Валтасар - Михаил Ишков

— Они не осмелятся пойти на штурм дворца.

— У них не будет выбора, — Даниил поклонился, прижал руку к груди. Прости, господин, мне непонятно, зачем нам вообще ступать на эту дорогу? Разве дело в Рахиме, Набониде? Перед нами стоит сложнейшая задача укрепления твоей царственности, а мы собственными руками рушим все до основания и начинаем заведомо проигрышный конфликт с сильными в Вавилоне. Кому это выгодно, если не твоим недоброжелателям?

— Ты хочешь сказать, что Закир спелся с теми, кому ненавистна моя царственность?

— Как я могу утверждать, спелся он или не спелся! Но сами вопросы, обращенные к Рахиму, подтверждают: либо боги лишили его разума, либо он действительно поет под чужую дудку. Рахиму следовало поручить важное государственное задание. Его можно было бы и принудить выполнить его. Но в открытую требовать, чтобы он набрал молодцов, проник во дворец и погубил нашего господина — это слишком. Какой же дурак согласится просто так пойти на смерть! Господин, пока случай с Рахимом не вышел за пределы дворца, а это обязательно произойдет, мы должны вернуться к ранее намеченному плану. И здесь без Набонида не обойтись. Наша цель — задержать в пределах дворца группу вооруженных, не имеющих сюда доступа людей. Провести расследование, ознакомить с его результатами сильных в городе и жрецов в храмах. Только потом принимать решительные меры. Вот когда будут уместны и необходимы пытки. А что сейчас?

— Хорошо! Я согласен! — решительно заявил царь. — Пусть Набонид действует. Я сам буду контролировать весь ход дела.

— А как же Закир? — спросил Даниил.

— Пусть пока отдохнет от дел.

— Господин, — поколебавшись, добавил Даниил, — чтобы пресечь все слухи, вам необходимо сегодня же — сейчас же! — объявить о том, что Рахим-Подставь спину возвращен в дворцовую стражу. Ему поручено, скажем, охранять царский музей и висячие сады.

— В чем здесь смысл?

— С помощью этого назначения мы докажем, что решили ступать по следам твоего великого отца, убьем в зародыше всякий слух о том, что во дворце готовится заговор против сильных. Когда Рахим будет осыпан твоей милостью, все забудут, что его подвергли пыткам. Все решат, что раз его призвали во дворец, значит, ему будет поручено какое-то важное дело. В этом случае ему будет легче устроить то, ради чего он был возвращен из ссылки.

— А если он даст деру? — спросил царь.

Даниил позволил себе едва заметно усмехнуться.

— От имущества не сбежишь, как, впрочем и от родственников. Мы же сразу конфискуем его собственность. Можно приставить к нему стражу. Можно вернуть в Вавилон его сыновей, как, впрочем, и сыновей Набузардана и вновь принять их в дворцовую эмуку. Пусть пока охраняют узников в доме стражи. Кончено, под присмотром Никандра.

Амель-Мардук поджал губы. Молчал, поигрывал бровями — они у него были кустисты и черны, подстать бороде. Наконец царь спросил.

— Правильно ли я понял тебя, Балату-шариуцур? Ты предлагаешь вернуть в Вавилон всех моих врагов, чтобы они жировали здесь, смеялись надо мной, пели похабные песенки?..

В следующий момент подал голос Седекия.

— Послушай, господин. Врагов у тебя лично нет и быть не может. Есть враги твоей царственности, и их немного. С ними следует поступить по закону. Тогда все, кого ты считаешь своими врагами, рухнут на колени. Все они быдло, которое следует взнуздать и держать в страхе.

— Ладно, похоже, ты прав, — откликнулся Амель. — Балату-шариуцур готовь указ насчет Подставь спину. С Набонидом я сам поговорю.

С того дня Никандр взял Рахима в оборот. Дотошный грек обошел с халдеем все помещения дворца. Искали подземные и тайные проходы К тому моменту подручные Никандра уже выявили несколько скрытых в стенах дворца коридоров. Обращались с Рахимом вежливо и холодно. По вечерам два вооруженных воина провожали декума домой, где сменяли стражу, дежурившую в доме Рахима днями.

Чем тщательнее велись поиски, тем тревожнее становилось на сердце у Рахима. Среди греков были те, кто знал толк в строительстве и понимал, как должна была быть устроена система вентиляции и сброса канализационных отходов в таких огромных сооружениях как царский дворец в Вавилоне. Но самая большая опасность заключалась в том, что грек обратился к царю с требованием перестроить несколько ключевых в этом отношении помещений и, главное, выстроить новое здание и перевести туда апартаменты царя. Разместить его можно было на территории придворного парка.

Конечно, подобное строительство являлось долгим и трудоемким делом, и какой-то запас времени у заговорщиков был. До сих пор Амель-Мардук занимал прежние покои Навуходоносора — для подготовки покушения это было очень удобно. На этом строился весь план. Рахим сразу показал тайный ход, соединявший апартаменты прежнего царя с жилищем младшего брата Навуходоносора, который в былые дни организовал заговор против старшего брата и за это был подарен Мардуку. В те комнаты сразу перевели любимую жену Амеля. Правитель приказал отделать коридор, переложить лестницы, повесить там факелы.

После обнаружения этого тайного хода Амель-Мардук впервые после ночи, когда скончался Навуходоносор, удостоил бывшего декума разговора. При встрече новый царь коротко распорядился.

— Служи верно!

С того дня отношение к Рахиму во дворце заметно изменилось, он даже получил некоторую свободу перемещений. Однако от внимания декума не укрылось, что Никандр по-прежнему не доверял ему и с той же настойчивостью выспрашивал у ветерана, как соединяются те или иные помещения и нет ли между ними тайного хода. Даже похвала царя мало что изменило в отношении грека к Рахиму. Судя по всему, Никандр отнесся к обнаружению тайного хода из спальни прежнего царя в апартаменты его младшего брата как к хитроумной уловке со стороны старого декума. Рахим не мог избавиться от впечатления, что Никандр знал об этом проходе, что, в общем, особой тайны не составляло. Многие из тех, кто долгие годы служил во дворце, были наслышаны о попытке покушения на Навуходоносора, хотя по приказу царя события той ночи разглашать запрещалось. Кроме того, при известной ловкости и настойчивости Никандр мог разузнать и о канализационных колодцах, а также о подземных туннелях, с помощью которых в дворцовые бассейны, фонтаны, бани подавалась вода.

Рахим с тревогой ждал, когда же Никандр приступит к их осмотру. Проверка началась в середине месяца абу, скоро очередь дошла и до водных ям в дворцовом парке. К удивлению и радости Рахима эти широкие лазы, наиболее опасные с точки зрения возможности проникновения чужаков в дворцовый комплекс, были осмотрены крайне поверхностно. Никандр на лодке проверил подходы со стороны реки и, не отыскав входных устьев, на этом успокоился. При встрече с Набузарданом Рахим предложил подкупить грека, однако все попытки поговорить с Никандром по душам провалились. С местными он отказывался вести переговоры. Рахим, встречавшийся в городе с тайными посланцами Набонида и Нериглиссара, изо всех сил торопивших декума, отвечал одно и то же: необходимо подождать. Выяснить, что к чему, иначе можно нарваться на большие неприятности. Набузардан как-то не выдержал и накричал на декума.

— Тебе заплатили! Ты нарочно тянешь время.

Рахим даже в лице не изменился. Встал и направился к выходу.

— Подожди! — крикнул ему вслед Набузардан. — Вернись.

Рахим возвратился, покорно уселся на прежнее место. На толстенном персидском ковре еще ощущалось тепло его тела.

— Доложи, что тебя смущает?

— Никандр что-то знает, но таит свои догадки. Думаю, хочет набить себе цену или что-то выторговать. Если ему известно о проходе под садами Амтиду, он владеет ситуацией. Он в любой момент может перекрыть этот канал. Набузардан, этот ход — наша палочка-выручалочка. О нем никто, кроме меня и Навуходоносора, не знает. Начинается он у северной крепостной стены цитадели на берегу канала Арахту, другим концом упирается в водоем, из которого черпают воду для полива садов Амтиду. Никандр проверил все бассейны во дворце, кроме этих двух. Почему?

— Входы в туннели со стороны реки видны? — спросил князь.

— Нет, устья открываются только в межень. Их выкладывали мидийские мастера, они постарались хорошенько замаскировать их со стороны реки. Даже при самом низком уровне воды в Арахту расстояние между сводом и водой чуть поболее человеческой головы. Мидийцы даже не стали ставить там железные решетки. Они утверждали, что в этом нет никакого смысла, потому что железо скоро проржавеет насквозь, а заменить решетки никому не удастся. Злоумышленник, заверяли они царя, не смогут проникнуть во дворец через эти туннели.

— Вот видишь!

— Но я-то проник и прошел по ним до самого бассейна, где меня поджидал Кудурру. Мидийцы правы только в том, что никто не сможет ни починить, ни заменить там решетки. Сколько лет прошло, их уже нет, и дно тунелей несомненно приподнялось. Пройти можно, но по одному. Вот почему нам необходимо устроить суматоху наверху, возле цитадели и во внутренних дворах. По этой же причине я предлагал назначить срок на месяц улулу, когда вода в Евфрате будет на самом низком уровне.