Ужасное сияние (СИ) - Платт Мэй

— Я не игнорю, — сказала Леони скучным голосом.

— Что у вас случилось?

— Да ничего.

— Если это угрожает нашему заданию, а я вам говорил, насколько важно исследование того, что осталось от озёрного города, то…

— Ничего не угрожает. Слушайте, док, всё в порядке.

Она поправила железной рукой взъерошенные волосы. Яркие краски на биометалле и колоранты на голове контрастировали с тоскливым «нейтральным» фоном. Таннер вздохнул, подумав, что эти рапторы во многом остаются вроде детей: да, они охотники, воины и всё прочее, но жизнь на базах и даже в полисе-Ирае, границе между жуткой пустыней Тальталь и остатками мира людей, донельзя упрощает человеческие отношения. Рапторам можно позавидовать: у тебя всегда есть цель. Убивай аладов. Ставь засечки. Ты герой.

Наверное, среди этих бесхитростных до известной примитивности людей встречались интриганы, но Таннеру такие не попадались; в конце концов, даже Монстр сбежал только потому, что девчонка из лаборанток Раца решила ему помочь. Дурная и влюблённая — но умнее охотника.

Леони — не исключение.

Он познакомился с Леони, когда той было двадцать пять, сейчас ей около тридцати, и она ничуть не изменилась.

Скрывать эмоции тоже не научилась.

— Вы мне лжёте, но давайте я предположу, что это какая-то ваша личная драма, которая никак не связана с общим делом. Итак, у меня неплохие новости: все формальности практически улажены, возможно, через неделю или две начнётся эта операция. Вы готовы? Я имею в виду не только лично вас, най-рисалдар Триш. Те люди, о которых вы мне говорили, чьи кандидатуры рекомендовали, они…

Леони действительно не умела ничего скрывать. Если бы она была светлокожей, то покраснела бы, наверное, до кончиков волос; меланин сыграл роль маски, но не помог не отпрянуть, уставиться куда-то в угол.

— Всё будет, — сказала Леони. — Слушайте, я потом свяжусь, окей, док?

Таннер мог надавить на неё. Серо-голубоватая рябь бежала по «экрану» шлема, превращая окружение в фальшивку, вроде какой-то грязной тряпки, которой завесили сцену. Таннер знал, как выглядела сцена в древности. Очень похоже.

— Хорошо, — согласился он, подумав: есть и другие желающие, кроме тебя. Если замысел Раца сработает, может, и не нужны будут «агенты», Интакт создаст собственных рапторов-постлюдей — безукоризненных, идеальных.

Операция на объекте «Мари» прошла успешно уже неделю назад. Женщина жила и действовала своей новообретённой конечностью, а побочный эффект заключался в том, что её ненависть к учёным смягчилась. Словно внедрённый внутрь свет алада — или плоть искажённого, перерождённого Кэррола, — отнял у неё часть собственной воли. Пока рано было делать выводы, Таннер не торопился, но направление было перспективное; Рац тоже отметил: «Девица стала менее строптивой, а?»

Три часа назад он даже решился войти к ней в клетку. Таннер держал руку на сенсоре подачи электрического тока.

«Успею? Или она оторвёт смазливому крысёнку голову?» — мысль перекатывалась в голове, тяжёлая, как отколовшийся от скалы кусок гранита.

Мари не тронула Раца. Она его как будто игнорировала, и тогда тот подошёл ближе и потрепал её по впалой серовато-жёлтой щеке. Раптор приняла ласку. Вживлённая рука Кэррола дёрнулась: так виляют хвостом собаки.

— Интересный побочный эффект, — потом заметил Таннер. Рац мечтательно улыбался, словно эта женщина была воплощением его эротических фантазий.

— Предполагаю, это связано с донором. Кэррол ко мне неплохо относился. А может, и рано говорить о нём в прошедшем времени.

Рац подмигнул. Таннер спрятал руки в карманы униформы.

— Давайте не делать поспешных выводов. Мне вскоре понадобится направиться за пределы Интакта, вряд ли я смогу помогать с этой работой.

— Конечно. Я продолжу сам.

Это звучало именно так, от чего Таннер уже отвык с тех пор, как они «помирились»: «Да кому ты нужен, неудачник!»

— Хотелось бы работать вместе.

Рац фыркнул:

— У вас будет полный доступ, когда вернётесь.

«Когда вернусь». Рац охотнее сказал бы «если», это в его стиле, Таннер не сомневался.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Он поднялся с дивана и набрал код, чтобы проверить состояние декоративных рыбок — это были редкие, почти полностью вымершие стеклянные окуни, карликовые тетраодоны, карпы кои — миниатюрные разновидности, не способные сожрать соседей по искусственной экосистеме. Среди них плавали золотые рыбки, гуппи и прочая ерунда, которую он порой скармливал более интересным образцам. Аквариум разделялся на зоны, позволяющие создать микроклимат каждому виду, автоматически выдавал корм, поддерживал температуру, отгонял самых голодных от собратьев. Программировать искусственный интеллект помогал Патрик Вереш.

Таннер поморщился. Куда тот пропал — по-прежнему ни единой новости. Записи с видеокамер — и те не сохранились. Очередная загадка Интакта, не первая и не тысяча первая, но Вереш был хорошим помощником, иногда Таннер по нему почти скучал. Декоративные рыбки тому искренне нравились.

Рыбы кружили друг за другом, повторяя однообразные движения. Простая и предсказуемая судьба — почти как у рапторов. Тесты показывают мутацию, и у тебя нет выбора, нельзя отказаться, но никто и не возражает, стать охотником — великая честь, почёт и слава. Обучают несколько лет, потом бросают сражаться с тварями из света и нестабильного пространственно-временного континуума.

Ты умрёшь изуродованным комком плоти, но об этом не расскажут.

«Может, зря Сорен всё пытается изменить».

К стеклу подплыл уникальный самец «зебры». Гипанциструсов во всех полисах около сотни, они плохо поддаются клонированию, а модификанты не ценятся так, как «чистые» особи.

«Ну и зря».

— Возможно, какому-то виду просто необходимо вымереть, а за изменёнными будущее, — сказал Таннер «зебре». Рыбина бессмысленно моргнула круглым глазом и уплыла в сочные заросли водорослей.

— Возможно, «наследие Лакоса» что-то изменит, — Таннер уже вернулся мыслями к собственному проекту. Он не так уж много знал о павшем городе, но эта история тревожила его едва ли не сильнее пойманных «кузнечиков», спрятанных в комках мяса без ЦНС. Там слишком многое не сходилось, расползалось, словно пресловутые недоразвитые эмбрионы; он много лет вообще не решался заикнуться, собирал обрывки информации и складывал их, словно паззл с половиной утерянных деталей.

Будет нелегко собраться, покинуть дом с креслом, диваном, рыбками, тщательно настроенным под чувствительные больные глаза освещением — с той гранью аскетизма и роскоши, которая подходила именно ему

«Но я готов», — почему-то Таннер думал, что «наследие» поможет им с рапторами, поможет исцелить мутантов от неизбежного регресса. Тогда не потребуется делать уродов Сорена Раца. И это правильно.

Глава 13

Айка нервничала — это было заметно по тому, как она держала пневмоотвёртку, докручивая шлем Безухому Джейку — помимо защиты порезанной-разбитой десятки раз головы он работал ещё и как слуховой аппарат. Джейк лишился одного уха в драке с бандой под названием «Песчаные Змеи», а второе ему отрезали, как он сам говорил, рапторы — те, что охраняли «черепаху».

Шон отказывался верить. Рапторы отгоняли рейдеров, это правда, но не причиняли реального вреда, максимум током могли шибануть.

«Рапторы — свои», — он не спорил с бандой и лично с Одноухим, но хмурился, сидя рядом на груде тряпья. Жевал травинку. Чистил арбалет — пригодится против каких-нибудь тварей, мало ли. Нет, людей он убивать не собирался по мере возможности.

— Слушай, всё равно какое-то дерьмо, — Айка отложила шлем и посмотрела на Шона со всей доступной ей свирепостью. Мазок машинного масла на щеке, безразмерный комбинезон и разводной ключ не очень-то добавляли суровости. — И Вереш этот. Ты вот так доверил ему настроить пеленгатор на частоту твоего приятеля?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Дрейка.

Шон положил арбалет и поднялся, чтобы обнять девушку.

— Не волнуйся ты. Мужика, конечно, можешь проверить, хотя он выглядит грамотным…