Дама выбирает кавалера (СИ) - Нотт Тэффи

И чем дальше, тем больше я видела в его глазах вперемежку со злостью разочарование. Последней каплей была брошенная мне вслед фраза: «Ты такая же, как мать». Не знаю уж почему, но это ранило меня больше всего.

Только в последний год я первая начала налаживать мосты между нами. Постепенно, потихоньку. Это приносило свои плоды. В глаза отца взамен колючей жестокости вновь начала возвращаться теплота. Но к сожалению, всё чаще меня посещала мысль, что это нужно одной мне. Отец настолько привык жить обособленно от меня, постоянно ждать очередного «удара», что не верил в мою искренность.

Хочу ли я вновь тащить весь этот эмоциональный груз на себе?

Давно надо было съехать от него, пытаться жить своей жизнью, не зависеть от его похвалы и одобрения. Так, по крайней мере, говорили подруги. И я была с ними согласна. Но каждый раз снова и снова возвращалась в нашу с ним квартиру, чтобы вновь застать её пустой и холодной со списком дел на холодильнике.

Моя «прогулка» в прошлое позволила мне огородиться, не думать. Беспокоиться, но лишь краешком сознания. Ведь сколько всего интересного здесь и сейчас! А отец он там, никуда, конечно, не денется.

Стоит ли сбегать от своего неожиданно обнаруженного счастья в виде Голицына обратно в холодный и неуютный Петербург будущего? Конечно, нет.

Я горько вздохнула. Пока я тут предавалась своим тяжёлым думам, на улице уже начало смеркаться. Скоро придёт хозяйка загонять своё хозяйство обратно в мою «капсулу», надо добраться до постоялого двора затемно. Хотя судя по стремительно удлиняющимся теням, уже не успею.

Вставая, я заметила, как одна из теней в проходе оживает и движется в мою сторону. Через мгновение я поняла, что это мужская фигура в тёмном плаще. Я всегда относилась к интуиции и всяческим предчувствием, как к чему-то из рода эзотерики. Я же учёный, в конце концов! Но в это мгновение могла поклясться, что это было седьмое чувство — тень здесь не с добрыми намерениями.

Опять двадцать пять! Что за невезучая подворотня?

* * *

Я по стеночке, по стеночке начала огибать фигуру, чтобы двинуться к единственному выходу из двора. Но меня заметили. Мужчина повернулся на шорох и начал ко мне приближаться. Пришла нехорошая ассоциация с охотником, который загоняет жертву. Я завертела головой, соображать надо было быстро. Справа каменная стена постоялого двора, ближайшие окна на уровне метров трёх, не вариант. Слева хлипенький заборчик. Эх, была не была!

Я медленно стянула с себя плащ. Тень сбилась с шага на секунду, но движение своё продолжила. Я подождала, пока фигура приблизится ко мне и кинула плащ ему в лицо. Ага, попала! Пока мужчина пытался выпутаться из ловушки, я быстро подоткнула подол юбки за пояс и ринулась к забору. Прыжок, подтянулась на руках, ладони мои соскальзывали, туда немилосердно впивались занозы из необтесанного штакетника. Вот и понадобились тренировки акробатики. А отец говорил, что всё это баловство. То-то же! Надо не забыть по возвращению поблагодарить тренера. В тот момент, когда я, наконец, перемахивала на другую сторону, меня потянули за подол обратно. Я всем телом завалилась вперёд, раздался треск ткани. Гравитация оказалась сильнее моего преследователя, и я полетела на землю. Ударилась бедром, вскрикнула. Но быстро вскочила на ноги, некогда было разлёживаться.

— Ах, окаянный! Опять припёрлись курей моих красть!

Мой преследователь побежал к выходу из подворотни, в арку, и там, судя по всему, наткнулся на хозяйку постоялого двора. Отлично, у меня есть небольшая фора. Я выпустила порванную юбку из-за пояса, подняла подол, ловя на себе ошалевший взгляд дворника, и побежала, что есть мочи стараясь не обращать внимания на пронизывающую боль в бедре.

Я впервые в жизни видела, чтобы лицо человека так стремительно теряло краску. Сергей смертельно побледнел, когда увидел, в каком виде я вернулась в наше убежище. Хотя в первые мгновения мне больше стало страшно за него. А ну как сейчас в обморок грохнется?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Что случилось? — Но обошлось. Голицын лишь плотнее сомкнул бледные губы.

Пока граф вытаскивал из моих ладоней занозы, я кратко пересказала случившиеся. Сергей не сказал ни единого слова укора, но я буквально видела у него на лбу красную бегущую строку: «Нельзя была отпускать тебя одну». Теперь он меня и на шаг от себя не отпустит. И будет прав.

На бедре обнаружился стремительно наливающийся синяк. К тому же дала о себе знать вывихнутая рука. Ко всем прочим бедам у меня не было запасного платья! Так что на следующий день, я в сопровождении моего обеспокоенного кавалера, отправилась в магазин готового платья, выбрать что-то приличное, из того что можно было вообще найти на окраине Петербурга.

Сергей был похож на взведённую пружину. Мне то и дело казалось, что он вот-вот сорвётся, но ничего такого. Никто за нами не следил, да и вообще мало обращал внимание на парочку. Разве что на костюм графа, который несколько выбивался из местной моды потёртых и дырявых кафтанов. Так что под конец нашей прогулки он даже немного расслабился и повеселел.

Глава 24. Предпоследняя

Седьмое августа 1803 года — день, когда экспедиция капитана Крузенштерна и капитана Лисянского отправилась в первое русское кругосветное путешествие. И полтора месяца с того дня, как я застряла в прошлом.

Почему-то утром, когда я сидела перед старым, потёртым зеркалом, наверняка перекупленным у какого-то старьёвщика, не могла унять дрожь в руках. Здесь, в прошлом, отчего-то моя интуиция обострилась как никогда. Быть может, потому, что полагаться на гаджеты и подсказки информационного поля теперь не приходилось? Только на собственное чутьё. Вот и сегодня мне казалось, что обязательно должно произойти что-то.

Сергей, хорошо чувствующий моё состояние, то и дело спрашивал, всё ли в порядке, но вразумительного ответа я и сама дать не могла. Просто прижимала его тёплую ладонь к своей щеке и наслаждалась минутами успокаивающей близости. Однако унять свою неугомонную сердечную мышцу никак не получалось.

Голицын сменил тактику. Уверенный в своём успехе в разговоре с императором, он всю дорогу без устали рассказывал мне о том, что сегодня же мы вернёмся обратно домой. Как Жерар приготовит его фирменную рыбу в терпком соусе, как вытянется в изумлении лицо Николая, как рада будет грозная Аглая. И я, с удивлением замечая, что теперь тоже воспринимаю особняк графа, как дом, немного успокоилась. Крепко держась за руку любимого человека, это было не так уж и сложно.

Утренняя верфь была залита летним солнцем, которое щедро бликовало на поверхности воды, и заполнено людьми. Если я думала, что на запуске воздушного шара было много народу, то я ошибалась. Поглазеть на отплытие кораблей собралось едва ли не пол-Петербурга. Здесь были и разряжённые в пух и прах дамы со своими кавалерами, то и дело в толпе мелькали кружевные зонтики, закрывавшие своих обладательниц от наглого солнца. И купчихи с выводком детей и дородными мужьями, и остальной люд столицы, от дворянина до сапожника.

Поскрипывая всеми деревянными телесами, стояли «Нева» и «Надежда». Там муравьями сновала команда, совершавшая последние приготовления к отплытию. Я силилась высмотреть среди маленьких фигурок знакомый силуэт поручика, но с такого расстояния это было, конечно, невозможно.

Мы просачивались сквозь толпу поближе к пирсу, где стоял император, но чем ближе были корабли, тем сложнее это было сделать. Народу здесь было больше и толпился он как в метро в час пик. С одной стороны, до Александра с его свитой было рукой подать, с другой — между нами лежала людская река плотным потоком.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Сергей Александрович. — Я потянула своего спутника за руку. — Я думаю, что лучше Вам пойти одному.

Голицын посмотрел на меня недоумённо, будто не сразу понял, о чём я говорю. На деле же я понимала, что он не хотел меня оставлять одну.