Собрание сочинений - Иосиф Бродский

* * *

Л. М.

Приходит время сожалений.При полусвете фонарей,при полумраке озаренийне узнавать учителей.

Так что-то движется меж нами,живет, живет, отговорив,и, побеждая временами,зовет любовников своих.

И вся-то жизнь – биенье сердца,и говор фраз, да плеск вины,и ночь над лодочкою сексапо светлой речке тишины.

Простимся, позднее твореньемоих навязчивых щедрот,побед унылое пареньеи утлой нежности полет.

О Господи, что движет миром,пока мы слабо говорим,что движет образом немилыми дышит обликом моим.

Затем, чтоб с темного газонаот унизительных утратсметать межвременные зернана победительный асфальт.

О, все приходит понемногуи говорит – живи, живи.Кружи, кружи передо мноюбезумным навыком любви.

Свети на горестный посев,фонарь сегодняшней печали,и пожимай во тьме плечамии сокрушайся обо всех.

* * *

Приходит март. Я сызнова служу.В несчастливом кружении событийизменчивую прелесть нахожув смешеньи незначительных наитий.

Воскресный свет все менее манитбежать ежевечерних откровений,покуда утомительно шумитна улицах мой век полувоенный.

Воскресный свет. Все кажется не та,не та толпа, и тягостны поклоны.О, время, послужи, как пустота,часам, идущим в доме Апполона.

А мир живет, как старый однодум,и снова что-то страшное бормочет,покуда мы приравниваем умк пределам и деяниям на ощупь.

Как мало на земле я проживу,все занятый невечными делами,и полдни зимние столпятся над столами,как будто я их сызнова зову.

Но что-нибудь останется во мне -в живущем или мертвом человеке -и вырвется из мира и извнерасстанется, свободное навеки.

Хвала развязке. Занавес. Конец.Конец. Разъезд. Галантность провожатых,у светлых лестниц к зеркалам прижатых,и лавровый заснеженный венец.

Три главы

Когда-нибудь, болтливый умник,среди знакомств пройдет зима,когда в Москве от узких улицсойду когда-нибудь с ума,

на шумной родине балтийскойсреди худой полувесныпротарахтят полуботинкипо лестнице полувойны,

и дверь откроется. О память,смотри, как улица пуста,один асфальт под каблуками,наклон Литейного моста.

И в этом ровном полусветесмешенья равных непогодне дай нам Бог кого-то встретить,ужасен будет пешеход.

И с криком сдавленным обратноты сразу бросишься, воследего шаги и крик в парадном,дома стоят, парадных нет,

да город этот ли? Не этот,здесь не поймают, не убьют,сойдут с ума, сведут к поэту,тепло, предательство, приют.

Полуапрель и полуслякоть, [11]любви, любви полупитья,и одинокость, одинакостьнад полуправдой бытия,

что ж, переменим, переедем,переживем, полудыша,о, никогда ни тем, ни этимне примиренная душа,

и все, что менее тоскливо,напоминает желтый лед,и небо Финского заливана невский пригород плывет. [12]

Уже не суетный, небрежный,любовник брошенный, пижон,забывший скуку побережийи меру времени – сезон,

чего не станет с человеком,грехи не все, дела не все,шумит за дюнами и снегом,шумит за дюнами шоссе,

какая разница и разность,и вот – автобус голубой,глядишь в окно, и безвозвратностьвсе тихо едет за тобой.

Ничто не стоит сожалений,люби, люби, а все одно, -знакомств, любви и пораженийнам переставить не дано.

И вот весна. Ступать обратносквозь черно-белые дворы,где на железные оградыложатся легкие стволы

и жизнь проходит в переулках,как обедневшая семья.Летит на цинковые урныи липнет снег небытия.

Войди в подъезд неосвещенныйи вытри слезы и опятьсмотри, смотри, как возмущенныйБорей все гонит воды вспять.

Куда ж идти? Вот ряд оконный,фонарь, парадное, уют,любовь и смерть, слова знакомых,и где-то здесь тебе приют.

Гость (поэма)

Друзья мои, ко мне на этот раз.Вот улица с осенними дворцами,но не асфальт, покрытая торцами,друзья мои, вот улица для вас.

Здесь бедные любовники, легки,под вечер в парикмахерских толпятся,и сигареты белые дымятся,и белые дрожат воротники.

Вот книжный магазин, но небогатлюбовью, путешествием, стихами,и на балконах звякают стаканы,и занавеси тихо шелестят.

Я обращаюсь в слух, я обращаюсь в слух,вот возгласы и платьев шум нарядный,как эти звуки родины приятныи коротко желание услуг.

Все жизнь не та, все, кажется, на сердцележит иной, несовременный груз,и все волнует маленькую грудьв малиновой рубашке фарисейства.

Зачем же так. Стихи мои – добрей.Скорей от этой ругани подстрочной.Вот фонари, под вывеской молочнойкоричневые крылышки дверей.

Вот улица, вот улица, не редкость -одним концом в коричневую мглу,и рядом детство плачет на углу,а мимо все проносится троллейбус.

Когда-нибудь, со временем, пойму,что тоньше, поучительнее даже,что проще и значительней пейзажане скажет время сердцу моему.

Но до сих пор обильностью враговменя портрет все более заботит.И вот теперь по улице проходитшагами быстрыми любовь.

Не мне спешить, не мне бежать воследи на дорогу сталкивать другого,и жить не так. Но возглас ранних летопять летит.– Простите, ради Бога.

Постойте же. Вдали Литейный мост.Вы сами видите – он крыльями разводит.Постойте же. Ко мне приходит гость,из будущего времени приходит.

Теперь покурим белых сигарет,друзья мои, и пиджаки наденем,и комнату на семь частей поделим,и каждому достанется портрет.

Да, каждому портрет. Друзья, уместно льзаметить вам, вы знаете, друзья,приятеля теперь имею я...Вот комната моя. Из переездов

всегда сюда. Родители, семья,а дым отечественный запах не меняет....Приятель чем-то вас напоминает...Друзья мои, вот комната моя.

Здесь родина. Здесь – будто без прикрас,здесь – прошлым днем и нынешним театром,но завтрашний мой день не здесь. О, завтра,друзья мои, вот комната для вас.

Вот комната любви, диван, балкон,и вот мой стол – вот комната искусства.А по торцам грузовики трясутсявдоль вывесок и розовых погон

пехотного училища. Приятельидет ко мне по улице моей.Вот комната, не знавшая детей,вот комната родительских кроватей.

А что о ней сказать? Не чувствую ее,не чувствую, могу лишь перечислить.Вы знаете... Ах нет... Здесь очень чисто,все это мать, старания ее.

Вы знаете, ко мне... Ах, не о том,о комнате с приятелем, с которым...А вот отец, когда он был майором,фотографом он сделался потом.

Друзья мои, вот улица и дверьв мой красный дом, вот шорох листьев мелкихна площади, где дерево и церковьдля тех, кто верит Господу теперь.

Друзья мои, вы знаете, дела,друзья мои, вы ставите стаканы,друзья мои, вы знаете – пора,друзья мои с недолгими стихами.

Друзья мои, вы знаете, как странно...Друзья мои, ваш путь обратно прост.Друзья мои, вот гасятся рекламы.

Вы знаете, ко мне приходит гость.

По улице, по улице, свистя,заглядывая в маленькие окна,и уличные голуби летяти клювами колотятся о стекла.

Как шепоты, как шелесты грехов,как занавес, как штора, одинаков,как посвист ножниц, музыка шагов,и улица, как белая бумага.

То Гаммельн или снова Петербург,чтоб адресом опять не ошибитьсяи за углом почувствовать испуг,но за углом висит самоубийца.

Ко мне приходит гость, ко мне приходит гость.Гость лестницы единственной на свете,гость совершенных дел и маленьких знакомств,гость юности и злобного бессмертья.

Гость белой нищеты и белых сигарет,Гость юмора и шуток непоместных.Гость неотложных горестных карет,вечерних и полуночных арестов.

Гость озера обид – сих маленьких морей.Единый гость и цели и движенья.Гость памяти моей, поэзии моей,великий Гость побед и униженья.

Будь гостем, Гость. Я созову друзей(пускай они возвеселятся тоже), -веселых победительных гостейи на Тебя до ужаса похожих.

Вот вам приятель – Гость. Вот вам приятель – ложь.Все та же пара рук. Все та же пара глаз.Не завсегдатай – Гость, но так на вас похож,и только имя у него – Отказ.

Смотрите на него. Разводятся мосты,ракеты, киноленты, переломы...Любите же его. Он – менее, чем стих,но – более, чем проповеди злобы.

Любите же его. Чем станет человек,когда его столетие возвысит,когда его возьмет двадцатый век -век маленькой стрельбы и страшных мыслей?

Любите же его. Он напрягает мозги новым взглядом комнату обводит...

...Прощай, мой гость. К тебе приходит Гость.Приходит Гость. Гость Времени приходит.

Памяти Е. А. Баратынского