Опасный вкус (СИ) - Мэйз Евгения

От женщины пахнет Алекс - это не только духи, это еще и одежда, которая впитала ее запах, дезодорант, крем, аромат тела и табака.

Это не притягивает к незнакомке, а раздражает.

Он разрешил Кейт Андерсон взять вещи Алекс, но только один комплект. Остальное - раздобудет себе сама. Здесь не “Красный крест” и не лагерь для беженцев. Все эти тряпки, как и другие вещи в этом доме, дались Алекс и другим членам общества с большим трудом, некоторым это стоило жизни.

- Включать свет, слушать радио, бить пустые бутылки, затягивать трос обратно и ни в коем случае не открывать окна и двери.

Джейк поднимается с дивана, смахивая обрезки бинта и лейкопластыря в корзину для бумаг.

- Это разве сможет помешать им?

Она отодвигается от него. Все это время отказывается смотреть ему в глаза, поворачивать к нему лицо. Он сдерживает себя в эмоциях, но то и дело ловит себя на недовольных интонациях. В такие моменты женщина вздрагивает и старается отодвинуться еще дальше.

- Это поможет тебе остаться в живых.

На самом деле не поможет, если они решатся на более активные действия. Джейк, когда вернется, сможет проверить верна ли Карен своему слову или же забила на все прошлые договоренности.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Это скорее предосторожность, создание видимости того, что он дома и находится в бесконечно долгой, затяжной депрессии.

Она скоро поймет, что ее обманули, но ему нужна фора. Больше чем пару часов, за которые Карен самостоятельно или с помощью своих ублюдков настигнет его.

- Ты сказал, что я могу выходить.

- Не раньше моего возвращения, - он смотрит на ее перебинтованную руку. - Как ты это представляешь?

Кейт кивает, судя по тому как быстро она это сделала, девушка ждала такого ответа и ...

- Значит я могу остаться?

Спрашивает, а сама вздрагивает. Видимо, она не в восторге от такой перспективы.

“Тогда чего вцепилась в мое предложение?! Там было бы лучше!”

Джейк усмехается - ее не радует такое соседство, его, как не странно, тоже.

- Это не мне решать.

- А кому?

Кейт поднимается с дивана, провожая взглядом каждое его движение. Ей неуютно рядом с этим существом и сколько бы Кейт не храбрилась, не делала вид, что все в порядке, но все же признает, что ей страшно. Существо состоящее из одних только клыков и бивней теперь выглядит как самый обычный человек, тем не менее поворачиваться к нему спиной - ей совсем не хочется.

“Природе! Твоим мозгам и уровню интеллектуального развития остальных.”

Но вместо этого Джейк говорит другое:

- Той, что жила здесь до тебя.

- Ты ведь за ней идешь, да? - в ее глазах отражается ужас, она отступает на его приближение, натыкается на столик с загремевшей на ней разнообразной мелочевкой и замирает.

Она сжалась и одновременно подобралась. Джейк чувствует, что за всеми этими признаками страха, его тошнотворным запахом, девушка старается настроить себя на более воинственный лад, видит, как сжимает кулаки и даже как дергается в сторону. Глупая.

“Что, так не нравится эта мысль? Не хочется оказаться наедине с двумя монстрами, что в определенный момент решат полакомиться ею?”

Ему тоже не улыбается делить кров с убийцей.

“Да, ладно я! А Алекс? Что бы она сказала на это?”

Он фыркает себе под нос, так что женщина вздрагивает и пятится, но дальше уже некуда. Алекс не напугала легенда о каннибале. Она не ощутила от него никакой угрозы. Тут и гадать не надо долго, чтобы узнать ответ. Приютила бы эту Кейт обязательно.

- Она такая же как ты?

- Нет. Она обычная.

Андерсон шумно выдыхает с нескрываемым чувством облегчения и едва слышно выговаривает: “Слава Богу! Она здоровая!”

- Просто человек, а не уголовница, - уточняет он с какой-то злой педантичностью.

Женщина задерживает на нем свой взгляд и он видит, как она холодеет, как опускаются уголки губ, как последние поджимаются, как некрасиво выделяются высокие, но все же угловатые скулы. Ему все равно, что она думает и как отозвались в ней его слова.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Нас отправили сюда с напутствием, что это наш шанс начать жизнь заново.

Джейк идет в комнату Паоло и Лизы, приводя ее в порядок (зашторивая окна, включая свет), осматривая, не осталось ли в ней чего, что принадлежало бы Александре.

- Выходит у вас был выбор? А что было на другой чаше весов?

Он слышит ее шаги и тихий шелест выдвигаемых ящиков. Что она там ищет? Оружие? Еще один нож?

- Нет. Выбора не было.

Джейк выходит из комнаты, оглядывая женщину, что прячет здоровую руку за спиной. Не надо быть гением чтобы понять что там.

- Нам говорили, что все мы здесь будем равными.

- И как?

Женщина молчит, поворачиваясь на месте по ходу его движения. Надо бы ей научиться абстрагироваться. Она ему нужна и он перебинтовал ее руку. Зачем ему убивать ее?

- Ожидания оправдались?

Ему все равно. Незачем издеваться над ней.

- Твоя комната прямо по коридору. Спальня под запретом.

Он видит все. Видит как она, несмотря на страх, внутренне усмехается на его последнее предложение. Дура.

- Я почувствую, если ты была там.

Он идет в коридор. Джейк еще бы поболтал с ней, но ему пора. Пара дней - это слишком большая роскошь.

* * *

Алекс только открыла дверь, а на столешницу рядом с ней “приземлилась” кружка с громким стуком, тут же расплескав кофе по деревянной поверхности.

- Твой кофе!

- Я не просила, но спасибо.

Она оторвала кусок от рулона с бумажными полотенцами, чувствуя себя очень и очень неуютно под двумя испытывающими взглядами. Лиза быстро села за стол рядом с Паоло, вперив в нее вопрошающий взор.

- Пожалуйста! - раздалось позади такое же злое, как и прежнее оскорбление. - Мы ждем!

Алекс оглянулась, поднеся кружку ко рту, сделала первый обжигающий глоток, да и отставила посуду в сторону.

- Чего?

Она просто тянет время, собирая мысли в кучу. Алекс не любит, когда из нее пытаются сделать дуру и сама в таких играх не участвует за редким и очень редким исключением. Взять хотя бы растяжение, то есть перелом в районе щиколотки, в ту роковую ночь, когда они приютили Рафа и события в ее жизни стали течь в совершенно другом русле, чем могли бы.

- Хотим знать куда делся Раф! - выпалила Лиза немедленно.

Паоло никак не реагирует. Теперь уже и глаза не закатывает. Кажется, он смирился с этим, хотя… Алекс в другой раз обязательно бы улыбнулась - у Паоло есть достойный пример для подражания, но не сейчас, вспомнила, что некогда мальчишка брал все самое хорошее у другого мужчины.

- Нет, мы хотим знать куда мы направляемся, - перебивает ее Паоло. - Я видел, что ты поменяла курс.

Вот значит кто заглянул ей через плечо. Когда только успел? Или сделал выводы по поменявшимся местами восходам и закатам?

- Я развернула яхту в обратном направлении.

Начало положено. Алекс почувствовала, как ей стало легче, камень не камень, но осадок с души ушел.

- Мы идем обратно, в залив Лоуэр, в Нью-Джерси. Простите, что не сказала вам об этом сразу.

Она смотрит на задумавшихся ребят. Они в очередной раз предстают перед ней в другом свете. Они вновь те самые взрослые, в очередной раз переставшие быть детьми, скинувшие с себя эту мантию невидимости.

- Обратно? Но почему?

Чем быстрее она им расскажет тем лучше. Ей станет легче хотя бы в этом. В груди щекочет от намечающегося приступа кашля.

- Он бы не отпустил нас обратно.

- Ты этого не знаешь! - кажется, что она едва дождалась, когда Алекс закончит говорить, чтобы наконец вставить свое слово.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Рассказ Алекс вышел до неприличия коротким. Вновь центральной фигурой скандала, сам того не желая, стал Рафаэль. На душе у Алекс черти играют в чехарду, в голове если не полный бардак, то борьба чувств и логики, но этим двоим не нужно этого всего. Они хотели знать причину, по которой она повернула лодку обратно, теперь они знают всё.