступление ударная группировка в составе 132, 24 и 50-й вражеских пехотных. дивизий, пополненных за ночь отдельными пехотными полками из резерва корпуса. Устоять перед такой мощью нашим обескровленным подразделениям было чрезвычайно трудно. И тем не менее они защищались упорно, стойко, поистине героически.

Уже десятки подбитых танков пылали перед нашим передним краем. А пехоту рассеяли метким огнем артиллеристы.

Первая атака врага на всем участке дивизии была отбита. Мы с облегчением вздохнули. С обеих сторон затих на некоторое время огонь. Но надолго ли? Мы были уверены, что это лишь короткая передышка. И действительно, не прошло и часа, как с новой силой на нас обрушились авиация и артиллерия.

И вот повторная атака врага.

К переднему краю, стреляя на ходу, снова ползли танки с крестами на броне. За ними бежали густые цепи гитлеровцев. Видимо получив задачу расчистить дорогу танкам и пехоте, вражеская авация непрерывно бомбила наш передний край. Если в первый день штурма самолеты налетали большими массами, то 8 июня они действовали группами в шесть - двенадцать машин. Изменилась и тактика их действий. Бомбардировщики освобождались от бомбового груза не сразу, а в три-четыре захода. Таким образом, группе самолетов удавалось держать наши войска под своим воздействием в течение долгого времени. А вернее сказать, авиация врага висела над нами почти непрерывно.

Но наши люди не покидали свои позиции; больше того, время от времени они бросались в контратаки и били немцев до последних сил.

В 3-й роте 747-го полка осталось не более двадцати человек. Командир роты лейтенант Перепелица был тяжело ранен, а политрук убит. Командование ротой взял на себя секретарь партбюро полка Козлов. На роту с двух сторон надвигались пехота и танки. Бойцы гранатами подбили две машины, еще четырем удалось пройти через их окопы. А с пехотой, наступающей за танками, рота вступила в рукопашную схватку и не пропустила ее. Перед окопами осталось лежать полсотни гитлеровских трупов. Враг и на этот раз не прорвался. Но примерно через час бойцам пришлось отражать натиск новой группы автоматчиков. Теперь в роте осталось не более десяти человек. Секретарь партийного бюро Козлов был тоже ранен. Но отважные бойцы продолжали драться. Только перед вечером герои пробились к своим, заняли оборону на новой позиции и, сражаясь на следующий день с таким же упорством, погибли все до единого, но не отступили. Пал смертью храбрых и мужественный парторг.