Разбуди меня (СИ) - Рам Янка Янка-Ra
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прислушиваюсь.
— Понял… Понял! Ясно. Прошу прощения. Конечно.
С ноткой паники и подобострастия.
Убирает ствол, выходит из машины.
— Проверка у Вас? Проверяйте… — вставляет сигарету в побелевшие губы.
Забираю первым делом ствол в пакете.
— Это что? — перехватывает из моих рук Йода.
— Понятие не имею… Вы же и подкинули. Моих отпечатков на нем нет, — нервно затягивается.
Йода прячет ствол к себе.
Нажимаю на панели водителя — разблокировать задние двери.
Открываю.
Тико спрыгивает на дорогу. В одной руке Беляш, в другой рация.
Мимо проезжает пара машин, аккуратно объезжая нашу. Никто не горит желанием останавливаться и выяснять отношения с людьми в "Камышах" и бронежилетах. Но ментам могут позвонить. Пора сворачиваться!
Йода лениво проверяет документы.
— Документы на ребенка.
— Что?
— Документы на ребенка. У нас ориентировка на похищение.
— Вы ебнулись там?! Это моя дочь!
Снимаю бантик, молча вручая Тико.
Она доверчиво берет меня за руку. Ее крошечные пальчики тонут в моей руке, одетой в перчатку.
У нас — сговор. В отличие от Тати, с малышкой я успел все обсудить.
Сигарета Эльдара падает изо рта.
— Тико?..
Она прячется за мое бедро, выглядывая одним глазом на отца.
— Ребенка не трогайте моего! Тико, иди сюда, детка.
Отрицательно качает головой.
— Я двугого папы!
Поднимаю на руки. Она обнимает меня за шею, пряча лицо.
— Ствашно.
— Это я… — шепчу ей. — Я тебя не отдам.
Несу в фургон.
— Мама пвакава.
— Мы ей сообщим, что ты со мной.
Пристегнув Эльдара к рулю, и забрав ключи от машины, мы уезжаем.
В фургоне снимаем балаклавы.
— Ну, привет, Тико Дмитриевна! — тянет ей руку Иван, улыбаясь.
— Не бойся, — усаживаю ее на колени. — Это дядьки твои крестные все! Считай — родня. Иван, Гордей, Тимофей… Братишки мои.
— Все мои дядьки? — по-деловому.
— Все твои…
— Вадно.
Жмёт Ивану руку. Потом нажимает кнопку на рации.
— Пвиём! Мама!
— Тико?! — хрипит рация в ответ.
— Мама…
— Маленькая моя… Ты где?!
— Я у дядьков своих. Невавнуйся! — безмятежно. — Это — водня…
Гы-ы… — тихо угорают мужики.
— Все хорошо, родная, — вытягиваю рацию. — Забрали. Ложись, поспи…
Отключаюсь.
— А вот теперь — к Зольниковой!
Глава 43 — Джедаи
В спортивных шортах для тайского бокса и майке с китайским драконом Диляра выходит из кухни встречать нашу босоту.
Эпично держит половник наперевес.
— Не поняла сейчас… — хмурит брови. — А почему вы в камуфляже?
— Яр… Я это заберу, ладно? — вытаскивает из ее рук половник Иван.
Мужики расступаются, качнувшись в стороны и демонстрируя меня с Тико на руках.
— Так… — не моргая, смотрит на легко узнаваемую рыжую кудрявую шевелюру Тико. — Та-а-ак…
Изображает усталый фейспалм.
— Вы что — похитили ребенка?
— Нет… Забрали у посторонних людей по согласию обоих родителей, — невозмутимо смотрю ей в глаза.
Бросив на нас ледяной взгляд, смягчается, встретившись с настороженным взглядом Тико.
— Тико… Да?
Малышка смотрит на нее с подозрением.
— Вугается? — уточняет у меня шепотом Тико.
— Нет. Это Яра…
Я могу оставить Тико только Яре. У нее не заберёт никто. Полномочий не хватит.
— Яра — добрая! — с каплей иронии в голосе, пытается поцеловать ее Зольников.
— Ха… — прокашливаются мужики.
Незаметно выхватывает от нее по бедру.
— Пиздец тебе, Зольников, — беззвучно угрожает ему.
Но это вопрос не только безопасности Тико, но ещё и политический. Яра своих не бросает… Я хочу, чтобы Тико стала "своя". Чтобы она тоже за нее билась. И за ее маму…
Делает шаг ко мне.
— Ты как, детка, не напугали тебя дядьки эти ненормальные? — осматривает ее Яра.
Ладошки, коленки…
— Это мои дядьки… Новмальные… Конфетов дали, — показывает ей фантик. — Они супевмены.
— Конфетов — это хорошо…
Вытягивает ее из моих рук.
Тико, испугавшись, хватается за мою одежду.
— Не бойся, — отдаю. — С мальчиками пока поиграешь. А мы тут поговорим взрослыми. Потом ужинать будем.
— На кухню идите, "Дядьки"… — сурово ворчит на нас Яра.
Сама открывает дверь в большую детскую.
— Бойцы… Я вам принцессу принесла.
Спускает ее на ноги.
— Поухаживайте… Это Ваня, это Ярик, Это — Тико…
Стоят настороженным треугольником. У пацанов в руках нёрфы, которые стреляют пено-пулями.
— Фто это тут у вас? — оживает первая Тико. — А чё вы водинаковые такие?
— В девочку стрелять нельзя, — наставляет их Иван. — Научите ее лучше стрелять в мишень.
Дергаюсь… Не надо ей стрелять!
— Я умею ствелять. Я в папу свеляла… Из настовящего пифстолета.
Все замолкают. С лиц стекают улыбки.
— Он маму обижав… — уловив неодобрение от взрослых, оправдывается она, заглядывая мне в глаза.
Киваю ей.
— Не надо стрелять, — вмешиваюсь я. — Поиграйте во что-нибудь другое.
Йода разувается и идёт в детскую. Закрывает медленно за собой двойные двери, стоя к нам лицом.
— Про темную сторону силы рассказать пришла пора… — поясняет, подмигивая.
Ну вот… Теперь мне как-то нужно сделать ребрендинг для Татико в глазах Яры.
Громко спорим на лоджии в кухне. В руках мелькают сигареты.
— Твое нахождение там, опасно в первую очередь для Сударской!
— Не меньше, чем мое отсутствие там. Ты понимаешь, что они через день пытаются друг друга убить?! Не фигурально! Очень реально убить. Застрелить, задушить, отравить!!
— Это нечестно в конце концов! — психует она.
— Что именно нечестно?
— Да это не моя зона влияния! Она сама выбрала этого мужика!
— Твоя! Весь этот пиздец случился с Татико, потому что кто-то из ваших решил влиять на "этого мужика". И я уверен, что и первый раз, как сейчас, ребенка пытались забрать, чтобы контролировать не столько его, сколько мать. Потому что, единственное, на что у Эльдара хватило твердости яиц, это поставить условие, чтобы ее не трогали! И если ваша контора вмешалась, то и ответственность ваша!
— Погоди… Каких ещё наших?! — фыркает. — Наших?.. — осекается с недоумением.
Переводит взгляд на Ивана.
— Да, Яр… Его крышуют фейсы, — подтверждает он.
— Этого не может быть. Мы бы знали.
— И тем не менее, это так, — разводит руками Гордей.
Перебивая друг друга, рассказываем ей эпизод, с его тихо оброненным "ваши".
— Может, тебе послышалось?
— Нет, Яр. Я в своем уме. И слух у меня как у спецназовца. Муха не пролетит!
— Хм…
— Звони полкану. Ищите крысу. Привлекай Татико как свидетеля… Оформляй в программу защиты свидетелей. Ну что я тебе рассказываю? Ты сама умная!
— Блядь… — оседает она на стул.
— Ну что опять?
— Ты знаешь что самое главное в расследовании преступления, Танго?
— Что?
— Не выйти на самих себя… А мы вышли.
Вытаскивает из моей пачки сигарету. Иван отбирает у нее, прикуривая эту сигарету сам.
Я прячу от нее пачку.
Бросила, так бросила… И Татико у меня тоже бросит, когда эта ее истеричная жизнь поменяется на спокойную. Ей ещё сына рожать…
— Вы короче, Яра, там у себя в конторе, если вам для дела надо — ебите Эльдара, как хотите, я не осуждаю. Вы мне только девочек моих отдайте!
— Ладно… Давайте ужинать, — дёргает за край стола, раздвигая. — Потом думать будем.
Отбирает у Ивана половник.
— А чё у нас? — заглядывает он под крышку. — Лагман…
Аромат специй заполняет кухню.
— Кыш! — свирепо рычит на него.
— Яра… Ну как маленькую отдать было? Они же отморы…
— Всё! Потом поговорим.
Иду в детскую.
Йода лежит на ковре, облепленный детьми. На плазме — звёздные войны с маленьким Энакином.
