Божественный ветер. Жизнь и смерть японских камикадзе. 1944-1945 - Рикихэй Иногути

Где-то перед наступлением утра помощнику адмирала Ониси сообщили, что его начальник совершил харакири. Помчавшись в резиденцию адмирала, помощник обнаружил тело Ониса в кабинете на втором этаже, где он выпотрошил себя японским мечом традиционным способом. Брюшная полость была аккуратно рассечена, но последующая попытка адмирала перерезать себе горло была не столь успешна. Когда помощник прибыл, адмирал находился еще в сознании и сказал:

– Не пытайся мне помочь.

Таким образом, отказавшись как от медицинской помощи, так и от последнего удара с целью освобождения от предсмертных мук, он агонизировал до шести часов вечера. Его желание продлить страдания, очевидно, было актом искупления. Оставшись вечером предыдущего дня один после ухода офицеров штаба, адмирал Ониси написал записку следующего содержания:

«Хотел бы выразить свою глубокую признательность храбрым камикадзе. Они самоотверженно сражались и умирали с верой в нашу окончательную победу. Своей смертью я хотел бы искупить свою вину за провал усилий добиться победы и извиниться перед скорбящими семьями погибших пилотов.

Желаю японским юношам на примере моей смерти укрепить свой дух. Безрассудство только помогает врагу. Вы должны неукоснительно следовать духу решения императора. Гордитесь тем, что вы – японцы.

Вы – сокровище нации. Со всем неугомонным духом камикадзе боритесь за благосостояние Японии и за мир во всем мире».

Часть пятая

БОЖЕСТВЕННЫЙ ВЕТЕР

Прежде чем принять решение, подумай о противнике.

Рикихэй Иногути

Глава 19 КРЕДО АДМИРАЛА ОНИСИ

(октябрь 1944-го – август 1945 г.)

Человек и время

С самого начала своей карьеры адмирал Ониси был летчиком. Я услышал о нем задолго до своего назначения в 1-й воздушный флот в Маниле. Не будучи летчиком, я работал с адмиралом в тесном контакте и имел уникальную возможность изучить и оценить его личность.

С первых дней своей службы на флоте он воспринимался как спорная фигура. Многие считали его импульсивным, прямолинейным и простодушным человеком, который придерживался своих убеждений независимо от обстоятельств. Другие видели в нем неутомимого труженика, человека действия, однако тщательно выверявшего свои планы, прежде чем их осуществить. Все соглашались с тем, что он обладал недюжинными способностями и здравым смыслом.

Будучи молодым офицером, он часто говорил и действовал не соблюдая протокол или этикет, что некоторые воспринимали как аффектацию. Были его решения правильными или нет, он никогда не снимал с себя ответственность за их выполнение. Он был бесстрашным и смелым, агрессивным и воинственным. Так отзывались о нем коллеги-офицеры, таковы были и мои личные впечатления.

Он искренне заботился о своих подчиненных, которые со своей стороны отвечали ему доверием и преданностью. Он увлекал подчиненных личным примером и умением командовать.

Адмирал Ониси всецело доверял молодежи. Не забуду слова, сказанные им 20 октября 1944 года перед первой группой пилотов-камикадзе, которую возглавлял лейтенант Сэки. Он ценил в этих людях чувство жертвенности и не считал нужным тратить время на лесть и комплименты. Тем не менее не было сомнений в том, что он считает их службу весьма важной и полезной. В нем жило инстинктивное стремление к лидерству.

23 октября 2-й воздушный флот перебросили на Филиппины для проведения совместных с 1-м воздушным флотом операций против противника. Через три дня после прибытия адмирала Ониси из Манилы на базу ВМС Кларк он созвал всех офицеров, начиная с лидеров авиазвеньев и выше. Начало совещания задерживалось, потому что многие офицеры еще не вернулись из боевых вылетов после полудня. Участники совещания собрались в офицерской времянке 763-й авиагруппы лишь поздним вечером.

Подвешенные под потолком керосиновые лампы слабо освещали ветхую казарму. Обращение адмирала Ониси к участникам сумрачного совещания звучало торжественно.

– 1-й и 2-й воздушные флоты объединились для совместных операций. Командует 2-м воздушным флотом адмирал Фукудомэ, я ему помогаю как начальник штаба. Мы не потерпим критики ни одной предстоящей операции. Мы знаем, что молодые пилоты обычно не жалуются, но старослужащие часто позволяют себе критиковать решения вышестоящих инстанций. Строгие дисциплинарные взыскания будут налагаться на любого, кто пренебрегает приказами или уклоняется от их выполнения. В чрезвычайных случаях высшая мера будет применяться без колебаний.

Слушатели окончательно умолкли, в казарме воцарилась напряженная тишина. Откровенность адмирала меня поразила.

Когда 1-й воздушный флот перебросили на Формозу для переформирования, адмирал Ониси снова выступил на совещании и сказал:

– Если Японии суждено спастись, то спасение придет от вас, молодых людей до тридцати лет и младше. Именно молодежь, наделенная духом самопожертвования и стремлением к подвигам, способна спасти нашу страну. Поэтому все оперативные разработки, так же как стратегия Верховного командования и политика, должны опираться на поддержку молодежи. Только так.

В своем последнем послании адмирал обращался к молодежи как к «сокровищу нации», он выражал такого рода чувства разными способами. К примеру, адмирал считался большим мастером в каллиграфии, его часто просили продемонстрировать свое умение. В таких случаях одной из его любимых надписей была такая: «Чистота молодости возвестит Божественный ветер».

За свою военную карьеру адмирал Ониси освоил разнообразные виды летной подготовки. Он летал на всех типах летательных аппаратов – самолетов и дирижаблей, даже прошел курс подготовки авиадесантников. Во время боевых действий в Китае, где адмирал командовал 2-й объединенной авиагруппой, он совершил много боевых вылетов во главе авиаподразделений. В какой бы авиагруппе ни падал боевой дух, туда можно было немедленно направить Ониси и быть уверенным, что, приняв командование, он доведет эту группу до высокого уровня боеспособности.

Он занимал в морской авиации все сколько-нибудь значительные должности и отличался примерным выполнением своих обязанностей. В начале войны в Тихоокеанском регионе он бесспорно был эталоном морской авиации под номером 2, уступая только самому адмиралу Исороку Ямамото. Между этими двумя военачальниками было много общего. Обоих отличали глубокий ум и беспримерное мужество. Оба уважали друг друга. Возможно, Ямамото был единственным представителем ВМС, который пользовался абсолютным уважением Ониси. Пока Ямамото планировал и обеспечивал операцию по нападению на Пёрл-Харбор, именно Ониси проводил интенсивные исследования и разведку, показавшие практическую осуществимость операции.

Когда в октябре 1944 года я прибыл в Манилу и начал служить под командованием Ониси, у меня не было ни предубеждений против него, ни пристрастного к нему отношения. Пожалуй, я был одним из самых беспристрастных представителей его штаба.

Нужно помнить, что Ониси не пользовался популярностью во всем флоте. Сам его характер, динамичный и агрессивный, внушал людям, не связанным с авиацией, впечатление о нем как об опасном человеке. Даже некоторые авиаторы считали его несносным и трудным в общении. Со своей стороны Ониси отнюдь не относился сердечно к тем, с кем ему нужно было взаимодействовать.

В оценках людей адмирал не поддавался своему первому впечатлению о них и, соответственно, не относился к ним с приязнью или предубеждением. Он предпочитал людей действия, на которых можно было положиться при переходе от слов к делу. Ему претили те, кто отделывался теоретическими спорами на бумаге и не совершал конкретных поступков. Разговор с ним всегда оставлял ощущение того, что он знает сокровеннейшие мысли собеседника.

В начале войны в Тихоокеанском регионе адмирал Ониси проходил службу в Такао (Каосиунг) на Формозе в качестве начальника штаба 11-го воздушного флота. В критические часы, когда тактическое соединение адмирала Нагумо совершало успешную операцию против Пёрл-Харбора, на Формозу обрушилась непогода. В Такао штаб доказывал, что нужно дождаться полного очищения неба от туч перед вторжением на Филиппины, следующим этапом японского наступления. Адмирал Ониси твердо решил не медлить с нападением на Лусон. Его решение принесло успех, вскоре все Филиппины оказались под контролем японских войск.

Однако ко времени возвращения Ониси на Филиппины в октябре 1944 года обстановка кардинально изменилась. Он даже прибыл в Манилу с опозданием из-за налетов авиации противника на базы ВВС на Формозе, заставивших его ждать вылета в состоянии растущего раздражения. Когда он наконец добрался до Филиппин, ситуация стала почти безнадежной. Адмирал обнаружил, что ВВС Японии ослабли до предела. Было невозможно даже поднять в воздух достаточное число самолетов для отражения налетов противника. Можно понять горечь, которую испытывал Ониси, вспоминая прежние годы победоносного наступления Японии.