SOSнание-1 - Андрей Петрович Черных
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В любом случае взять на себя роль глашатая и, понимая всю ответственность за свои слова, действия и планы, делать немногое, на что хватает сил, подставляясь под очевидные недовольства от сторонников прежнего мироустройства, – это настоящее мужество, на проявление которого способен далеко не каждый человек. Прошлое всегда будет стараться цепляться за все, чтобы протиснуть свои поганые ручонки в неясное настоящее с целью построения выгодного для себя будущего. И остановить это может только человек, за которым всегда стоит выбор, что независим от времени. Надо только научиться его делать.
– Так ты слушаешь меня или нет? – донесся как будто из другого мира голос Надежды Константиновны. – Я все твержу-твержу, а тебе как об стенку горох!
– Да, я все прекрасно слышу! – вздохнула девушка.
– Тогда почему не отвечаешь?
– Считай, что нечего ответить.
– Мам, а где я теперь гулять буду? – послышался с заднего сиденья Илья.
– Как тебе может быть нечего ответить? – не унималась Надежда Константиновна.
Женя не стала ничего отвечать, потому что чувствовала в геометрической прогрессии возрастающую злость вместе с титаническим желанием вообще ни о чем и ни с кем не говорить. Просто хотелось молчания, спокойствия и поспать. Поэтому то ли от усталости, то ли от недосыпа девушка на пару мгновений закрыла глаза, параллельно делая глубокий вздох, желая этим выразить все свое неудовольствие от сложившейся ситуации.
– Женя, ты меня…
#12
– … слышишь вообще, сколько говорить можно, падла? Я кому сказал, вставай и катись отсюда, пока я ментов не вызвал, алкаш ебаный! – прозвучал сквозь сон неприятный стариковский голос. – Еще раз я тебя, сука, здесь увижу, кости все переломаю, отродье петушиное!
– Что? – только и смог произнести Данил, не в силах с первого раза открыть глаза.
– Вали, бля! Не надо мне чтокать! – резкий удар по спине мгновенно помог увидеть мир.
– Да погоди, не бей, ща я, – застонал парень, потирая место ушиба, – ща я уйду.
– Я ждать не буду, урод. Быстро поднялся и съебался отсюда!
Данил, осматриваясь по сторонам, обнаружил, что он лежал возле лавки прямо на земле в желтых, как утреннее Солнце, одуванчиках. Поставив две руки ладонями на землю, он попытался поднять туловище, однако силы хватило лишь на то, чтобы еле оторвать живот от земли. От неудавшейся попытки парень глубоко вздохнул и тут же ощутил сильный удар по ногам.
– А-а, да сука! Перестань меня пинать, я ухожу уже! – взревел парень, не собираясь больше мириться с происходящим.
– Я что-то не вижу твоего ухода. Бего-ом, алкашня! – продолжал кричать мужик.
Данил вновь попытался опереться, но руки сильно затряслись, отчего попытка оказалась неудачной. Парень смог только чуть-чуть сдвинуться от орущего деда, но и это не помогло, потому что новый удар опять пришелся на ноги.
– Да заебал, ты не видишь, что я пытаюсь встать! – закричал Данил, удивляясь собственному хриплому голосу.
– Кто заебал, а? Кто заебал, сука? – удары приходились один за одним по разным частям тела. На десятом парень перестал их ощущать и снова попытался встать. И на этот раз ему удалось даже подняться на четвереньки, но очередной прилет ногой по голове сбил его равновесие, поэтому Данил резко плюхнулся в землю.
– А-а-а, дай я просто уйду отсюда, прекрати! – отплевываясь от прилипшей к губам грязи, прошептал парень, потому что сил сказать громче у него не было.
Избиение продолжалось еще несколько десятков секунд, затем дед, приговаривая: «Ну ты конкретно попал, доигрался, засранец!», куда-то ушел. Данил воспринял это за божью милость, поэтому, вновь встав на четвереньки, схватился руками за ножки скамейки и, напрягаясь всем телом, начал медленно садиться на корточки, сначала поворачивая левую ногу, а затем правую. Через тридцать секунд ему это удалось, поэтому парень, слегка отдохнув, держась по-прежнему за скамейку, начал медленно, но уверенно подниматься.
Ощущение было невероятно паршивое: голова кружилась, тошнило, все тело болело, смертельно хотелось спать, во рту смешались вкусы дешевого спирта, запекшейся крови и свежей земли, болело горло, конечности тряслись, сердце бешено колотилось, мысли не могли сформироваться в слова, а дыхание было неровным и очень учащенным. Самочувствие после этой выпивки символизировало о том, что еще пару таких мероприятий на лавочке возле подъезда, и парень не сможет уже открыть глаза. Никогда. Шатаясь и щурясь от режущего глаза света, он шел по тротуару, радуясь тому, что никто не попадается ему по пути, ибо вид у него был, мягко говоря, неважный.
«Вот мразь… Не видел, что ли, что я пытаюсь встать. Не-ет, надо продолжать лупить!» – думал Данил, ощупывая карманы, проверяя их на наличие ключей, денег, телефона, наушников. Наушники не нашел. Остановившись и обернувшись назад, парень попытался сфокусироваться хоть на чем-нибудь, но этого не получилось. Весь мир воспринимался размытым, поэтому искать что-то в таких условиях бесполезно. В очередной раз глубоко вздохнув, Данил обернулся и пошел вперед, пытаясь сориентироваться в советских домах, в которые его занесло. Он быстро понял свое примерное местоположение, это было в паре километров от дома. Парень стоически, шатаясь из стороны в сторону, брел по дорогам, ведущим в родную квартиру. Столица встречала его рассветом, а он встречал ее с отвращением. Как именно Данил добрался до дома, открыл дверь, плюхнулся спать – он не помнит. Зато прекрасно запомнил сон, который ему снился.
#13
Вдоль побережья Чили проплывала элитная шведская яхта с большим количеством людей на борту. Было что-то вроде корпоратива, потому что леди и джентльмены выглядели роскошно: на женщинах были разнообразные вечерние платья из дорогих тканей, золотые или серебряные украшения с драгоценными камнями бардовых, темно-зеленых, фиолетовых цветов, а мужчины расхаживали в строгих темных костюмах с яркими галстуками или бабочками, почти у каждого на руке были тяжелые механические часы, а на руках красовались большие перстни с бриллиантами, иероглифами, рисунками животных. Между гостями суетился многочисленный экипаж в белых рубашках и красных жилетках с логотипом бренда яхты. В основном это были
