Вождение за нос - Марина Серова

Довольный собой, Ванечка поднял на меня подслеповатые глаза, пытаясь увидеть мою реакцию. Бурно выражать свои эмоции я могу, но не всегда это делаю. Так и теперь, сдержанно поблагодарив компьютерного гения, я поинтересовалась, сколько стоят его услуги.

— Учитывая, что программа эта у нас в городе имеется только у восьми человек и вы вряд ли бы нашли семерых остальных владельцев, я могу взять с вас приличные деньги. Но есть еще один фактор, который нельзя не учитывать. Вы — моя соседка да к тому же частный детектив. Вдруг мне тоже придется к вам обратиться?

— У меня оплата посуточная и достаточно высокая, поэтому лучше не иметь проблем, с которыми обращаются к частным детективам, — сказала я Ване, улыбнувшись. — И все-таки, сколько стоит твоя услуга? Ты мне реально очень помог, поэтому мое любопытство отнюдь не праздное. Более того, к неимущим слоям населения я себя пока не отношу и вполне могу оплатить работу программиста. К тому же и мне, может, еще не один раз понадобится твоя помощь. Не будешь же ты все время заниматься благотворительностью?

— Да, конечно, тогда пять условных единиц.

— Берешь только валютой? Или рубли тебя тоже устроят? — спросила я, вытаскивая из сумки бумажник. — А расценки, кстати говоря, отличные. Смотри, не продешеви. В центрах, где работают с оргтехникой, берут в пять раз больше.

Ваня молча пощелкал еще клавишами, нажал кнопку «распечатать», после чего протянул мне листок.

Я была откровенно довольна. Теперь предстояло нанести визит Нине Сергеевне. Как я предполагала, она уже должна утрясти все бюрократические формальности и вернуться на пепелище, которое устроил из ее квартиры Клементов. У него, наверное, лицо целый день горит, я же о нем постоянно думаю. Второй раз за день я пересекла набережную, уже, наверное, примелькавшись патрульной машине, которая с локатором отлавливала автомобили, спускавшиеся с моста, превышая скорость.

Закопченные дымом окна квартиры, где сегодня утром тушили пожар, чернели, словно пустые глазницы. Я вышла из своей «девятки» и зашла в подъезд. Нина Сергеевна была дома, это стало понятно буквально сразу. Надрывные стенания женщины отчетливо доносились до первого этажа, причем обуславливалось это не столько удивительной акустикой в подъезде, сколько громоподобным голосом несчастной погорелицы.

Не слишком хорошо представляя себе, как я смогу ее перекричать, и вообще, удастся ли мне обратить внимание женщины на себя, я все-таки решила подняться.

— Здравствуйте, Нина Сергеевна, я знаю…

— Какое горе! И какая только собака подожгла мне квартиру! Я этого гада из-под земли достану, и жить ему больше не захочется! Сволочи! Злые, жестокие, безжалостные люди, покусившиеся на жизнь и добро добропорядочной пенсионерки… А ведь у меня никого не осталось, только дочь, зять и две внучки и внучкин муж, который тоже, между прочим, скотина, да еще какая!

Знать про всех родственников погорелицы мне решительно не хотелось, а уж про то, что она о них думает, тем более, поэтому я, слушая вполуха, пыталась высмотреть, не изменилось ли чего в квартире с момента пожара.

— Нина Сергеевна, — попыталась я еще раз отвлечь ее от истерики, — я знаю, что тут произошло, и могу вам кое в чем помочь. Помочь, понимаете?

В мутных старческих глазах, в которых на данный момент не было ничего, кроме злобы, как-то вдруг появилось осмысленное выражение, женщина понемногу стала затихать.

— Дело в том, — продолжала я, — что я знаю, кто устроил этот пожар, и могу вам помочь. По крайней мере тем, что дам показания. Так что виновный оплатит вам причинение морального вреда…

— А как же ремонт? — возмутилась старушка. — У меня в комнате, между прочим, стояла мебель красного дерева: тумбочка, сервант и шесть стульев! — закричала она, не дав мне договорить.

— Разумеется, виновный и ремонт вам оплатит. Полностью. Я уже успела позаботиться об этом еще утром.

Недоверие сменилось какой-то отчаянной радостью, но потом вернулось снова.

— А откуда же?.. — задала она один из тех нелепых вопросов, на которые невозможно дать разумный ответ.

— Профессия такая, — нашлась я.

— Пожары устраивать?! — Взгляд бабульки вспыхнул яростным негодованием, и я поняла, что если не объяснюсь с ней в ближайшие две минуты, она просто изничтожит меня на месте, и мое последнее дело может оказаться незаконченным.

— Нина Сергеевна, я обращаюсь к вам в последний раз, и если вы сейчас не успокоитесь, то можете остаться с тем, что сейчас у вас есть. Проще говоря, одна в сгоревшей квартире. Поджог здесь устроил ваш квартирант — Данила Клементов, которого сейчас я и разыскиваю. В ваших интересах помочь мне, иначе, когда этот молодой человек пересечет государственную границу, его уже никто не сможет вернуть. И тогда плакали денежки на ремонт вашей квартиры.

— Как это он виноват? Данилка приехал за мной и увез утром, сказал, что нужно оформить дотацию в собесе, чтобы за квартиру меньше платить. А потом, когда вернулась домой, — смотрю, все горит!

— Не могло все гореть, я пожарных вызывала и знаю, что, когда все было потушено, вас на месте не было. Я же и рассказала, где вас можно найти.

— Ну да, так и было. Когда с меня взяли все подписи и машины с пожарной бригадой уехали, пришел Данила. Я плакала, а он полез за чем-то к себе в комнату, сказал, что у него там важные вещи лежат…

Я, не выдержав дальнейшего, перебила хозяйку практически на полуслове, потому что не могла больше ждать. Наконец-то я подобралась к статуэтке. Это я чувствовала так же остро, как гончая, которая бежит по следу лисы на осеннем гоне.

— Ваш квартирант заходил в квартиру, когда вы там тоже были?

— Нет, как раз в тот момент пришла Неля Васильевна, а она, знаете, въедливая такая женщина, и я решила…

— Значит, Данила был в комнате один? Нина Сергеевна, не говорите лишнего, отвечайте только не те вопросы, которые я вам сейчас задаю.

Женщина явно обиделась, но выслушивать ее у меня просто не было сил.

— Один, конечно, один.

Я отодвинула ее с прохода и ринулась в комнату Клементова. Вряд ли теперь она будет заперта. Так оно и было. Дверь он даже не удосужился закрыть, и относительно жилой вид комнаты, по сравнению со всей погорелой квартирой, производил довольно странное впечатление.

Но совсем не это больше всего поразило меня — доски на полу, те самые, которые я пыталась приподнять перочинным ножом, были отодраны. Небольшое углубление свидетельствовало о том, что под паркетом некоторое время назад находился великолепно замаскированный тайник.

Осмотрев его, я поняла, что там, по всей видимости, лежала не только статуэтка, но и пара вещиц поменьше. Признаться, разочарование, нахлынувшее на меня волной, длилось совсем недолго. Клементов практически у меня в руках, и времени на его поимку предостаточно, так что волнения тут совершенно излишни. Разумеется, дело хотелось закончить побыстрее, и я, дабы не терять ни минуты, попросила Нину Сергеевну обратиться по указанному мной телефону. Сама же поехала в Ленинский район, на улицу Тархова, где, как выяснил Ваня, проживала красноволосая подружка Данилы с весьма подходящей ее имиджу фамилией Краснова. «Заодно посмотрю, какие у нее ножки. Помнится, Нина Сергеевна говорила, что как у беременной кошки», — подумала я и довольно улыбнулась себе в зеркало заднего обзора.

Ленинский район, один из самых несимпатичных моей привередливой натуре, встретил меня неожиданно начавшимся дождичком, который составлял из капель причудливые узоры на ветровом стекле.

Без труда я нашла улицу Тархова и большую девятиэтажку, окна которой выходили на пустырь, поросший небольшим кустарником. Шоссе делало большую петлю и возвращалось обратно в центр города. Небольшие магазинчики круглосуточной торговли сидели буквально друг на друге, отчего полянка казалась еще меньше.

Девятиэтажка под номером тридцать пять походила на Великую китайскую стену. Отличие состояло разве что в отсутствии бойниц, а уж по протяженности разницы точно не было. Я прикинула, что сорок восьмая квартира должна находиться скорее всего во втором подъезде, где-нибудь на первых трех этажах. Очевидно, этот жилой комплекс с милым названием «Солнечный» планировал архитектор с великолепным чувством юмора — зигзагообразные строения причудливо соседствовали друг с другом и создавали великолепный лабиринт, в котором можно было заблудиться даже с компасом.

Туристические навыки, привитые мне в далеком детстве, оказались сейчас невероятно полезными. Справившись для скорости у старушек, привычно дислоцирующихся на лавочках у подъездов, о том, где можно найти квартиру сорок восемь, я получила самую подробную информацию, на которую, признаться, и не рассчитывала.

Квартира Красновых оказалась на третьем этаже. Мне даже показали кухонные окна, выходившие во двор. Относительно красноволосой девицы мне удалось узнать, что она действительно там проживает, но бывает дома крайне редко и родители этим недовольны.