Горгона с пихтовой веткой - Марина Крамер

– А ты не думал, что они могут крышевать общину? Недооценивать Грязнову нельзя, она баба ушлая, наверняка подмазала тут всех, как в Листвяково.

– Можно попробовать с участковым поговорить – положен же участковый в здешних деревнях.

– А он, по-твоему, не может быть в доле?

– Он, как раз, наверняка в доле. И мы ему на это намекнем. А еще у меня корочки есть – помнишь?

– Совсем сдурел – левыми документами тут размахивать? – возмутилась Тина, понимая, о чем речь – об удостоверении офицера ФСБ. – Нет, Вова, нам такая уголовщина не нужна, давай другое думать.

– Тогда давай в Москву звонить.

– Кому?

– Севастьянову.

Полковник Севастьянов работал в центральном аппарате МВД и был раньше Тининым начальником. Он хорошо знал ее отца, потому старался помочь Тине, чем мог.

– Ну и что мы у него попросим?

– Ордер на проведение обыска в общине.

– С какой радости?

– Заявление о пропаже человека. Здешние обязаны будут отреагировать, ты ведь понимаешь. Нам бы только зайти, а там уж разберемся. И потом сама ведь знаешь, в любом месте можно найти, к чему придраться, если правильно искать, – Кущин подмигнул. – А мы будем искать правильно.

– Ну хорошо, допустим. Вот мы приехали с полицией в общину – и? Выйдет Грязнова на какое-нибудь возвышение типа своего балкона – помнишь? И начнет вещать… и замрут наши полицейские, как соляные столбы – или что там было в легенде о Персее? Что, мы их тоже зеркалами вооружим? – резонно возразила Тина, и Добрыня слегка поостыл.

– Да… ты права, пожалуй… я об этом как-то не подумал.

– Нам надо нейтрализовать Грязнову – иначе она, если не сама там всех одурманит, так паству свою поднимет – мало не покажется. Ты ведь понимаешь, что управлять фанатиками она умеет… От нас даже костей не найдут.

Добрыня сел, подсунул под спину подушку и закинул руки за голову.

– Такое впечатление, что входа нет. Не выхода, а именно входа.

– Так не бывает… надо просто подумать хорошо. Время пока есть… сомневаюсь, что по такому дождю мы сможем туда попасть, судя по картам – дорога проселочная, ее сейчас так размоет, что нам бульдозер будет нужен…

– Мне не нравится твой пессимизм, дорогая, – Добрыня дотянулся до Тины и притянул ее к себе, укрыл одеялом: – С каких это пор ты стала видеть все в черном цвете? Ну, просохнет дорога – поедем. Этот дождь здесь не навеки, когда-то да закончится.

– Ненавижу дождь… – Тина повернулась и спрятала лицо на широкой груди мужа. – Мне всегда хочется ныть в такую погоду.

– Хорошо. Поной пока, все равно на улице мокро, но потом соберись – и будем дело заканчивать, – разрешил Добрыня, поглаживая ее по голове, как ребенка.

Кущин все-таки позвонил Севастьянову, обрисовал ситуацию, и тот, хоть и поворчал, но пообещал как можно скорее прислать нужные бумаги.

– Но смотрите там… если что…

– Не волнуйтесь, товарищ полковник, мы аккуратно! – заверил Вовчик.

Дождь шел еще два дня – двое суток, если точнее. В небольшом городке на дорогах образовались не лужи, а целые озера, и Тина даже представлять не хотела, что же происходит с дорогами проселочными.

– Мы тут застряли, – мрачно сообщила она Вовчику после завтрака.

– Считай, что это отпуск.

– Предпочитаю проводить его иначе.

– Так, все, Тинка, хватит! От нас ничего не зависит, это погода. Значит, будем сидеть и ждать, другого выхода у нас все равно нет.

Она только пожала плечами и пошла в номер, где завалилась поперек кровати, прихватив подушку и спрятав в нее лицо.

После обеда в номер постучали. Так как Тина даже не пошевелилась, Вовчик со стоном встал с кровати и открыл – на пороге стоял молодой паренек в полицейской форме и дождевике, с которого на пол стекала вода:

– Добрый день. Сержант Власик. Вы Владимир Кущин?

– Да, я Кущин.

– Вам из Москвы спецпочта, – сержант протянул конверт.

– Спасибо. Скажите, сержант, а отделение ваше далеко отсюда?

– На соседней улице, минуты три пешком.

– Еще раз спасибо.

Закрыв дверь, Вовчик вскрыл конверт – там оказался ордер на обыск в Гнилой Топи и бумага, подтверждавшая полномочия Тины и Добрыни.

– Ай да молодец товарищ полковник, – пробормотал Кущин. – Теперь мы с тобой официальные лица. Имеем право допрашивать.

– Нам некого допрашивать. А если дождь не прекратится – то, скорее всего, и не будет, – прогнусила Тина в подушку.

Вовчик дотянулся до спинки кровати, где висело его полотенце, и, сдернув его, вытянул Тину вдоль спины:

– Прекрати, я сказал!

Назавтра неожиданно выглянуло солнце, заиграло в лужах лучами, подкрасило в радужные цвета капли на листьях – и стало как-то полегче.

– Ну все, не будет дождя больше, – уверенно сказала официантка в ресторанчике при гостинице, где Тина и Вовчик завтракали и обедали.

– Почему вы так думаете? – спросила Тина, которой начало казаться, что дождь будет идти вечно.

– А посмотрите. У нас всегда так – дождит, дождит, а потом раз! – и сухо. Вот увидите, завтра уже и следа не останется.

Тина, конечно, сомневалась в этом, но спорить не стала – вдруг местной жительнице виднее?

Позавтракав, они решили немного пройтись по городку, разведать, что здесь где – за время со дня приезда из гостиницы не вышли ни разу из-за постоянного дождя.

Городок оказался маленьким, но уютным, каким-то игрушечным – на главной улице дома каменные, двухэтажные, а чуть вглубь – деревянные, с резными наличниками, с палисадниками, полными цветов. Кое-где росла черемуха, ягоды уже налились, висели черными кистями, и Тина подумала, как, наверное, изумительно здесь пахнет во время ее цветения. Возле некоторых палисадников стояли табуретки, на которых лежали пучки зелени, горки огурцов.

– Слушай, а здесь хорошо… – сказала Тина, шагая рядом с мужем.

– Понятно… дождь кончился, ты вышла из спячки, – рассмеялся Вовчик. – И городок уже кажется хорошим, и жизнь прекрасна – да?

– Молодые люди, а вот черемушки не хотите? – окликнула их из палисадника женщина лет шестидесяти.

– Почем? – поинтересовался Вовчик.

– А так возьмите, угощаю, – она протянула Тине свернутый из бумаги кулек, в который насыпала два стакана черемухи из стоявшей у ее ног корзины.

– Спасибо. А что вы с ней вообще делаете? – поинтересовалась Тина, отправив в рот крупную сладкую ягоду.

– А насушу вот, зимой буду пироги печь. Варенья немного сварю, а муж настойку делает, – она подмигнула Вовчику. – Ух, вкусная выходит! А вы, смотрю, приезжие?

– Да, в командировке, – Вовчик оперся о штакетник и заговорщицки спросил: – А скажите, хозяйка, у вас тут маслом пихтовым разжиться можно?

– Маслом-то? – она поправила платок