Последний Танцор - M. Поповец

— Оригинальная картинка.

— Я когда-то украл такую.

После того как он ушел, охранники некоторое время молчали. Потом один из них сказал:

— Я слышал, что однажды он прошел сквозь стену. Второй только фыркнул в ответ.

Когда он вошел в ее спальню, то услышал вместо приветствия:

— Сегодня они голосуют по законопроекту о собственности ИРов. Похоже, его утвердят.

Трент равнодушно пожал плечами:

— Разумеется, утвердят. Малия Кутура кивнула:

— А еще тебя вышибли с первого места в списке разыскиваемых миротворцами наиболее опасных преступников.

— Что-о?!

Молодая женщина, всеми признаваемая за величайшую из живущих музыкальных творцов Системы, плавала в невесомости, демонстрируя все свои прелести. Она была в коротеньких зеленых шортах и крошечном белом топе. Малия немного отвернулась от Трента и развернулась на восемьдесят градусов по вертикали. В настоящий момент ей было не до визитера. Где-то в голове уже крутилась новая мелодия, и ей не терпелось поскорее выудить ее оттуда и переложить на синтезаторе. Так что вопрос Трента не сразу до нее дошел.

— Тебя вытеснили, с первого места. Теперь дороже всех стоит Новый глава «Общества Джонни Реба». Они предлагают шесть миллионов кредиток за его поимку. Объявили сегодня утром. — Она замолчала, читая заголовок, плавающий на расстоянии сорока сантиметров от ее глаз. — Какой-то тип по имени Ободи.

Трент уставился на нее:

— Они не могут... не имеют права так со мной поступить! Малия с интересом посмотрела на него:

— Почему?

— Я... я... я... работал для этого! Убивал гвардейцев, взорвал половину их космических баз!

— Ничего такого ты не делал, — спокойно возразила Кутура. — Гибель Гарона оказалась простой случайностью. Я сама слышала, как ты об этом говорил.

— Да, но...

— И космическую базу номер один взорвал Венс, после того как ты сообщил ему, что там ловушка. Он тебе просто не поверил. Я слышала, как ты и об этом рассказывал.

Тренту хватило секунды, чтобы найти контраргументы.

— Хорошо, допустим. Но ведь сами миротворцы утверждают, что все это моих рук дело. И раз уж меня в этом обвиняют, почему бы мне не воспользоваться этим? Ты не находишь, что так было бы справедливо?

— С каких это пор ты ищешь справедливости у миротворцев, Трент? — насмешливо осведомилась девушка.

— Тебе легко говорить, — проворчал он. — Но ведь это я украл ДИСК и Лунет! — снова взорвался Трент. — Уж это-то точно я сделал. А потом прошел сквозь стену и сбежал, оставив их с носом.

— Это правда, — согласилась Малия.

— Неужели такое не считается? — настаивал Трент. — Ты бы как решила?

Кутура посмотрела на него. Трент был единственным из ее поклонников, кто обладал неменьшей известностью, чем она, хотя и в несколько иных сферах. Она сильно сомневалась, что тот же Венс знает ее по имени. Опять же, если сложить стоимость принадлежащей Тренту сети с той суммой, что назначена за его поимку, тогда он еще и единственный из ее знакомых, который стоит не меньше нее. Наверное, немного по-детски так считать, но все же ее богатство волнует всех, с кем она встречается, кроме Трента. Возможно, в этом и кроется истинная причина продолжительности их отношений. В конце концов, они одногодки: обоим по двадцать пять, он ей нравится, и она даже подумывает переспать с ним.

Беда в том, что у него иногда появляются ужасные, ужасные личностные проблемы, почти столь же серьезные, как у нее.

— Знаешь, — немного погодя сказала Малия Кутура, — если ты собираешься переживать по этому поводу, делай это, пожалуйста, где-нибудь в другом месте.

Трента как будто по лицу ударили.

— Хорошо. Прекрасно. Просто замечательно.

— Серьезно. Ты мешаешь мне завтракать, а я ведь еще и не начинала.

Не произнеся больше ни слова, Трент пулей вылетел спиной вперед — впечатляющий трюк в свободном парении.

«Очевидно, — решила Малия Кутура после его ухода, — так и не сумел придумать достойного ответа в финале».

Поздно вечером в понедельник 18 мая 2076 года Каллия Сьерран и ее младший брат Лан приехали на ферму в Айове. Эта ферма была одним из опорных пунктов «Общества Джонни Реба». Поля вокруг фермы, ряд за рядом засаженные пшеницей, тянулись до самого горизонта и представляли собой великолепное зрелище, какого Лан и Каллия, выросшие в городе, никогда в жизни не видели. Примерно сто квадратных метров подворья были расчищены от травы и сорняков; какие-то сельскохозяйственные орудия, большие и громоздкие, выстроились в ряд у торца дома. На стоянке напротив припаркованы несколько аэрокаров.

Гости съехали по пологому спуску с холма в двух километрах от фермы, и Лан принялся изучать строение, глядя в стереобинокль комплексного видения.

— Шесть машин. У четырех из них еще горячие моторы... тот, что слева, принадлежит Домино.

Он передал бинокль сестре. Каллия быстро взглянула и тут же вернула его обратно.

— Поехали.

Аэрокар приподнялся на воздушной подушке и рванулся вперед.

Все собрались в большом конференц-зале, расположенном на глубине нескольких этажей под землей. Восемь человек сидели вокруг стола: подпольщики из «Общества Джонни Реба» с одной стороны, представители «Эризиан Клау» — с другой. Четверо телохранителей, по двое от каждой из группировок, стояли по обе стороны от двери, наблюдая друг за другом. Юрист ОДР, откашлявшись, произнес:

— Думаю, нам всем следует познакомиться перед началом совещания.

Домино Терренсия тихо ответила:

— Пожалуй.

Юрист принял это за приглашение и представился первым:

— Меня зовут Джеймс Рамирес. У меня ученая степень по уголовному праву Объединения. Может, вы обо мне даже слышали — последние четыре года я работал в Управлении общественной защиты в Нью-Йорке. Помнится, я выступал защитником двоих из ваших людей. В обоих случаях вы тогда не пожелали воспользоваться услугами адвокатов, чьи политические симпатии были известны. Последние несколько лет я делал то же самое и для наших соратников. Неделю назад я оставил службу и теперь полностью занят здесь. — Он указал на человека, сидящего рядом по правую руку. — Это мсье Ободи. Слева от меня Кристиан Дж. Саммерс, а слева от него Акира Хасегава. Полагаю, мистер Саммерс не нуждается в представлении, а Хасегава-сан представляет крупнейший японский концерн «Мицубиси», последние двадцать лет поставляющий небиологические компоненты для мистера Саммерса. — Он немного замялся и продолжил: — К сожалению, Максу Девлину не удалось выбраться. Его задержали миротворцы. В ближайшем будущем мы собираемся вытащить его. Будь это возможно сейчас, он тоже сидел бы за этим столом. Томми Буна не будет. Вам сообщили об этом еще две недели назад. Вот, собственно, и все.

— Очень хорошо, — Домино заговорила быстро, напористо, даже чуточку агрессивно. — Мое имя Домино Терренсия. Я заместитель командующего «Эризиан Клау». Вы все уже знакомы с Каллией. А молодой человек рядом с ней — ее брат Лан. Если вы не знаете, кто...

— Моя дорогая... — Старая женщина, сидящая рядом с Домино, слабо повела рукой, и Терренсия тотчас замолчала. — Я сама представлюсь. — Ее выцветшие голубые глаза уставились на человека, сидящего напротив, на мсье Ободи. Она заговорила, не отводя взгляда и не моргая, словно в зале, кроме них двоих, никого больше не было. — Меня зовут Николь Эрис Лавли. Мне восемьдесят шесть лет, а сорок четыре года тому назад я основала «Эризиан Клау». Я прекрасно знала семерых человек, в разное время возглавлявших «Общество Джонни Реба». Все эти семеро отважных и свободолюбивых патриотов теперь мертвы, а я все еще здесь. Вот кто я такая. — Она улыбнулась мягкой, вежливой улыбкой партнерам за столом и отдельно Ободи. — А вы кто такой, мать вашу?!

6

Дэнис напряженно стояла у стола Риппера и с нарастающим отчаянием слушала его слова.

— Постараюсь изложить все как можно быстрее, потому что не люблю нарушать обещания, а сейчас придется. Я ничего не могу сделать для твоего друга Рамиреса. — Дуглас мягко добавил: — Прости. Не думаю, что ходить вокруг да около было бы лучше — твоему другу грозит расстрел. Ступай к себе в кабинет и прочитай этот рапорт. Недавно представители ОДР и «Эризиан Клау» провели встречу на высшем уровне с обеих сторон, очевидно, для того чтобы определить, смогут ли они работать вместе. Миротворцы не знают, где она состоялась, но у них имеется список людей, предположительно принимавших в ней участие. — Риппер замолчал, словно ему было трудно продолжать. — Мне очень жаль. Там есть имя Рамиреса.

Она сидела в своем кабинете и читала рапорт, украшенный на каждой странице бледно-голубым штампом «Только для служебного пользования». Рапорт сопровождали пачка голограмм и скупые биографии главных подозреваемых.