Собрание сочинений - Иосиф Бродский

Стихи под эпиграфом

«То, что дозволено Юпитеру, не дозволено быку...»

Каждый пред Богомнаг.Жалок,наги убог.В каждой музыкеБах,В каждом из насБог.Ибо вечность -богам.Бренность -удел быков...Богово станетнамСумерками богов.И надо небомрискнуть,И, может быть,невпопадЕще не раз насраспнутИ скажут потом:распад.И мызавоемот ран.Потомвзалкаем даров...У каждого свойхрам.И каждому свойгроб.Юродствуй,воруй,молись!Будь одинок,как перст!.....Словно быкам -хлыст,вечен богамкрест.

Камни на земле

Эти стихи о том, как лежат на земле камни,простые камни, половина которых не видит солнца,простые камни серого цвета,простые камни,– камни без эпитафий.

Камни, принимающие нашу поступь, [9]белые под солнцем, а ночью камниподобны крупным глазам рыбы,камни, перемалывающие нашу поступь,-вечные жернова вечного хлеба.

Камни, принимающие нашу поступь,словно черная вода – серые камни,камни, украшающие шею самоубийцы,драгоценные камни, отшлифованные благоразумием.

Камни, на которых напишут: «свобода».Камни, которыми однажды вымостят дорогу.Камни, из которых построят тюрьмы,или камни, которые останутся неподвижны,словно камни, не вызывающие ассоциаций.

Таклежат на земле камни,простые камни, напоминающие затылки,простые камни,– камни без эпитафий.

Лирика

О.Б.

Через два годавысохнут акации,упадут акции,поднимутся налоги.Через два годаувеличится радиация.Через два года.Через два года.

Через два годаистреплются костюмы,перемелем истины,переменим моды.Через два годаизносятся юноши.Через два года.Через два года.

Через два годаполомаю шею,поломаю руки,разобью морду.Через два годамы с тобой поженимся.Через два года.Через два года.

Одиночество

Когда теряет равновесиетвое сознание усталое,когда ступеньки этой лестницыуходят из под ног,как палуба,когда плюет на человечествотвое ночное одиночество, -

ты можешьразмышлять о вечностии сомневаться в непорочностиидей, гипотез, восприятияпроизведения искусства,и – кстати – самого зачатияМадонной сына Иисуса.

Но лучше поклоняться данностис глубокими ее могилами,которые потом,за давностью,покажутся такими милыми.Да.Лучше поклоняться данностис короткими ее дорогами,которые потомдо странностипокажутся тебеширокими,покажутся большими,пыльными,усеянными компромиссами,покажутся большими крыльями,покажутся большими птицами.

Да. Лучше поклонятся данностис убогими ее мерилами,которые потом до крайности,послужат для тебя перилами(хотя и не особо чистыми),удерживающими в равновесиитвои хромающие истинына этой выщербленной лестнице.

Определение поэзии

памяти Федерико Гарсия Лорки

Существует своего рода легенда,что перед расстрелом он увидел,как над головами солдат поднимаетсясолнце. И тогда он произнес:«А все-таки восходит солнце...»Возможно, это было началом стихотворения.

Запоминать пейзажиза окнами в комнатах женщин,за окнами в квартирахродственников,за окнами в кабинетахсотрудников.Запоминать пейзажиза могилами единоверцев.

Запоминать,как медленно опускается снег,когда нас призывают к любви.Запоминать небо,лежащее на мокром асфальте,когда напоминают о любви к ближнему.Запоминать,как сползающие по стеклу мутные потоки дождяискажают пропорции зданий,когда нам объясняют, что мы должныделать.Запоминать,как над бесприютной землеюпростирает последние прямые рукикрест.

Лунной ночьюзапоминать длинную тень,отброшенную деревом или человеком.Лунной ночьюзапоминать тяжелые речные волны,блестящие, словно складки поношенныхбрюк.А на рассветезапоминать белую дорогу,с которой сворачивают конвоиры,запоминать,как восходит солнценад чужими затылками конвоиров.

Стихи об испанце Мигуэле Сервете, еретике, сожженном кальвинистами

Истинные случаи иногда становятся притчами.Ты счел бы все это, вероятно, лишним.Вероятно, сейчасты испытываешь безразличие.

Впрочем, онне испытывает безразличия,ибо от него осталась лишь горсть пепла,смешавшегося с миром, с пыльной дорогой,смешавшегося с ветром,с большим небом,в котором он не находил Бога.Ибо не обращал свой взор к небу.Земля – она была ему ближе.И он изучал в Сарагоссе право Человекаи кровообращение Человека -в Париже.Да. Он никогда не созерцалБогани в себе,ни в небе,ни на иконе,потому что не отрывал взглядаот человека и дороги.Потому что всю жизнь уходилот погони.Сын века – он уходил от своеговека,заворачиваясь в плащот соглядатаев,голода и снега.Он, изучавший потребностьи возможностьчеловека,Человек, изучавший Человека для Человека.Он так и не обратил свой взорк небу,потому что в 1653 году,в Женеве,он сгорел между двумя полюсами века:между ненавистью человекаи невежеством человека.

* * *

Лучше всегоспалось на Савеловском.

В этомполузабытом сержантамитупике Вселеннойсо спартански жесткогоэмпээсовского ложая видел только одну планету:оранжевую планету циферблата.

Голубые вологодские Саваофы,вздыхая,шарили по моим карманам.Потом, уходя,презрительно матерились:«В таком пальте...»Но четыре червонца,четыре червонцас надписями и завитками,– я знаю сам,где они были,четыре червонца -билет до Бологого.

Это были славные ночина Савеловском вокзале,ночи,достойные голоса Гомера.Ночи,когда после длительных скитанийразнообразные мыслиназначали встречуу длинной колонны Прямой Кишкина широкой площади Желудка.

...Но этой ночьюдругой займет мое место.Сегодня ночьюя не буду спать на Савеловскомвокзале.Сегодня ночьюя не буду угадыватьсобственную судьбупо угловатой планете.Сегодня ночьюЯ Возьму БилетДо Бологого.Этойночьюя не буду придумыватьбелые стихи о вокзале,-белые, словно бумага для песен...До свиданья, Борис Абрамыч [10].До свиданья. За слова спасибо.

Книга

«Пришлите мне книгу со счастливым концом...»

Путешественник, наконец, обретает ночлег.Честняга-блондин расправляется с подлецом.Крестьянин смотрит на деревьяи запирает хлевна последней страницекнигисо счастливым концом.Упоминавшиеся созвездия капают в тишину,в закрытые окна, на смежающиеся ресницы.

...В первой главе деревьямолча приникли к окну,и в уснувших больницах больные кричат, как птицы.Иногда романы заканчиваются днем.Ученый открывает окно, закономерность открыв,тот путешественникскрывается за холмом,остальные герои встречаются в обеденный перерыв.Экономика стабилизируется,социолог отбрасывает сомнения.У элегантных баровблестят скромные машины.Войны окончены. Подрастает поколение.Каждая женщина может рассчитывать на мужчину.Блондины излагают разницумежду добром и злом.Все деревья – в полдень – укрывают крестьянина тенью.Все самолеты благополучновозвращаются на аэродром.Все капитаныотчетливо видят землю.Глупцы умнеют. Лгуны перестают врать.У подлеца, естественно, ничего не вышло....Если в первой главе кто-то продолжает орать,то в тридцатой это, разумеется же, не слышно.Сексуальная одержимость и социальный оптимизм,хорошие эпиграфы из вилланделей, сонетов, канцон,полудетективный сюжет, именуемый – жизнь....Пришлите мне эту книгу со счастливым концом!

Элегия

Издержки духа – выкрики умаи логика, – вы равно хороши,когда опять белесая зимабредет в полях безмолвнее души.

О чем тогда я думаю один,зачем гляжу ей пристально вослед.На этот раз декабрь предвосхитилее февральских оттепелей свет.

Какие предстоят нам холода.Но, обогреты давностями, мыне помним, как нисходят городана тягостные выдохи зимы.

Безумные и злобные поля!Безумна и безмерна тишина их.То не покой, то темная земляоб облике ином напоминает.

Какой-то ужас в этой белизне.И вижу я, что жизнь идет как вызовбесславию, упавшему извнена эту неосознанную близость.

* * *