Андервуд. Том 1 (СИ) - Илья Рэд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И они все подумали об одном и том же.
— Жоржик!!!
Спустившись в подвал, троица столпилась вокруг мелкого слизня и чуть ли не с «рулеткой» начала измерять его габариты.
— Плохо дело.
— Ага.
— Ему нужно жрать как ни в себя.
— Да.
— Придётся запрячь Принца на это дело и работать вхолостую, — сказал, поглаживая подбородок Ганс.
— Зачем? — ответил Ник. — Мы можем брать слизня с собой.
Саймон щёлкнул пальцами.
— Шаришь, голова, — и потрепал его по волосам.
Все трое вышли на поверхность и закрыли подвал.
— Дней через пять отправимся снова, я пока поищу заказы, а вы ройте нору.
— Я за служанкой ухожу, так что…
— Да вы охренели? — развёл руками Ганс, намылившийся выгулять свой пистон. — И чо мне одному копать?
Они переглянулись с Саймоном и снова посмотрели на аристо.
— Как бы…
— … не наши проблемы.
— Ну, замечательно, — его смазливое лицо стало похоже на детское, когда он скорчился от недовольства.
— Да найми копарей, что ты паришься? — хлопнув его по плечу, сказал Ник и пошёл к себе в комнату.
Там он переоделся и отправился в город, прихватив сотню экоинов на всякий пожарный. Спать пока не хотелось, так что он решил сразу закрыть проблему со служанкой и сконцентрироваться на других вещах.
Если дела пойдут в гору, то им, действительно, некогда будет заниматься подобной чепухой. Нужны люди, которым можно делегировать часть обязанностей, но такие, которым ты мог довериться. Всё-таки работа слугой дело скользкое. Им не нужно было, чтобы сор выносился из избы, а если каждый раз убивать проштрафившийся персонал, то поползут слухи и тогда они вообще никого не наймут.
Вот так простая смена места жительства Принца привела в движение целую махину событий. Но дело уже было не в жилье для разноцветного варана, а в открывшихся возможностях для всей компании. У Ника появилось странное чувство, что всё предприятие будто двинулось с мёртвой точки. Впервые интересы всех троих так удачно совпали, что они согласились сотрудничать.
Одного Ник не мог понять — почему сенсей сам не организовал такой вот поход на варанах? Ведь его сил хватит «пылесосить» и более сильных монстров. С другой стороны… Он вдруг вспомнил, как реагируют окружающие на учителя, и, кажется, понял — с ним просто никто не хочет связываться. Иногда он, мягко говоря, был слишком категоричен и гнул свою линию даже в ущерб делу, будто из упрямства.
К тому же он крайне несдержан в отношении оскорблений в свою сторону. Одно случайное слово, сказанное сгоряча, могло привести к катастрофе, а эта маниакальная любовь к чистоте тоже кого угодно сведёт с ума.
Прибавьте лень и нежелание кому-либо подчиняться, в том числе установленным правилам, и получите гремучую смесь по имени Саймон.
Да уж. Ганс тоже не то чтобы блистал умом, чтобы руководить движухой. Он был хорошим исполнителем, но что касается инициативы и построению планов наперёд — тут всё печально. К тому же возникало ощущение, что у него мысли были направлены в другое русло. Он будто был с ними и даже участвовал во всех безобразиях, но не полностью.
И навряд ли тут одни девушки замешаны. Он, конечно, фанат женских прелестей, но из ума не выжил и местами показывал смекалку. Опять же в качестве исполнителя.
Придётся всем процессом рулить Нику. Возможно, именно эта школа и станет тем местом, откуда он начнёт собирать единомышленников. Ему нужны компетентные люди и сильные бойцы — в составе маленькой группы никак не выйти на поверхность.
Он зашёл в трущобы и направился в четвёртый сталогнат, который в детстве, да и сейчас тоже все называли Гнездом. Всë из-за дурной славы чрезмерного количества убийств — оттуда постояльцев сбрасывали чаще всего. Как птенцов из гнезда. Только тут не случалось чуда, а наутро дворники привычно убирали швабрами кровавый омлет.
На проходной ему радостно помахали рукой сопливые мальчуганы.
— Привет, мужики, — сказал он им и достал из кармана вкусных гостинцев, что специально прихватил из дома. — Кира дома?
— Привет, Ник, где пропадал?
— Круто, спасибо!
— Как раз скоро с работы должна возвращаться, подожди её на «спуске».
Они отвечали вразнобой, всем было лет по двенадцать-тринадцать. Уже подросли — скоро начнут зарабатывать бегунками или, если повезёт, устроятся подмастерьями. Глядя на чумазые малолетние лица, Ник обещал себе, что не допустит их попадания на улицу. Теперь у него есть деньги, а значит, он может что-то решать.
С этой троицей он познакомился давно. Хорошие ребята, добрые — нечего им делать на улице. Раньше они были у него на побегушках, да и выручали по мелочи. У всех были неполные семьи, и Ник был знаком с их матерями — они частенько давали ему приют, когда он прятался от врагов.
В общем, не то чтобы они были не разлей вода. Просто он не давал их в обиду, ну и ребята отплачивали добром. Друг у него был один — Шмидт. Теперь это звено исчезло, а именно он был связующим элементом всей компании. Когда парня не стало, Ник больше не возвращался в Гнездо. Здесь всё напоминало об умершем друге.
«Спуск» — это широченная лестница, по которой из промзоны возвращались рабочие и неспешно топали вверх. Она тянулась на несколько сотен ступенек к спальному району с многоэтажками.
Как-то Шмидт придумал скатиться вниз внутри телеги — решил взять его на слабо. Само собой, «транспорт» они стырили у зазевавшегося бакалейщика во время закрытия лавки. Наделали же они тогда шороху, с улыбкой вспоминал Ник.
«Как сейчас помню эти бесконечные ряды ступенек, мы трясёмся внутри, как говно в проруби, и орём: „Дорогу! Дорогу!“, а уставшие работяги шарахаются в стороны. Их ещё много под вечер, все матерятся, а нам хоть бы хны — ржём, весело. Телегу в итоге разбили, сами чудом уцелели — хорошо полиция не поймала».
Ник не заметил, как остался один ждать Киру. Эта девчонка постоянно на них орала, но почему-то всегда прикрывала и таскалась следом. Он знал, что ей нравился Шмидт. Эти двое были единственными людьми, что относились к нему искренне, без потребительства.
Всё-таки ни один человек не может обходиться без дружеской теплоты — в те времена она не дала ему сойти с ума. Ник был уверен, что эти двое будут отличной супружеской парой, но судьба распорядилась по-другому.
Он встал со ступенек, когда увидел её издалека. Девушка шла, держась за перила, и смотрела себе под ноги. В левой руке она несла набитую продуктами
