Кривой Домишко - Дэйв Дункан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И что ты тут делаешь? — спросила его вышедшая из пещеры Изумруд.
— Просто любуюсь восходом солнца. Не ожидал его встретить... что это? — он повернулся, чтобы посмотреть вверх по течению реки. Это был не охотничий рог, а целый горн. Рассветное солнце сияло на нагрудниках и шлемах. Оно пылало на летящих знаменах и разноцветных перьях. Гремели лошадиные копыта. По лугу галопом несся отряд из пятидесяти копейщиков.
— Спасение! — заорала Изумруд. — Люди короля!
— О, черт! — выпалил Варт. — Кровь и пепел! Йомен! Дом Йомен!
И почему это должно было случиться именно тогда, когда все шло так хорошо.
***
Через десять минут кавалерия разбрелась по двору. Предводитель, который соскочил со своего взмыленного скакуна, не был облачен в доспехи Йомена. Он так же не носил и своих обыкновенных алых одежд и золотой цепи, но его авторитет не вызывал никаких сомнений. Оглядев строения, он приблизился к трупам, лежавшим в дверях элементария. Остановившись, мужчина недоверчиво посмотрел на Изумруд, которая перешагнула через тело Эйлера.
— Сестра? — поклонился Дюрандаль.
Вспомнив, что грязные тряпки, в которые она была наряжена, являли собой остатки мужского, а не женского платья, Изумруд поклонилась в ответ.
— Добро пожаловать в Зев Смейли, лорд-канцлер.
— Я явился не слишком поздно, чтобы заставить вас волноваться?
— Было бы предпочтительнее, если бы вы явились несколькими часами раньше.
Она заставила себя улыбнуться, хотя знала, что находится на грани срыва.
— Но мы все же очень рады вам, милорд.
Почему и как он оказался во главе этой группы копейщиков не имело значения. Теперь он все контролировал, а значит, все будет хорошо.
Шагнув из тайного хода, Барсук салютовал Ловкостью.
Лицо лорда-канцлера было при дворе притчей во языцех. Ничто не являло собою большую загадку. Послы множества стран могли бы засвидетельствовать, что единственными, проявляемыми им эмоциями, были те, что он сам желал показать. Но брови Дюрандаля взлетели, когда он заметил пятна крови и этот особенный серебряный завиток. Наверняка он вспомнил ту давнюю битву у Уотерби, что наградила его репутацией величайшего из Клинков. Нахмурившись, он уставился на кошачий глаз в рукояти рапиры. Так же хмуро он глядел на залитое кровью лицо.
— Я видел тебя раньше... не в гвардии.
— В Айронхолле, лорд-канцлер, — сказала Изумруд. — Имею ли я честь представить Первого Кандидата Барсука?
Барсук с иронией кивнул.
— Некогда бывшего Беваном Смейли из Зева Смейли. Некогда вы встречали моих братьев.
В ответ на эту новость лорд Роланд позволил себе удивленно моргнуть. Затем он посмотрел на возникшую рядом третью фигуру.
Дело было сделано. Он побледнел. Глаза его вылезли из орбит. Челюсть отвисла.
— Вы вовремя, канцлер! — загремел король Амброз. — Что тебя задержало, друг? Мы были серьезно обеспокоены твоим опозданием. Нет, нет. Не надо вставать на колени.
Глава двадцать шестая
Падение дома Смейли
Когда рассказ был закончен, два копейщика, не уступавших высотой ели, проводили Барсука к дому. Упав на первую попавшуюся кровать, юноша проспал до самого вечера, и даже тогда его смог разбудить лишь голод. Вымывшись, переодевшись и поев, Барсук начал снова ощущать себя живым. Он надеялся, что состояние это не окажется слишком недолговечным.
Все еще под конвоем, он был доставлен в кабинет главного дома, чтобы встретиться с лордом Роландом. По пути он встретил вторую процессию — короля Амброза, сопровождаемого четырьмя солдатами. Хотя в этом случае они были скорее стражами, чем тюремщиками. Король улыбнулся ему восторженной улыбкой Варта. Он все еще был облачен в одежды адепта, то есть в мантию с капюшоном, которая была слишком мала для него. Возможно, в Нифии не нашлось одежды таких больших размеров, или же лорд Роланд как можно дольше желал скрывать пребывание здесь столь известного лица. Барсуку было приятно узнать, что рядом будет присутствовать свидетель. Он понимал, что его проблемы еще очень далеки от завершения. Если последний из Смейли просто утонет в реке — отпадет надобность в решении множества сложных вопросов.
Сестра Изумруд тоже была здесь. Она сидела на табурете и беседовала с канцлером, находившимся напротив. Должно быть, из Уотерби прибыл её багаж, а потому она была облачена в снежно-белые одежды и высокий атур Сестринства. В роли мальчишки она казалась какой-то неправильной. Слишком неловкой, хотя, без сомнения, упрямой. Но став молодой женщиной, Изумруд излучала уверенность и решительность, что при этом не мешало ей быть женственной. Барсук подумал, что, быть может, не каждый придворный холостяк ничком рухнет к её ногам, но толпа будет внушительной.
Канцлер, с покрасневшими от усталости глазами, едва ли, уподобившись своим посетителям, провалялся весь день в кровати. Огромная стопка бумаг была рассортирована по кучкам. Свечи сильно оплавились. Когда пару ввели в комнату, мужчина не поднялся со своего места. Мгновение казалось, что они так и останутся стоять. После этого в помещении появилась еще пара стульев, а дверь была закрыта. Четверо собеседников остались в этой жалкой комнатушке наедине.
Роланд оглядел собравшихся.
— Я выражаю восхищение мужеством и преданностью сестры Изумруд. Она единственная вышла из этой ситуации с честью, — он бросил пристальный взгляд на сира Доблестного. — Миледи, я приказал утром доставить вас в Ломут. Там вы сможете насладиться гостеприимством сестер, а также отправиться дальше.
— Это очень любезно с вашей стороны, — женщина не бледнела и не краснела.
Она приняла похвалу как должное, но не позволила ей ударить в голову — чего никак нельзя было сказать об одном Клинке, в данный момент отсутствующем.
— Я оставил строгий приказ рассматривать передачу Пичьярда вашей матери, как вопрос безотлагательный. Когда вы достигнете Грандона, все будет готово. Вы же понимаете, что подробности дела Смейли, как и вашего в нем участия не должны стать достоянием общественности?
Дюрендаль повернулся к Барсуку, и время улыбок подошло к концу.
— К тебе, мастер Смейли, у меня есть парочка вопросов.
Барсук заставил себя выдержать этот мрачный взгляд даже не вздрогнув.
— И я отвечу на них, если смогу, Ваше Превосходительство.
— Сопровождая из Айронхолла Доблестного, ты молча ему подчинялся. Если ты считал ситуацию невыносимой — должен был сразу сказать ему об этом и вернуться в школу. Вместо этого, ты принял его приказ уехать, чтобы доложиться сиру Змею. И не подчинился. Ты
