Горгона с пихтовой веткой - Марина Крамер

У Тины в голове словно взорвался огненный шар – «И будет всем нам счастие… счастие…», – звучал как из динамика голос Грязновой.

– Так вот ты какое, счастие… – пробормотала она, и Покровский, чуть склонившись, переспросил:

– Как вы сказали – «счастие»?

– Да… а что?

– Майя тоже именно так произносит это слово, я еще удивился, переспросил, она уперлась – именно счастие, не счастье.

– Даниил, вы когда-нибудь ненавидели кого-то настолько, что не побоялись бы даже сесть в тюрьму за убийство? – вдруг спросила Тина, и Покровский даже чуть запнулся:

– Господи… нет, конечно.

– А я вот сейчас поняла, что с удовольствием отсижу лет семь, но сделаю то, что должна была еще в прошлый раз.

– Не горячитесь, Тина. Эмоции не всегда приносят хорошие решения, скорее наоборот.

– Есть люди, которые успокоятся только после смерти. И остановить их может тоже только смерть.

– Посмотрите мне в глаза, – вдруг властным тоном велел Покровский, остановившись прямо перед Тиной и глядя на нее в упор.

Неожиданно для себя она подчинилась, подняла голову – и очнулась уже на скамейке.

Они сидели рядом, Покровский держал ее за руку и считал пульс. Тина потрясла головой, зажмурилась, снова открыла глаза:

– Что-то случилось?

– Нет, – ровным тоном ответил Даниил. – Мы сели отдохнуть.

– А о чем говорили до этого?

– Решали, что нам дальше делать с Майей.

– И как – решили?

– Пока нет, – улыбнулся он.

Тина развернулась и хотела посмотреть ему в глаза, но в голове что-то щелкнуло, как будто предупреждая об опасности, и она взгляд отвела:

– Послушайте, Даниил… я поняла, что вы испробовали сейчас на мне какой-то из ваших методов воздействия, и он оказался рабочим. Я не могу вспомнить, о чем мы говорили. Но это неправильно.

– Тина, поверьте, я не причинил вам никакого вреда и совершенно точно ничего не изменил в ваших воспоминаниях. Я просто убрал момент, который вам совершенно не нужен, вот и все. Его отсутствие не сделает вашу жизнь хуже, скорее наоборот. А говорили мы действительно о будущем Майи. И я бы советовал не трогать ее память. Может случиться так, что она забудет себя нынешнюю и не вспомнит прошлую. И тогда что?

– Да… – эхом откликнулась Тина. – Вы, наверное, правы…

– Да, еще, – вдруг вспомнил Покровский. – Она говорила что-то про топь.

– Топь? Что это?

– Я не очень понял, она начала путаться после моих вопросов, но слово «топь» повторила еще несколько раз. Я подумал, что вам это может быть интересно.

– Топь – это болотистое место… – задумчиво произнесла Тина. – И кстати, раньше так часто называли поселки, расположенные где-то на болотах… О, господи, ну точно! – она вскочила. – Спасибо, Даниил, вы мне сейчас так помогли!

– Был бы рад чем-то еще, но пока нет, – развел он руками.

– А вы планируете еще с Дариной… с Майей встречаться?

– Да, хочу провести еще сеанс, чтобы окончательно для себя решить, что прав и ничего делать не стоит. Кстати, передайте вашей подруге, что денег я не возьму, мне самому интересен этот случай. Если очень хочет расстаться с какой-то суммой, пусть переведет на благотворительность.

– Хорошо, я передам.

– Надеюсь, мы еще увидимся, Тина? Хотел бы послушать конец этой истории. Да и Семен Исаакович надеется, что родственницу его вы отыщете.

– Буду надеяться, что мне повезет.

Домой она вернулась возбужденная, едва скинув туфли, ринулась в кабинет, где за компьютером сидел Добрыня:

– Вовка, карту Алтайского края, срочно!

– Ты чего кричишь-то? – удивился муж, сворачивая пасьянс и открывая карты. – Что ищем?

– Все, в названии чего встречается слово «топь»! – торжествующе выпалила Тина.

– Почему топь?

– Потому что Дарина несколько раз под гипнозом произносила это слово, мне Покровский сказал! Вряд ли она имела в виду болото, правда? Так что это вполне может быть названием села, деревни – чего угодно!

– Вот, смотри. Большая Топь, Еланская Топь, Хмарская Топь, Гнилая Топь – на выбор, – Вовчик развернул монитор так, чтобы Тина его видела, и кончиком карандаша ткнул в произнесенные названия.

– Не так много, работать можно. Давай исходить из простой логики. Большие поселки, существующие давно, нам не годятся – Грязнова не стала бы так рисковать, помнишь ведь – Листвяково было заброшенное до ее появления. Значит, нам нужно что-то, где инфраструктура начала развиваться не так давно, куда пошел приток населения и где появилось хоть какое-то производство, пусть даже кустарное.

– Хорошенькое дельце, – пробормотал Кущин, забивая первое название в поисковик. – Нет, не годится – там население как в маленьком городе, молочная ферма и свой товарный знак. Вряд ли это Грязнова…

– Так, Вовчик, в общем, задачу ты понял, работай, а я пойду в ванне полежу – устала и с ног валюсь, а надо соображать хорошо, – Тина чмокнула мужа в щеку и убежала в ванную, воодушевленная сделанным открытием и предвкушающая скорую развязку.

Спустя десять минут из комнаты раздался торжествующий вопль Добрыни:

– Нашел! Почти со стопроцентной гарантией нашел! – Через мгновенье он уже стоял в ванной с распечатанным листком и торжествующе зачитывал: – «Новую жизнь вдохнули в почти умершее село Гнилая Топь паломники, последователи учения Пихтовый толк. Живет община довольно замкнуто, однако известно, что в ней изготавливают травяные настои, в том числе и знаменитое пихтовое масло, издревле использовавшееся в наших краях для лечения самых разных заболеваний». Видишь? Гнилая Топь и Пихтовый толк, и это единственное упоминание, которое мне удалось найти. Но зато это фактически адрес. Сейчас маршрут прикину – и можем ехать хоть завтра.

Они прилетели сперва в Барнаул, затем электричкой уехали в район, откуда в Гнилую Топь можно было попасть только на машине – либо договориться с частником, либо взять в каршеринге.

– Мы не продумали, как нам внутрь попасть, – Тина сидела на кровати в крошечном гостиничном номере, поджав под себя ногу.

За окном лил дождь – стеной, даже соседнего здания не было видно. Погода не располагала к работе вообще, хотелось закутаться в одеяло и лежать, не шевелясь. Добрыня, собственно, так и делал – укрывшись одеялом до подбородка, он лежал на спине и смотрел в потолок. Гостиница была крошечная, но теплая, правда, в такую промозглую погоду это не очень ощущалось – сказывался, видимо, унылый вид из окна.

– Вов… ты меня слышал?

– Угу, – буркнул муж, не меняя положения.

– И что делать будем?

– Я предлагаю не лезть на рожон в этот раз, а зайти сразу с полицией.

– Это как?

– А запросто. У нас есть договор с Евсеевой, есть кое-какие факты, подтверждающие ее возможное местонахождение.