Оставьте тело вне войны - Сергей Шемякин

— Молодец капитан! Всё толково разложил! — похвалил офицера Хранитель, чтобы услышал Михайлов.

— Боря, у него позиции расположены ближе к Немирову, предложи ему не по Яворовскому шоссе двигаться, а заходить прямо со стороны Немирова. Туда дорога есть через Брюховичи, Борки и Дубровицу. А из Немирова по дороге на Ногачев, как раз выйдем к тому разрыву, где он два орудия собирался ставить. Пересидит там, в леске, а на вторую ночь и два других орудия развезём на позиции. Один тягач им оставим с водителем и бойцом, как поставят, так вернутся. Я за ними пригляжу.

Комбат, исследовав карту, счёл идею Хранителя верной и предложил её капитану Егорову. Когда Боря умненько добавил, что яворовское шоссе может быть забито техникой других дивизий, то артиллерист согласился.

— И ещё, дай им совет. Как только они откроют огонь по немцам, их начнут упорно бомбить. Пусть сделают ложные орудия. У них колёса на передке точь-в-точь как у пушки. Пусть сейчас в течение получаса изготовят щит из фанеры, приделают к нему брёвнышко вместо ствола, чуть подмотают маскировочной сетью и передок от орудия на ложной позиции выставят. Ни один немецкий пилот не отличит от настоящей пушки. Вокруг настоящей гаубицы пусть никаких ровиков не роют, а просто хорошо маскируют позицию ветками. А вокруг ложной могут и вырыть. И ящичков пустых штабель сложить. Глубокие щели для укрытия — обязательны. Для снарядов пусть отдельную ямку выроют. Чтобы не разнесло орудие от случайной бомбы. Если нет фанеры и краски зелёной, пусть подойдут к нашему старшине. Через полчаса подъезжаем и начинаем грузиться. Выезд после десяти часов, если получится влезть, то перед танковым полком, но уходим сразу налево.

Борис идею с ложной позицией исправно подкинул, о времени погрузки и выхода договорился. Жизнь налаживалась.

Глава 20

Командир второго танкового батальона, пропустив вперёд, дал им возможность выехать через ворота ППД. Борис шепнул ему, что едут ставить орудия к границе. Окраинной улицей проехали несколько кварталов, и вышли на дорогу, ведущую в Бирки. Это было не шоссе, но вполне нормальная дорога, подсыпанная щебнем, вбитым колёсами в землю. Мужиков от медленной, монотонной езды в танке укачивало. Борька торчал в люке, глотая пыль, радист — пулемётчик беззастенчиво спал, лишь механик водитель с натугой ворочал тяжёлыми рычагами. Экипаж был неполный. Во втором танковом тягаче вообще сидело двое. Зато оба "Ворошиловца" были набиты под завязку артиллерийскими расчётами и снарядами. Пушки для таких тягачей были лёгкими и практически на крюке не ощущались. Будь скорость побольше, вполне можно было положить их на бок и не заметить. Гаубицы с передком весили две с половиной тонны, сконструированы были ещё при царе. Они так и значились в техническом описании: 122 мм гаубица образца 1910/30 года. В тридцатом году орудия прошли модернизацию и исправно служили Красной Армии. У старых орудий колёса были деревянные с металлической шиной, а скорость передвижения ограничивалась шестью километрами. У пушек, изготовляемых сейчас, колёса были металлическими с литой резиновой шиной, и транспортировать их можно было быстрее, но рассчитанная на конную тягу конструкция не позволяла это делать. Для современной войны гаубица не годилась. Уж слишком мал был угол горизонтальной наводки — чуть больше четырёх градусов. По движущейся цели попасть практически было нельзя. Расчёт ворочал тяжёлый однобрусный лафет, разворачивая орудие в нужном направлении. Вот для стрельбы по дотам, или в глубину, орудие было как раз. Стреляло почти на девять километров и осколочно-фугасной гранатой поражало всё в радиусе тридцати метров, засыпав всё вокруг тысячей осколков. Бить из неё можно было и танки, если кучкой стоят и бронетранспортёры. Тонкую бортовую броню, осколки пробивали на раз. Артиллеристы имели на ствол шестьдесят осколочно-фугасных и по двадцать шрапнельных снарядов. Шрапнель для пехоты — хорошее дело, но шрапнельными снарядами надо было уметь стрелять. Хорошо стреляли шрапнелью только опытные артиллеристы. Ими же можно было бить и танки. Если поставить взрыватель "На удар", то такой снаряд с пятисот метров мог пробить танковую броню в тридцать миллиметров или сорвать башню, если попадёшь, конечно.

О чем там думал Борис, рассматривая медленно уползающую под гусеницы дорогу, Глеб не знал, но хорошо, что он тянул первую пушку. Лицо его уже было покрыто грязными разводами от пыли и пота. После того как по окраине прошли Брюховичи, Глеб распорядился сделать остановку и осмотреть технику. Дальше поехали веселее. Борки миновали по центральной улице, из которой собственно состояло село. Народ спал, и никто даже не поинтересовался двигавшейся техникой. Оконца хат были закрыты ставнями, но в вырезанные сердечком отверстия любопытный глаз вполне мог наблюдать маленькую колонну. То ли гусеницы начали более бодро шлёпать по земле, толи грунт изменился, то ли все втянулись в размеренное движение. Попались два небольших деревянных мосточка, но комбат бесстрашно их пересёк, даже не останавливаясь. Перед Дубровицами, Глеб слетал на разведку, и Борис, руководствуясь указаниями Хранителя, чётко прошёл село и вывел колонну на Немиров. Дальше пошел сплошной лесной массив, видно Дубровицы не зря носили такое название. Световые лучи фар выхватывали могучие деревья, теснившиеся по обочинам дороги. "Во, где на колонны нападать, никуда не уйдёшь, только вперёд", — подумал сержант.

К двум часам ночи дошли до Немирова. Глеб проинформировал комбата, что здесь есть хороший старинный курорт с сероводородными ваннами. Прошли городок по левому краю и покатились уже практически параллельно границе. Сделали короткую остановку. Глеб, через комбата, приказал перейти на светомаскировочные устройства, при их отсутствии замазать фары грязью. Прошли два километра, и сержант скомандовал стоп. В нужный район вышли. Пора извлекать из кабины "Ворошиловца" капитана Телегина. Из всей команды только он один знал места расположения позиций. По карте, конечно можно определить, но не ночью. Освещение выключили полностью.

Телегин постоял несколько минут в темноте, а когда глаза адаптировались, сказал: — Точно вышли. Ещё триста метров вперёд и двести вправо. Вон там рощица чернеет, туда первое орудие и поставим, как планировали. Я в колонне пойду первым, как отверну на позицию — вы останавливаетесь. Потом второе орудие выстаивм, там лесок побольше. Тягач отсутствовал пятнадцать минут. Два расчёта мигом закатили пушку, куда указал командир батареи, и сгрузили сорок ящиков снарядов.

— Сегодня с утра не забудьте следы от гусениц замаскировать — напомнил капитан сержанту, командиру орудия. — До немцев чуть больше километра. Справа к северу от вас — Немиров, мы его проезжали, слева, в пятнадцати километрах Яворов. Перед вами наш укреп район. Обязательно отрыть щели и замаскировать. Приказ такой: Пока есть снаряды, и орудие может стрелять — с позиции не отходить! Поддерживаете действия пулемётных батальонов укрепрайона. В направлении противника отройте пару окопов. Старший здесь над двумя орудиями лейтенант Егоров. Он установит связь с укрепрайоном. Не забудьте про ложную позицию.