Люби меня, Стамбул! - Наргиза Таш
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вот суки такие, п****ки!
– Что такое ещё случилось?
– Смотрите на них! – она показала взглядом на кучку женщин, шедших по узкому тротуару.
– Вот, из-за них (!) ко всем узбечкам такое отношение, – серьёзно сказала Диля. Они – настоящий позор нации.
Я стала разглядывать тех женщин. Они шли и смеялись во весь рот, заигрывая с прохожими. Крашенные блондинки разных возрастов, от 25 до 40. Одеты они были довольно вызывающе, или скорее, безвкусно – кофточки, облегающие их неидеальные фигуры и мини-юбки. Я поняла, что Диля имела в виду.
Женщины эти были проститутками из Узбекистана, из моей страны, этническими узбечками, что выбрали Турцию в качестве выгодной точки их локации.
Тема узбекских проституток не раз ещё подымалась вследствие моего текущего визита в Турцию. Она была актуальной среди всех слоёв миграции из Узбекистана – от трудовой, до «везунчиков», что влились в круг турецкой элиты.
– А это правда, что их очень много здесь? –спросила я свою спутницу.
– Ой, полно! Их очень много… – вздохнула она. – И главное, все думают теперь, если ты из Узбекистана, значит, шлюха…
Мне стало не по себе. Я сразу вспомнила свои рейсы транзитом через Стамбул в Ташкент, где я не раз наблюдала пассажирок от тридцати и за… , что были похожи друг на друга, как клоны. Они имели яркий макияж, крашенные рыжие волосы, и, как правило, заказывали себе вино или пиво во время полёта.
– Но, ведь многих соотечественниц заставляет идти на это отчаянное положение дома.., дети, которых нужно растить. На мужчин нет надежды. Многие из них уехали сами на заработки и пропали, заведя семьи на чужбине, бросив жён на произвол судьбы… – продолжала я мыслить вслух.
Диля закурила. Она улыбнулась.
– Опам, (сестра моя)! Вы такая смешная… Ну у меня тоже сын, и муж п****с… и что я проституткой стала что ли? Я всю жизнь работала, сначала мужу помогала в России, а потом сама начала тут…, но никогда не думала продаваться. Я даже с Мустафой отказалась спать без Никях…
– И что? Он согласился?
– Конечно! Мы с ним стали спать только после того, как прочли Никях.
Я внимательно разглядывала свою спутницу. Молодая двадцатипятилетняя женщина, многое уже хлебнувшая на своём пути. Я в её годы, была великовозрастным студентом-бездельником института искусств, кое-как училась и получала за это стипендию. И каждую субботу, как по расписанию, я упивалась в зюзю на вечеринках со студенческой богемой, где море дешёвой водки разбавлялось закуской из котлет из столовой, и трёхлитровой банкой маринованных огурцов.
Странным образом, тогда я не потеряла девственность, зато, научилась целоваться. Но ни о каких детях, самостоятельном зарабатывании денег и муже-турке, с которым соединилась по мусульманскому обычаю, я даже в самых далёких фантазиях не помышляла.
А ещё, мне стало стыдно за все эти теории учёных, типа, знатоков всех социально-культурных процессов, что находят всем фактам научное объяснение. Эти бесполые и асексуальные существа ваяют свои трактикики в уютных кабинетиках, совершенно не в теме настоящей жизни. Той жизни, что сидела сейчас, у меня перед глазами, нервно попыхивая дешёвой турецкой сигаретой.
– А знаете, что ещё, Наргизаопа! – продолжала Диля. – Вы знаете, что самые дешёвые шлюхи, это наши шлюхи? Мне это сами турки сказали… что они за копейки соглашаются, вот так… турки ноги о них вытирают… вот так…
Она горько вздохнула.
Мы подъехали к какому-то маркету, где Диля предложила мне отовариться. Честно говоря, я ожидала увидеть нечто лучшее. По сравнению с немецкими супермаркетами, этот магазин казался захудалой лавчонкой. Набрав кое-каких продуктов, а также, корм для приходящей кошечки, я направилась к выходу. Диля заболталась с продавщицей и меня опять раздавила жаба зависти от её беглого турецкого. «Я, наверное, тупая…» – думала я про себя, «… что не могу одолеть родственный язык уже столько времени…». Но потом, находила объяснение, что турецкий для меня такой же иностранный, как и другие, потому, что я, к своему стыду, очень плохо владею своим родным.
Мимоходом, я спросила Дилю, сколько примерно нужно денег, чтобы прожить здесь месяц безбедно.
– Триста долларов, – ответила она сразу.
Про себя я опять подумала, что это зависит от аппетитов каждого отдельно взятого мигранта. Для такого сибарита, как я, этого явно мало. А ещё, рента жилья, которое достигает баснословных денег в Стамбуле. Легче найти доступное жилье где-нибудь в Берлине или Нью Йорке, нежели здесь.
По дороге домой, Диля опять начала жаловаться на то, какой Мустафа скотина, как ей здесь плохо, и как она мечтает уехать.
– Слушай! – перебила я. А здесь есть нормальный алкоголь? Где купить то можно?
Её глаза засветились.
– Можно. Конечно можно! Здесь классные вина!
– Ну так давай возьмём!
– Что правда хотите взять?
– Да, хочу…
Диля обрадовалась. Она зацепилась за эту мысль.
– Как здорово! – воскликнула она, как ребёнок.
Она остановила машину возле продуктовой лавки на какой-то маленькой улочке.
– Наргиза-опа! Идёмте! Вино! – крикнула она, подмигнув мне заговорщически.
Мы взяли какой-то турецкой бормотухи за 29 лир.
– Нет, нет! Это очень хорошее вино! Сладкое!
От слова «сладкое» меня перекосило, но было уже поздно.
По возвращению в отель, я оправилась с свою комнату. А Диля со словами «Я щас приду, только без меня не начинайте!», поспешила отчитываться перед Мустафой.
Пока я готовила чашки, Диля притащила яблоки, апельсины и пару буреков.
– Ну все, давайте! – она потирала руки, как совсем юная пьянчужка.
– А муж? Объелся груш....
– Ээээ… он, домой уехал…, сегодня его не будет, – проговорила она, махнув рукой.
– Тебе что ли оставил отель?
– Да… вроде того… Сегодня мало народу и его сын здесь…
Диля устроилась поудобнее на полу. Я включила телевизор, и нашла музыкальный канал. Услышав знакомую песню, Диля начала пританцовывать в такт мелодии и напевать слова.
Я не большой любитель турецкой поп-музыки, но, чтобы глубже погрузиться в культуру этой страны, я постоянно слушала этот музыкальный канал, открыв для себя не мало приятных сюрпризов в области музыки. И вообще, наблюдая за нашими соотечественниками здесь, я обнаружила, что все, или, почти все они подсаживаются на турецкую музыку и турецкие сериалы, даже если до этого они совершенно не интересовались подобными вещами.
В результате просмотра местного телевидения, я поняла, что их поп-культура, как бы существует в параллельном мире и не совсем вяжется с существующими реалиями в этой стране. Полураздетые звезды турецкой поп-музыки в довольно смелых видеоклипах, входят в совершенный диссонанс с теми 70 процентами женщин и девушек, завёрнутыми в хиджабы, коих я видела на улицах города. Это тема не для литературных зарисовок, так как является довольно серьёзным вызовом в сегодняшней Турции.
Как по мне, я вспомнила культовый советский фильм «Бриллиантовая рука» про лекцию на тему: «Стамбул – город контрастов». Оставалось только грустно улыбаться.
Тем временем, Диля, весёлая
