Ангел-мечтатель (СИ) - Ирина Буря

Телепортировался я туда почти мгновенно, что счел крайне обнадеживающим фактом — лестно было предположить, что мой уже разгоревшийся интерес к истокам нашего течения существенно подкрепился необходимостью моего знакомства с ними. В пользу такого предположения говорило и то, что доклад моему главе также прошел в весьма сокращенном виде.

С самого начала он, разумеется, поинтересовался стабильностью работы сканеров. Ни мало не покривив душой, я сообщил ему, что никаких свидетельств постороннего вмешательства в них — к коему уж никак нельзя было отнести их усовершенствование Гением — я не заметил, и добавил, что Гений взял их под свой личный контроль, что вновь неоспоримо соответствовало истине.

Мой глава удовлетворенно кивнул несколько раз, не настаивая на дальнейших объяснениях.

— А что Вы можете сказать о матери светлого исполина? — рассеянно продолжил он, уже явно думая о чем-то другом. — Не произошли ли какие-то изменения в ее поведении?

Я нахмурился, старательно перебирая в памяти недавние события. Татьяне удалось удивить меня — даже дважды — но обе ее вспышки были связаны с землей, а мой глава определенно имел в виду происходящее в офисе.

— Боюсь, я не могу припомнить ничего подобного, — ответил я, наконец, строго в рамках заданного вопроса. — У меня вообще складывается впечатление, что весь ее якобы многообещающий потенциал ограничился лишь проникновением в инвертацию. За все время работы в новом отделе от нее не прозвучало ни одного дельного соображения.

— Да, нашим партнерам случается делать ошибочные ставки, — охотно согласился со мной мой глава. — Но это и к лучшему — их промахи, проистекающие из чрезмерного самомнения, нам только на руку. И кстати — как насчет того исполина, который работает с Вами? Он уже освоился или все также предпочитает держаться в тени?

— В рабочее время — абсолютно и в самой глубокой тени! — обрадовался я возможности обойтись без каких-либо купюр. — Я бы даже решился предположить, что во время доклада о сбое в сканерах он получил довольно приличную взбучку у своих патронов — с тех пор в течение каждого дня он как будто срастается со своим экраном.

— Даже так! — вскинул брови мой глава. — Нужно ли понимать, что в его приборе наблюдается повышенная активность?

— Я особенно не вглядывался, — пристыжено потупился я, — но случись там нечто, выходящее за рамки обычного, я уверен, что оно не ускользнуло бы от моего внимания. Активность он проявляет только во время перерывов — и, вынужден признать, чрезвычайно враждебную по отношению к нашему течению.

— В этом тоже есть свои плюсы, — успокоил меня мой глава. — Столь открытая неприязнь вызывает лишь взаимную — хуже было бы, если бы он скрывал ее, втираясь нам в доверие. Но как я уже упоминал, он — пешка, которой начинают партию, но которая не становится от этого значимой фигурой.

Положа руку на сердце, я бы ничуть не возражал, если бы эту пешку сняли с доски после первого же хода — открытость в выражении своих склонностей и антипатий можно отнести к похвальным качествам, только не являясь ее ежедневным свидетелем,

— Кстати, — оживился мой глава, переплетя перед лицом пальцы и глянув на меня поверх них, — не исключено, что то же самое можно сказать и о светлом исполине, который находится рядом с Вашей дочерью. По некоторым признакам, он начинает выдыхаться — как и его мать, которая также взяла хороший старт, но так и не смогла удержаться в лидерах. Нас всех это крайне тревожит, и у меня есть к Вам вопрос: если с ним случится такое выгорание, если он превратится в свою бледную копию и будет лишь имитировать себя прежнего, сумеет ли Ваша дочь разглядеть это?

И занять его место, мысленно продолжил я с раздражением — похоже, моей дочери действительно предлагают идти к главенствующей роли буквально по головам. Нет уж, если она приняла решение следовать за юным стоиком куда угодно, хоть в самый центр умопомрачительного водоворота, то я сделаю все, чтобы она не осталась там одна.

— Вне всякого сомнения! — твердо уверил я моего главу. — Они находятся в теснейшем контакте с самого младенчества, и можно с уверенностью сказать, что их сознания полностью и безгранично открыты друг другу. Поэтому какие бы сомнения у кого ни появлялись, возникни в упомянутом Вами исполине хотя бы намек на притворство и фальшь, скрыть это от моей дочери ему бы никак не удалось — и она мгновенно либо вернула бы его на истинный путь, либо нашла бы способ известить меня.

— Ну вот! — слегка прихлопнул мой глава одной ладонью о другую. — Мы только что получили еще одно доказательство абсолютной незаменимости Вашей дочери.

Меня убеждать в нем было совершенно незачем — но выйдя из кабинета моего главы, я со всех ног поспешил в апартаменты Гения, чтобы получить там заверения непосредственно из ее уст, что поставленная им перед ней и юным стоиком задача не послужит основанием для их рокировки.

Там, однако, я даже телефон вытащить не успел — как и обещал Гений, меня ждали.

Неприкасаемые. Все трое.

Мне случалось видеть их всего несколько раз, да и то издалека, но в нашей цитадели их знали, пожалуй, все, хотя никто на моей памяти не мог похвастаться более тесным знакомством с ними, чем мимолетные встречи.

Одни произносили их название с изрядной долей презрения — словно упоминали изгоев, одно только прикосновение к которым было зазорным; другие — существенно меньшая часть — с легким налетом восхищения перед сумевшими поставить себя выше любого закона и оказавшимися неподвластными ему.

Никто не знал место их расположения в нашей цитадели — они попадались кому-либо на глаза крайне редко и всегда абсолютно неожиданно, как будто конденсируясь из воздуха — можно было бы предположить, что они перемещаются в нашей цитадели в инвертации, если бы эта мысль не была запредельно абсурдной.

Еще большей тайной был покрыт род их деятельности — ходили слухи, что они занимаются первичными изысканиями на земле, являясь тем самым ситом, через которое просеиваются бесчисленные толпы людей для обнаружения среди них редчайших самородков, которые могут обладать мировоззрением, близким нашему течению. Возможно, именно этим объяснялись столь длительные периоды их отсутствия в нашей цитадели, и поскольку ни сам факт существования таких аутсайдеров, ни стиль их времяпрепровождения очевидно не вызывали у нашего главы ни малейших возражений, лично мне такая версия казалась вполне правдоподобной.

Единственное, что было достоверно известно о них — это то, что в бесконечно древние времена