Чужой среди чужих - Талгат Сабденов

— Эй, вы в порядке? — прозвучал у него над ухом вежливый взволнованный голос.

Шут стремительно обернулся, впившись диким взглядом в пожилого мужчину, который испуганно отпрянул от него. Тут до него дошло, что боль ушла так же внезапно, как и появилась. И рука была совершенно целой. А сам он стоит, скрючившись, на коленях. Он перевел взгляд на автобус — тот все так же стоял у остановки, гостеприимно распахнув двери.

— Д-да, я… в порядке, — выдохнул Шут слабым голосом.

Он с усилием поднялся на ноги, стараясь унять предательскую дрожь в коленях. Люди проходили мимо него в салон, тактично не обращая внимания. Псайкер попытался сделать шаг вслед на ними, и тут же четко осознал, что не сядет на этот автобус ни за что на свете. Он с радостью потеряет уйму времени и придет домой только в первом часу ночи, но не сядет, даже под страхом смерти. Помедлив еще пару секунд, он повернулся и пошел вдоль дороги, поминутно оглядываясь, словно ожидал удара.

Засевшие на крыше здания в нескольких кварталах от этого места, приникшие к биноклям люди, чьи имена не значились ни в одной базе данных Токио‑3, раздосадовано скрипнули зубами.

— С… Син… дзи…

Мальчик пытается отвернуться, но не может отвести глаза от изуродованного свежим ожогом лица той, кто заменила ему сестру и мать. Мисато издает последний глубокий всхрип, и ее тянущаяся к лицу Синдзи рука бессильно опадает на залитый кровью пол. Где–то вдалеке стучат выстрелы, но он не трогается с места. Ему уже давно все безразлично. С того момента, когда Аска и Ангел исчезли в огненной вспышке сработавшей системы самоуничтожения. С того дня, когда Рей вышла из очередной битвы слепой, немой и полностью парализованной. С того дня, как Тодзи и Кенске погибли под обломками обрушившегося убежища.

— Не могу, — шепчет он, — Не могу. Пусть все закончится, пусть они все умрут.

Из–за угла выбегают солдаты в форме без знаков различия и наводят на мальчика оружие. Он даже не поднимает на них глаз. Гремят выстрелы… и тут время в буквальном смысле замирает.

— На этом месте ты должен был упасть, — раздался откуда–то из–за спины усталый голос.

Синдзи оглянулся. К стене расслабленно прислонялась человекоподобная фигура, укутанная в серый саван и со сложенными за спиной крыльями.

— И чего ты на меня смотришь, будто Ангела увидел? — поинтересовалась фигура. — Или у меня на лице что–то?

Синдзи не нашелся что ответить. Фигура с явной неохотой отлепилась от стены и приблизилась к мальчику, попутно взяв из воздуха одну из застывших пуль.

— То, что ты видишь здесь — закономерный результат всех предыдущих событий. И во всем виноват ты. Именно ты. Ты не пришел на помощь своим боевым подругам, не остановил вовремя Ангела, когда он прорвался в Геофронт. И вот результат. Все, кто был тебе дорог — мертвы, твой отец в этот самый момент проводит ритуал, который уничтожит человечество, а ты сейчас сидишь и жуешь свои сопли, — фигура не язвила и не поучала, просто бесстрастно озвучивала факты. — Не самая приятная ситуация, не находишь?

Синдзи лишь едва заметно качнул головой. Истолковать этот жест можно было как угодно, но фигура сразу оживилась.

— Да, приятного мало, кто бы спорил! Но знаешь, если бы тебе представилась возможность исправить все ошибки — ты бы ею воспользовался? Только представь на мгновение — девочки будут живы и здоровы, ты снова увидишь своих друзей, и твоя опекунша все так же будет пытаться время от времени влить в тебя банку пива, и даже отец начнет смотреть на тебя не как на вещь, а как на сына. Заманчивая перспектива, верно? — фигура дернулась, что, скорее всего, означало подмигивание.

Синдзи никак не отреагировал, все еще не веря в реальность происходящего. Лишь пару минут спустя он вяло выдавил:

— Исправить ошибки?

Фигура с готовностью кивнула.

— Истинно так. И поскольку основной виновник ты — нужно всего лишь изменить тебя самого. Эпического героя из тебя может и не получится, но, по крайней мере, сойдешь за человека.

— Но все мертвы. Геофронт атакуют, — он прищурился. — Мне это точно не снится?

— Снится, — неожиданно легко согласилась фигура. — И это лишь добавляет пикантности моменту. Ну так что, приступаем?

— Ага, — сказал Синдзи, поскольку ему было все равно.

Фигура сделала широкий жест рукой, и окружающее пространство начала быстро затягивать вязкая темнота.

Синдзи стоит в коридоре NERV, стрельба еще слышна где–то вдалеке. В пяти метрах перед ним на коленях стоит Мисато, к голове которой приставляет автомат солдат в форме без символики и в тактическом полнолицевом шлеме.

— Синдзи, беги! — хрипит Мисато сквозь выбитые зубы.

Гремит выстрел.

"Бессилие — это ужасно, не правда ли?" — шелестит где–то в голове вкрадчивый шепот.

Синдзи стоит в коридоре NERV, где–то вдалеке еще слышна стрельба. Прямо перед ним на коленях стоит Рей, у нее за спиной солдат в форме наемника и закрывающем лицо шлеме. Он приставляет дуло автомата к ее голове. Мальчик чувствует в руке тяжесть в правой руке — это небольшой пистолет.

— Икари–кун… — тихо шепчет Рей.

Гремит выстрел.

"Но упущенная возможность — это в миллион раз хуже".

Синдзи стоит в коридоре NERV, сжимая обеими руками оружие. Он целится в солдата в форме Сил Самообороны, который заслоняется Аской как живым щитом, его пистолет приставлен к ее виску.

"Не робей, просто спусти курок", — искушает шепот.

Палец словно деревенеет на курке. Это ведь живой человек.

"Он угрожает Аске".

Как можно, лучше я умру сам, чем убью кого–то.

"Ты готов допустить ее смерть?"

Нет! Но зачем убивать?!

"Таков мир. Одни должны умереть, чтобы другие жили".

Это слишком тяжело…

"Это твое бремя".

Не хочу…

"Не тебе решать. Но в твоих силах распорядиться этим бременем".

— Синдзи, помоги мне, — слабым голосом выдыхает Аска.

"Стреляй, черт тебя дери!"

Гремит выстрел. Голова солдата неестественно дергается назад, стену орошают красно–белые брызги, и труп мешком валится на пол.

"Молодчина, можешь же если захочешь".

Окружающее пространство снова укутала непроглядная темнота, скрыв и Аску, и коридор и убитого человека. В темноте остался только Синдзи, все еще сжимавший в руке пистолет и давешняя фигура. Последняя широко развернула крылья, словно стараясь охватить ими необъятное.

— Это и был твой первый шаг к перерождению. Забавно получилось, правда? Особенно мне понравились мозги Мисато на полу.

— Да что за…

— Я чувствую в тебе ярость. Это чудесно. Позволь этому чувству захватить тебя полностью, просмакуй его, как изысканное угощение.

— Что это все было?!

— Всего лишь сон, Синдзи–кун. Но знаешь, когда разум спит — в нем рождаются чудовища. Не могу дождаться этого момента…

— Объясни, что тут происходит!

— Не время для вопросов. Мы еще увидимся с тобой, но позже. А пока — отдыхай.

Тьма рассеялась, словно туман. Пилот Евы‑01 обнаружил себя одетым только в набедренную повязку, стоящим перед природной чашей горячего источника. Сзади высился небольшой деревянный домик, а сам источник окружал невысокий деревянный забор. Пейзаж буквально дышал покоем и умиротворением, за одним небольшим исключением.

— Синдзиии, иди сюдааа, — пропел сладкий голосок.

Мальчик моргнул. В источнике расслабленно расположились Аска и Рей. Обе в костюмах Евы. Библейской.

— Так, Отличница, — Аска встала в полный рост и размяла костяшки пальцев. — Дурачку Синдзи явно требуется особое приглашение.

Рей улыбнулась.

— Личный эскорт тоже не повредит.

И в две пары рук они рывком стащили Синдзи в воду.

Шут открыл глаза, трясясь от беззвучного хохота. Похоже, этим утром кое у кого будут проблемы с постельным бельем. Приподнявшись на футоне, он сверил время — десять минут третьего — и потянул носом. Нормально, от полуночного чревоугодия, похоже, соседей удалось отучить. Мелочь, а приятно. Псайкер откинулся обратно на подушку, прикидывая, что делать дальше. Можно попытаться заснуть. Можно еще раз войти в транс и потормошить Аску. Хотя не, не стоит. Может LCL и залечивает раны, но от еженощных наведенных сновидений можно и крышей поехать. Он покосился на скрытно вмонтированную в детектор дыма камеру.

Где–то на краю сознания вдруг вспыхнула и отчаянно заметалась мысль, которая упорно не желала быть обдуманной. Шут напрягся, изловчился и в последний момент крепко схватил мерзавку за хвост, когда та уже собиралась выпрыгнуть в бездонный омут забвения.

"LCL… лечит… любые травмы… ускорение на несколько порядков…"

Потрескавшиеся губы псайкера растянулись в злой ухмылке.

"Так, вот кем я сейчас займусь. Ух как займусь…"

Глава 12: Маска дзидзо, маска они (часть 2)