Калейдоскоп жизни - Всеволод Овчинников

Однако сочетать служебную карьеру с домашними делами в Японии как нигде трудно: по местным традициям, с работы принято разъезжаться по домам «с последней электричкой». А детских учреждений, где малыша можно оставлять после шести вечера, практически нет.

В результате доля женщин на управленческих постах в бизнесе составляет в Японии всего 8 процентов против 33 в Англии и 44 в США. Еще хуже положение в мире политическом. По числу женщин в парламенте, местных органах власти и на руководящих постах в госаппарате Япония занимает 38-е место среди членов ООН.

За тридцать лет после выхода «Ветки сакуры» выросло совершенно новое поколение японок. Они образованы не меньше, чем мужчины, хорошо зарабатывают, так что экономически независимы и от родителей, и от мужа. И когда приходится делать выбор между детьми и карьерой, они стали чаще жертвовать первым ради второго.

Тридцать лет назад большинство браков в Японии совершалось по сватовству, ибо выбор спутника жизни считался делом не столько личным, сколько родовым, семейным. Как жених, так и невеста были вправе отвергнуть кандидатуру, предложенную родителями, но обычно прислушивались к их советам. Теперь же брак по сватовству скорее исключение, чем правило.

Япония еще не перестала быть «царством групп», где семья остается главной ячейкой общества. Однако состав ее существенно изменился. Молодожены все чаще предпочитают жить отдельно от родителей, вопреки конфуцианскому идеалу «три поколения под одной крышей». В стране нынче сорок пять миллионов семей. Из них одиннадцать миллионов — это одиночки и пары, в двадцати пяти миллионах по 3–4 человека и только в девяти миллионах семей по 5 и более человек. Словом, типичная японская семья: муж и жена, оба ходят на работу и растят одного ребенка.

Лишь недавно в Стране восходящего солнца заговорили о таком понятии, как неоплачиваемый домашний труд. Оказалось, на долю японской жены его приходится в семь раз больше, чем на долю мужа (три с половиной часа против тридцати минут). В других развитых странах женщины тратят на домашние дела вдвое больше времени, чем мужчины.

Итак, Чио-Чио-сан XXI века существенно продвинулась по пути к равноправию. Но это не означает, что она превратилась в «гейшу с кувалдой», то есть в грубую рабочую силу. Японка не разучилась быть церемонно женственной в кимоно. Зато умеет не хуже мужчины управляться с таким капризным существом, как компьютер.

В отличие от англичан японцы в повседневной жизни редко вспоминают о монархии. Императорская семья существует как бы в параллельном мире. О ней, в противоположность обитателям Букингемского дворца, даже не сплетничают. Но однажды я стал свидетелем огромного интереса к династии.

В истории случаются эпизоды, когда государственная политика обретает человеческое измерение. В подобные моменты по-новому раскрывается национальный характер, проще говоря — душа народа. Возбужденные толпы возле императорского дворца в Токио, сотни людей перед уличными телеэкранами во всех уголках страны. Так реагировали японцы на долгожданное прибавление семейства у наследника престола.

Сын нынешнего императора — принц Нарухито женился довольно поздно. В 1993 году ему было 33, а его невесте Масако — 29 лет. Целых восемь лёт у них не было детей. Первая беременность принцессы закончилась выкидышем. Поэтому люди волновались: как пройдут роды на сей раз?

Впервые стать матерью в 37 лет не самый подходящий возраст. И весть о том, что Масако благополучно родила здоровую девочку, вызвала поистине всенародное ликование. Однако общая радость была омрачена сомнением: сможет ли дочь наследного принца взойти на Хризантемовый трон, продлить старейшую в мире наследственную династию?

Принятый после войны закон об императорском дворе предусматривает престолонаследие только по мужской линии и не допускает усыновления. У младшего сына нынешнего монарха — принца Акисино есть только две девочки, а мальчики не рождались в императорской семье уже больше тридцати лет.

Между тем послевоенная японская конституция провозглашает равенство мужчин и женщин, так что существующий принцип престолонаследия, строго говоря, ей противоречит. К тому же основательницей императорской династии считается богиня солнца Аматерасу — мифическое существо женского пола. Как свидетельствуют летописи, 8 из 125 монархов Страны восходящего солнца были женщинами. Причем весьма достойными историческими персонажами.

Обновление древнейшей монархии уже давно стало в Японии насущной проблемой. В том числе и в прямом, физиологическом смысле. Для царской России, к примеру, приток свежей «голубой крови» обеспечивали европейские соседи, прежде всего бесчисленные германские княжества. В такой островной, этнически замкнутой стране, как Япония, число аристократических родов ограниченно, что ведет к нежелательным генетическим последствиям.

Когда я приехал работать в Токио в 60-х годах, страна жила под впечатлением «революционного брака» тогдашнего наследного принца, а ныне императора Акихито. Впервые за многие века он женился по любви, ввел в семью простолюдинку — дочь предпринимателя, с которой познакомился на теннисной площадке горного курорта Каруйдзава. Помнится, в год токийской Олимпиады я подарил своей дочери модную тогда у японцев куклу, изображавшую четырехлетнего мальчика. Ее прототипом был принц Нарухито.

Встреча с пионерами в Артеке, 1986 г. Блестящий рассказчик В. Овчинников всегда находит общий язык с молодежью.

Отец — Владимир Федорович Овчинников. Архитектор по профессии и поэт по призванию.

В 20-х годах выпустил в Петрограде сборник стихов.

Елена Александровна Овчинникова с годовалым сыном Всеволодом. Павловск, 1927 г.

Всеволод с младшим братом Кириллом, впоследствии преподавателем химии в Ленинградском университете. 1937 г.

Дом раскулаченных сибиряков, который предоставили Овчинниковым после эвакуации из блокадного Ленинграда. 1942 г.

Гардемарин в мичманке — курсант Высшего военно-морского училища в Ленинграде. 1946 г.

Слушатель Военного института иностранных языков (с третьего курса мы были офицерами). 1951 г.

Чтобы зубрить иероглифы по шесть часов в день, не обойтись без спорта. Лыжный кросс в Сокольниках, 1950 г.