Практикум по выживанию (СИ) - Альшер Белая Лилия

Чуть позже, забираясь в прохладную и будто бы сырую постель, ей казалось, что ледяные щупальца еще скользят по коже. Но камень больше не подавал никаких признаков движения Тьмы. Все так, как и оставил Датур.

Анжели прошла по комнате и проверила все защитные контуры. Спальня напоминала неприступный бастион и светилась линиями охранных чар, как йольское дерево. Как только полукровка закрыла окно, они мигнули еще раз и погасли под ворчание девушки, что чар понамешано столько, что она не во всех разбирается, и не факт, что старый извращенец магистр Дерфо не приписал где-нибудь подглядывающие руны. Адель улыбнулась, подтягивая одеяло, и погрузилась в сон, как только погас свет. Ей не снилось ничего, ничего, кроме шипящих и клубящихся теней.

Утром усыпляющий стук дождя по стеклу коварно соблазнял остаться в постели до обеда, но Анжели очень воодушевляюще шелестела учебниками в поисках материала для реферата, поэтому встать пришлось. Тем более, последней парой опять стояла Некромантия, и для нее предстояло раздобыть труп. Надевая зеленое мягкое платье и пряча под него кулон, Адель была полна решимости убить за дохлую лягушку.

А к паре Дафне — провалиться от злости под землю и достать оттуда кого-нибудь…

Арман расслабленно полулежал на стуле, закинув ноги на свой письменный стол, и, скучающе глядя на окно, за которым гнулись от ветра кроны деревьев, зачитывал лекцию для записи. Сегодня он был облачен в черный костюм в тонкую полоску, подчеркивающий его утонченную худобу. На аудиторию он даже не смотрел и время о времени прикладывал к уголку губ мундштук. Сизый дымок клубился вокруг стола, будто кладбищенский туман. Вполне возможно, такой вид придавал ему сам маг.

— Как вам уже известно, демонические сущности проникают в наш мир из Тьмы, некроэнергетика же — из Пустоты. Пустота поглощает любой вид магии и энергии, включая кровь и жизненные силы мага, взаимодействующего с ней, но разрывы границ приводят к выплескам накопленной некромагии. Следует иметь в виду, что все границы между мирами условно непроницаемы, но при этом тонки, и миры находятся в постоянном взаимодействии. Пустота пожирает все, что попадает в нее, затем рождает Хаос, успокоенный Хаос преобразуется в Тьму. Мир живых связан со всеми этими слоями и, соответственно, подвержен влиянию. Кто назовет мне наиболее частую причину природных разрывов? — На студентов магистр по-прежнему не смотрел, но кивнул одному из желающих ответить: — Дертон?

Юноша с оливковой кожей опустил ладонь:

— Вода?

Адалин обернулась к ответившему, отвлекаясь от конспекта.

— Верно, — снова кивнул Арман. — Как вы, надеюсь, знаете еще со школьных уроков природной магии, вода — прекрасный проводник, усилитель и накопитель энергий, а также обладает памятью на события, магию и прочее, прочее. Ее отражающие и связующие свойства делают границы миров в местах соприкосновения с ней неустойчивыми. И достаточно довольно сильного заклинания или вспышки магии, чтобы пробить границу или шагнуть за ее пределы. Последнее весьма самоубийственно, хочу предупредить. Потому что для того, чтобы вернуться, понадобится гораздо больше усилий, если маг не оставил якоря.

— А дождь? — спросила Адалин, записывая пометки в тетрадь и даже не удосужившись поднять руки. Армана условности мало интересовали, и он улыбнулся, продолжая смотреть на потоки воды на стеклах.

— В дождь границы размыты, как пейзаж, — с его губ вместе с улыбкой соскользнул поток дыма. — Самое опасное время для темной и мертвой магии вне помещений.

— Или самое удачное, — хмыкнул Дертон, в аудитории отозвались несколько смешков. Арман тоже усмехнулся.

— Для того, чтобы воспользоваться водой, вам понадобятся силенки посерьезнее, чем у вас есть сейчас, Дертон, либо крайнее невезение. В последнем-то я точно не сомневаюсь, но и отскребать вас откуда-нибудь желания не имею. Видели бы вы трупы, которые удавалось вытащить из-за грани. — Некромант многозначительно замолчал. — Дивное зрелище, двумя словами.

И решив щедро впечатлениями поделиться, Дафне взмахнул рукой, и над его столом вспыхнула иллюзия совершенно жуткого скорченного тела, изъеденного черным пухом плесени. Иллюзии у некроманта были изумительными. То есть, реакция всегда следовала одна и та же — студенты изумленно отшатывались с брезгливым воем. Может, частично повинен эффект неожиданности, но его Арман тоже умел подловить. Вот и в этот раз нашлись слабые желудки, повеселив магистра.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Адалин отвела глаза. Не из-за морока, видела и отвратительнее, а из-за шуток Армана. Пожалуй, она начинала понимать, почему Анжели его невзлюбила. Полукровка ведь здесь училась, как и некромант, до того, как начал преподавать, значит, чувство юмора оттачивалось годами. Адель вспомнила, каким довольным видела его в компании Лорана, и кисло подумала, что лучшей пары сапог в жизни не встречала.

— Что ж, — Дафне энергично убрал со стола ноги и встал. — Займемся вашей подготовкой к практикуму. И будем надеяться, что не будет дождя.

Он подмигнул студентам, и на Стекле за его спиной появились схемы заклинаний и пассов. Тех самых, которые так удачно оживили злополучную лягушку. Незаменимую, как оказалось.

Пока Арман повторял изученный на прошлом уроке материал и разбирал ошибки и вопросы учащихся, Адалин прикидывала, где еще можно раздобыть что-то достаточно мертвое, чтобы ему понравилось. С блестящим планом о покупке пришлось распрощаться, когда обнаружилось, что отец заблокировал ее счета. Мать тоже помочь ничем не могла: за спиной лорда Солана действовать было чревато. По крайней мере, используя безналичные расчеты. Но Изабель обещала поговорить с ним, а затем приехать повидаться. В любом случае, вопрос с лягушкой это не решало.

Стоило попытаться обшарить парк и город, если понадобится. Но от мысли, что это придется объяснять Лорану, пробивало на нервный смех. Так и представляла, как он смотрит на нее, и глаза выцветают от холода. Даже любопытно, какую двусмысленную шпильку она услышит в ответ. А ведь он и так невысокого мнения о ее умственных способностях. Адель прищурилась, оценивающе глядя на Армана. Может, попробовать договориться с этим демоном?

Как только звон из коридора известил о конце первого часа пары, Адалин спустилась с амфитеатра к некроманту. Он уже самозабвенно ушел в перелистывание своих записей, чтобы начать новую тему — управление трупом. Опять на примере лягушки, потому что до млекопитающих они еще не доросли. Рисунки тушью в большой рукописной тетради двигались и вращались, окруженные пометками. Их Арман готовился перенести на доску.

— Магистр, — вместо приветствия кивнула девушка, привлекая его внимание.

— Леди Адалин, — многозначительно улыбнулся Дафне, ручка с острым пером в его руке снова стала мундштуком. — На что жалуемся? Буффоны, элементали?

Тон у него был скорее миролюбивый, чем насмешливый, поэтому она тоже позволила себе легкую понимающую улыбку.

— С чего вы решили, что я пришла жаловаться?

— Нет? Тогда я заинтригован.

— У меня возникла небольшая проблема.

Арман постучал краем мундштука по нижней губе, оценивающе посмотрев на нее. Оскорбиться в лучших традициях высокородной темной леди Адель не успела. Некромант заговорил и разрушил все подозрения.

— Всего одна? Даже декана Датура звать не надо?

Адалин подумалось, что, если он позовет Лорана, то их точно станет две, но озвучивать это не стала. Правда, кажется, нечто такое отразилось в ее глазах, потому что Арман стал еще лучезарнее.

— Дело в том, что с лабораторной лягушкой случилось досадное недоразумение, — чувствуя себя на светском приеме, созналась Адель.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Неужели? И что же с ней произошло? — включился в игру Дафне.

— Незапланированная кремация.

— Хм… И зачем?

Девушка пожала плечами:

— Я перестаралась с чарами поднятия, и она никак не хотела умирать.

Арман рассмеялся, прикусывая мундштук:

— Никто не хочет. Мы не в праве осуждать ее.

Адель с тоской посмотрела на некроманта. Лягушку она не осуждала, а вот его…