Цена наслаждения - Конни Мейсон

– Куда едем, господин? – спросил возница. Рид назвал ему адрес и тоже сел в кеб.

– В какую гостиницу вы нас отвезете? – поинтересовалась Флер, когда кеб с грохотом покатился вперед.

– Я отвезу вас в свое городское жилище, любимая. Вы с Лизетт будете там в безопасности, пока не решите, где хотите жить. У меня есть экономка и полный комплект слуг, которые смогут присмотреть за Лизетт, пока она не встанет на ноги. И я знаю, что Портер захочет повидаться с вами, как только вы найдете себе жилье.

– Но гостиница вполне…

– Нет, Флер, гостиница вам не подойдет. Я намерен поселить вас в своем доме.

Флер хотела отказаться, но не смогла устоять перед соблазном провести с Ридом еще одну ночь. На корабле у них почти не было возможности найти уединенный уголок, и эта ночь может стать последней, которую они проведут как любовники.

Она многозначительно посмотрела на него.

– Ну хорошо, но только это временно.

На улицах не было никакого движения, так что до Мейфэра они добрались быстро. Возница опустил ступени. Рид вышел первым и помог дамам спуститься на тротуар. Лизетт немного шатало, но когда Рид взял ее за локоть, она пошла довольно уверенно. Рид задержался на секунду, чтобы расплатиться с кебменом, а затем догнал женщин, успевших уйти вперед.

Он подвел их к двери своего дома и резко постучал. Прошло несколько минут, прежде чем двери распахнул мужчина в ночной сорочке и халате, держащий свечу в высоко поднятой руке. Как только он узнал Рида, лицо его расплылось в улыбке.

Он учтиво придержал дверь и поприветствовал хозяина:

– Добро пожаловать домой, милорд.

Рид пропустил женщин вперед.

– Спасибо, Апдайк. Как видишь, я приехал не один. Графиня Фонтен и мадам Лизетт проведут эту ночь у нас. Пожалуйста, разбуди слуг и прикажи подготовить комнаты для наших гостий. Да, и позови экономку, будь любезен: мадам Лизетт больна. Возможно, миссис Пибоди приготовит лечебный отвар, который поможет ей уснуть? А мы подождем в гостиной, пока комнаты для гостей приводят в надлежащий вид.

Апдайк ушел выполнять распоряжения Рида, а тот проводил дам в гостиную и усадил Лизетт в удобное кресло, а Флер – на диван. Он помешал угли в угасающем камине и уселся рядом с графиней. Флер почувствовала тепло огня и впервые за последние несколько дней расслабилась. Много лет прошло с тех пор, как она покинула родную Англию, и возвращение оказалось для нее нелегким испытанием.

– Тебе уже лучше, Лизетт? – заботливо поинтересовался Рид.

– Oui, monsieur, – слабо ответила та. – Я рада, что мы не остались на ночь на корабле, как предлагал капитан Скиллинг. Мне было отчаянно необходимо почувствовать под ногами твердую землю. Клянусь, я и близко не подойду к кораблю, пока жива.

Рид усмехнулся.

– Не ты одна страдаешь от mal de ter.[10] Это случается и с самыми крепкими из нас. Теперь твой дом – Англия, так что тебе больше нет необходимости путешествовать.

Вскоре появилась миссис Пибоди, закутанная в халат из фланели. Она толкала перед собой чайный столик на колесиках.

– Я подумала, дамы с удовольствием выпьют по чашечке чаю перед сном, милорд.

– Вы правы, – улыбнулась Флер. – Чай – как раз то, что нужно.

– Я также приготовила сандвичи и положила еще лимонного пирога, который испекла утром, – добавила миссис Пибоди. – Кому нужен лечебный отвар?

– Мадам Лизетт страдает от mal de ter, – объяснил Рид. – Ей бы пошло на пользу такое питье: оно поможет успокоить желудок.

– Я приготовлю отвар и принесу к ней в комнату. А пока пейте чай.

– Вы нальете нам чаю? – спросил Рид у Флер, когда миссис Пибоди удалилась.

Флер налила три чашечки чаю, добавила туда сливки и сахар и подала чашки Риду и Лизетт. Рид и Флер взяли по сандвичу. Поскольку Лизетт отвернулась, чтобы даже не смотреть на еду, они съели все, что было на подносе.

Апдайк вошел в комнату и откашлялся:

– Комнаты для гостей готовы, милорд. И позволите ли рукоплескать обеим дамам за спасение вашей жизни? Я буду вечно благодарен им за то, что ваша светлость не скончались в той ужасной тюрьме.

– Благодарю вас, не стоит, – смутилась Флер. – Я была счастлива помочь своей стране.

Рид галантно предложил руку дамам и проводил их в приготовленные комнаты. Он открыл дверь первой спальни на втором этаже и пригласил Лизетт войти. Там ее уже ждала горничная, чтобы помочь раздеться. Когда Флер хотела последовать за своей компаньонкой, Рид придержал ее, заявив:

– Лизетт теперь в хороших руках. Все, что ей нужно, – это отдых.

Флер только взглянула на Рида и потеряла всякую способность соображать. И без того резкие черты его лица были напряжены от голода, суть которого Флер мгновенно распознала. Она понимала, чего он хочет, потому что хотела того же. Одна, последняя ночь в его объятиях; одно, последнее «прости», прежде чем обстоятельства разлучат их навсегда.

Она кивнула ему, соглашаясь. Похоже, большего ему и не требовалось. Подхватив ее на руки, он отнес ее в холл и открыл дверь в комнату, убранство которой Флер оценила как слишком мужское, так что она не могла быть гостевой: несколько канделябров, стоявших на высоком комоде, освещали массивную кровать, тяжелую мебель, бархатные драпировки, казавшиеся в неярком свете темно-зелеными, и толстый ковер.

Рид поставил ее на пол.

– Если вы слишком устали… – он не стал заканчивать фразу. Флер приподнялась на цыпочки и поцеловала его в губы.

– Я не настолько устала. Люби меня, Рид.

Рид с радостью принял ее предложение: обхватил ладонями ее лицо, крепко прижал губы к ее губам и поцеловал ее с огненной страстью. Вздохнув, она обвила руками его шею и вся отдалась поцелую. Именно этого она и хотела, именно этого она так ждала.

– Давай избавимся от лишней одежды, – прошептал Рид, и его дыхание обожгло ей губы.

Неприлично быстро он раздел ее, оставив только сорочку и чулки, но затем лишил ее и этого. Тем временем Флер старательно расстегнула все пуговицы на сюртуке и стащила его с Рида. Он помог ей снять с него рубашку и сапоги, затем вылез из брюк и коротких штанов. Обнажившись, они приникли друг к другу с неистовой страстью; их голод был слишком силен, чтобы сдержать его.

Они добрались до кровати и рухнули на покрывало, сплетя руки и ноги. Он сразу лег на нее. Она почувствовала, как его возбужденный горячий орган давит ей на бедра, и тут же раздвинула ноги, приглашая его проникнуть в ее влажное и жаркое отверстие. И хотя ее бархатные карие глаза умоляли его войти, Рид предпочел сначала насладиться ее чувствительными сосками. Взяв один сосок в рот, он стал поглаживать его языком и посасывать, пока Флер не показалось, что она вот-вот умрет от вожделения. Когда же он переключил внимание на второй сосок, она в нетерпении застонала.