Тропа ауберианского траппера (СИ) - Беляев Павел

Наконец, георазведчик остановился и достал коммуникатор, чтобы составить отчет. От работы его оторвал резкий стук в окошко, Эдвард даже вздрогнул. Это был Гобыш — возбужденный, похоже, сильно встревоженный.

— Уезжаем, быстро, скорей! — воскликнул он, едва усевшись на своё место.

Крински поспешно включил двигатель. На Планете хорошая практика — сначала драпать, а потом рассуждать, стоило ли.

— Едем к тебе? — спросил Эдвард по дороге.

— Нет! Вон из района! Нужно покинуть район.

— Понял. Но почему? Что случилось?

Гобыш не ответил, лишь озирался, глядя то в окна, то на экран заднего вида. Только теперь Крински заметил, что на улице, в садиках, в окнах и на балконах не видно ни души, всех жителей будто сдуло ветром.

Внезапно окрестности сотряс такой грохот, сопровождаемый будто подземным толчком, что защитные системы вездехода перешли в режим повышенной готовности. Крински щелкнул кнопкой под обзорным монитором. На нем высветился столб пыли над домами несколько позади.

— Гобыш, что это было? — вскричал георазведчик. — Отвечай!

Но пернатый только крепче вцепился в сиденье и поручень на потолке. Раздался новый взрыв грохота, затем еще один, после чего шум стал почти непрерывным. Вездеход мчался прочь по главной улице, сбивая брошенные телеги и лотки. Обзорные камеры лихорадочно ловили образы, сочтенные компьютером опасными, экран, разделенный на четыре части, отображал столбы пыли или дыма над крышами домов.

— А чёрт, не видно ничего! — прорычал Крински. — Ну-ка поглядим сверху.

Он ткнул пару кнопок на пульте. Из специальной ниши в корпусе машины выскочил и взвился в воздух дрон-разведчик. Обзорный экран снова стал цельным, показывая окрестности с высоты в сотню метров. Крински глянул на него и почувствовал, как его прошибает холодный пот. Теперь он видел, кто издает весь этот шум: со всех сторон в район вгрызались огромные крабообразные машины. Они неустанно рушили дома, погружая в них запорошенные пылью гигантские конечности, хороня под завалами не успевших сбежать жителей. Бетонные конструкции разваливались под их натиском как песочные.

— Господи! — Крински утер пот со лба, сердце бешено колотилось. — Гобыш, чьи это машины? Почему молчит Макматуба?

Гобыш смотрел на экран с каким-то отрешенным спокойствием.

— Это и есть Макматуба.

— Что?!

Раздался короткий гудок, мужской голос системы безопасности по-военному чётко предупредил:

— Прямо по курсу опасный объект. Рекомендуется сменить курс. Через пятьдесят метров сверните направо.

Дрон теперь показывал, что происходит на улице впереди. Один из «крабо-пауков» расправлялся с трехэтажным домишкой по левой стороне, хищно вспарывая его клешнями.

— Ага, а если там тупик? — Крински замедлил скорость.

Фронтальная стена атакуемого дома с грохотом рухнула на дорогу, задев дом на другой стороне.

— Нет, надо пробиваться здесь, — Эдвард включил режим стрельбы по готовности.

По правде говоря, ему еще не доводилось бывать в таких переделках, он никогда не гонялся за экстримом. Профессия георазведчика была гораздо беднее на острые ощущения, чем трапперство. Теоретически. Но раз уж влип в историю, бояться и сомневаться поздно. Эдвард надавил на педаль. Вездеход рванул вперёд, натужно загудев.

Дрон показывал, что «краб», скрытый от прямой видимости с вездехода, полностью поглощен разрушением. Но стоило Крински подъехать ближе, гигант развернулся и переступил суставчатыми ногами к дороге, заваленной обломками.

— Не хочешь нас пропускать? — пробормотал Эдвард. — Ну давай по-плохому. Давай!

Как только сенсоры башен обнаружили цель, система среагировала мгновенно.

— Туф! — визгнула передняя пушка, — туф! — повторила задняя.

«Краб» осветился двумя вспышками и, будто в нерешительности, остановился, присел. Характер повреждений определять Эдварду было некогда — вездеход добрался до пласта обломков обрушенной стены. Шипастые колеса принялись яростно загребать битый бетон.

— Туф-туф! — снова сработали пушки по врагу в упор.

Эдвард уже не надеялся что-то разглядеть в пыльном тумане. Стиснув зубы он до отказа жал педаль. Вездеход, казалось, бесконечно медленно, рыча как раненый зверь пробирался через завал мимо притаившегося монстра.

Тот снова вступил в игру, когда вездеход почти уже преодолел россыпь обломков. Слева раздался лязг, и паучья секционная нога высотой метра четыре вонзилась в бетонное крошево перед носом вездехода. Машина ткнулась в преграду, забуксовала, зад её повело вправо. Рядом с ногой «краба» тяжело упала огромная клешня.

— Ах ты сволочь! — ругнулся Крински и отпустил педаль. — Так! Ручное управление огнём!

На лобовом стекле возникли проекции видов с сенсоров башен, из подлокотников кресла выскочили два рычага. Эдвард вцепился в них, навел пушки на преграждающую конечность, нажал гашетки. На металлической ноге вспыхнуло и сразу погасло два ослепительно белых пузыря, в этом месте секция ноги разорвалась. Крински надавил педаль газа со всех сил, будто она вырывалась. Вездеход проскользнул мимо клешни, опрокинул обломок гигантской ноги и понёсся, набирая скорость.

— Хахах! — нервно хохотнул Крински. — Поняла, тварь? Фух! Вырвались, кажется.

Трущобы вокруг Орли были заполнены до отказа. Сюда стекались беженцы, успевшие покинуть свои дома, но здесь их встретили другие потерянные, ожидавшие милостей от клана Макматуба. Хозяева повылазили из своих утлых лачуг и жадно впитывали новости от бывших счастливчиков, урвавших добротные хоромы. Последние же беспорядочно толкались на улочках, постепенно растекаясь по пригороду. Как всегда у эбрайлов, всё происходило в суете с высоким эмоциональным накалом, эбрайлы громко причитали, выли, ругались, тараторили на разных языках.

В другое время Эдвард обязательно полез бы в эту толпу, чтобы выяснить настроения, понять, кто что об этом думает. Но сейчас было не до того, ведь он сам чуть не попался. Как же это произошло? Крински вдруг ощутил прилив злости. Надо колоть Гобыша. Информатор он или дерьмо гомусэры, в конце концов?

— Гобыш! — вскричал Эдвард, предварительно заперев дверь вездехода. — Ты знал о предстоящем нападении?

— Нет! — пернатый выпучил глаза. — Не знал. Макматуба рушат построенное, но никто не знает, когда они придут. Район Семнадцать стоит уже пятьдесят лет. Он процветает! Туда не пускают пришлых и тебя не пустят. А Пятьдесят первый — разрушен! — он махнул рукой в сторону уничтожаемого пригорода. — Построен, заселён и снесён. И будет отстроен заново.

Эти долбаные эбрайлы. Так говорят трапперы, пожившие на Планете достаточно, чтобы понять: тут лучше не пытаться что-то понять. Теперь Крински обволокла усталость. Чертовски длинный день, а ещё надо подыскать место для ночной стоянки и осмотреть вездеход.

— Ладно, — сказал он. — Надеюсь, нашей сделке всё это не помешает? Проведешь меня к макматуба?

К утру большая часть района Пятьдесят один была сровнена с землей. За дело взялись бульдозеры, экскаваторы и самосвалы. Крински с Гобышем некоторое время наблюдали за их работой.

— Они что, всю ночь пахали? — спросил Эдвард.

— Это же макматуба, — Гобыш переступил с ноги на ногу. — Работа для них лучшее время. Работая они убивают вечность.

— Что? Как это?

— Нам не понять, — Гобыш встрепенул перья на своём «манто». — Мы умрём от старости, а макматуба будут жить, всегда здоровые и сильные. Пока кто-то или что-то не убьёт их. И сила требует выхода.

— Ты… — Крински изумленно разглядывал Гобыша. — Сам до этого дошел?

— Дошёл, — Гобыш развернулся к георазведчику. — Вот, Крински Хуман. Сейчас мою награду мы спрячем за теми камнями. Я пойду к макматуба и приведу за тобой. Они тебя возьмут в Орли.

Они принялись вытаскивать увесистый ящик из грузового отсека. Гобыш долго возился с маскировкой своего клада. Затем он торопливо направился в сторону работавших клановиков.